Тайна географических названий - Иван Сергеев

Роль этого же термина в Узбекистане и в Таджикистане выполняет термин «лянгар», буквально переводимый словом «якорь», а в переносном смысле означающий место стоянки, остановку. Термин лянгар можно встретить и в Иране, и в Афганистане, и в Западном Китае на старых караванных дорогах, где он означает постоялый двор, дом для приезжающих, почтовую станцию. И сейчас еще остались на карте Азии десятки кишлаков и селений с этим древним именем «лянгар». И по этим названиям историки могут определить давние пути торговли и культуры.

Новгородцы, пришедшие тысячу лет назад на Крайний Север Европейского материка — Кольский полуостров и занявшие Мурманское побережье, оставили прочную память в географических названиях. Эти названия помогают историкам установить дороги, по которым шло расселение поморов.

На полуострове Рыбачьем среди угро-финских названий географических пунктов встречается немало русских названий мысов — Корабельный, Городецкий, Наволок, а также населенных пунктов — селение Зубовка близ Скарбеевской губы, деревенька Кутовая в Мотовском заливе и др.

Вдоль побережья Ледовитого океана мы увидим на карте мысы Выев, Лодейный Бык, селения Лопатино, Выевка, Зарубиха, Мало-Оленье, Лодейное, Гаврилово, а на реке Воронья — Белоусиха, Воронье и Галицино. Обилие русских географических названий на этой реке свидетельствует, что Воронья была одной из основных дорог, по которым новгородцы двигались на север. Речку, впадающую в Воронью, они назвали Черной, одно из селений — Нивкой, горы — Зашейкой, Половинной, Каменистой, пороги на реке — Большим, Дьявольским, Медвежьим, Кровяным…

Русские названия встречаются и по дороге на древнюю Колу: Ягельный бор, Орловка, река Лебяжья, гора Комариная, гора Гремяха и озера Домашнее, Медвежье, Улита, из которого вытекает река Улита.

О давнем пребывании поморов на побережье свидетельствуют древние имена многих северных рек к западу от реки Вороньей — Климановка, Зарубиха, Средняя Титовка и др., которые окружены озерами, реками, горами, тундрами и болотами, называемых по-местному. Но термины, входящие в местные географические названия, по мере продвижения на запад постепенно изменяются.

К востоку от Мурманского меридиана озера называются: Кылп-явр, Чудзьявр, Малявр… К западу — термин явр встречается реже, и его заменяют яур и ярви: Лабб-яур, Калло-яур, Лоунас-ярви, Пур-ярви… А в Финляндии термин «ярви» является составной частью названий почти всех озер.

Финский термин «ярви» — такая же неотъемлемая часть географического названия озер, как йоки в названиях рек. А еще западнее, в Норвегии, это слово пишется и произносится «йокка».

На территории СССР, соприкасающейся с Финляндией, многие реки носят названия, похожие на финские: Яури-йоки, Наутсийоки, Петсамо-йоки и пр. Но к востоку от мурманского меридиана притоки реки Вороньей называются Лонйок, Чудзьйок, Кучельйок… Река Кола, по имени которой назван Кольский полуостров, некогда носила имя Кульйок или Кольйок, что, как известно, означает «рыбная река».

Ближе к востоку и юго-востоку термин этот звучит еще мягче — йог. Отсюда и появилось название реки Юг, весьма смущавшее меня в детстве: я не мог понять появление Юга на севере и пытался объяснить это тем, что эта река была самым южным притоком Северной Двины.

Топонимика помогает не только географам, историкам и языковедам. Ее подсказками с давних пор пользуются ученые-геологи, экономисты, работники народного хозяйства.

Ведь множество географических названий хранят в себе ценные указания на природные богатства местности, которые некогда разрабатывались, а потом по разным причинам были заброшены, или указывают на местные (тоже забытые) промыслы и занятия населения. Любой краевед поведает вам не одну такую топонимическую историю. В книге «Страна Сокровищ» я рассказал «Историю одной находки», связанную с топонимическими розысками молодых краеведов и открытием ими старинных карьеров керамической глины и минеральных красок близ села Гончаровки. В СССР есть немало селений с похожими названиями: Гончарка, Гончары, Гончарное… Почти всегда такие названия свидетельствуют, что в этих местах было гончарное производство и что поблизости находятся залежи огнеупорных глин, если, конечно, название не произошло от фамилии бывшего владельца селения — какого-нибудь Гончарова или Гончаренко. В «Истории одной находки» дело усложнялось тем, что Гончаровкой до самой революции владели помещики Гончаровы, но совпадение имени владельцев и названия села было случайным. Гончаровы приобрели это село с окрестными землями у помещика Щукина в первой половине прошлого века. А гончарный промысел в Гончаровке угас еще задолго до того, как Гончаровы сменили Щукиных. Установить все это помогли архивные документы.

В селе Рудном за Уралом не добывалось никакой руды. Однако краеведам удалось по архивным розыскам установить, что прежде тут добывалась руда, но разработку месторождения прекратили, так как процент содержания металла в руде был очень невысокий. Современная же техника с успехом может использовать такие руды.

По топонимической подсказке было найдено в XVIII веке и золото на Алтае. Академик Ф. Миллер, работавший в Сибири около десяти лет, собрал за это время множество ценнейших исторических материалов и познакомился с местными языками. В Алтайских горах добывали железо, серебро, медь, свинец, олово. Но топоним «Алтай» навел академика на мысль, что в горах непременно должны быть и залежи золота. Об этом, кстати, упоминал еще в VI веке один византийский писатель, называвший Алтай «Золотыми горами». Догадка ученого была подтверждена разведками, и вскоре с Алтая пошли обозы с золотыми слитками в царскую казну.

А двести лет спустя после Миллера, топоним «алдан» привел золотоискателей на берега притока Лены — Алдана.

Алдан тоже значит «золото». И маленький поселок со скромным названием Незаметный вскоре стал городом Алданом, центром богатейшего золотопромышленного района в Якутии.

«Цветные» названия рек также могут служить указаниями на то, что берега, размываемые водой, содержат в себе определенные минералы или руды металлов. Об этом уже рассказано в главе «Разноцветные потоки». А такие названия рек, как Ржавая, Ржавец или Ржавка, указывают не только на то, что в воде растворена глина. Цвет воды может зависеть и от растворенных в ней окислов железа.

Древний топоним «Джезказган» привлек в свое время внимание молодого казахского ученого К. Сатпаева. Местность, носящая это имя, лежала в пустынных степях Казахстана, и название ее в переводе означало «место, где копали медь». Уже будучи академиком и президентом Казахской Академии наук, Сатпаев закончил разведку старинных копей, и Советская страна получила богатейшие месторождения медных руд. А еще раньше медь нашли и южнее Джезказгана — на берегу озера Балхаш.

В этой же республике, близ Темир-Тау — «Железной горы», работает сегодня пер-Еэнец казахской металлургии.

Но гора называлась железной задолго до того, как у ее подножия задымили трубы первых доменных печей. Примерно такая же история была и с Магнитной горой на юге Уральского хребта, где сейчас стоит город Магнитогорск. Гор с таким же названием на Урале несколько, и около одной из Магнитных (близ Тагила) был построен первый уральский железоделательный завод — Невьянский.

Для расшифровки таких названий, как «Алтай», «Джезказган», «Алдан», «Темир-Тау», необходимо, конечно, знать не только русский язык, хотя в нем, как и в нашей топонимике, остались глубокие следы многовекового общения с различными народами Востока. Алтын, казан, очаг, лошадь, кустарь, балык, нефть, лабаз, ладан, базар, арбуз, караул, сарай, казна, каланча, караван и тысячи других слов, вошедших в нашу речь, считаются русскими, а все они пришли из восточных языков — не только тюркских, но и персидского и арабского.

Значительная часть этих слов сохранила в себе основной смысл, но многие слова были переосмыслены: к примеру, «сарай» значит дворец, «лабаз» — просто навес, а не каменное или деревянное строение, «арбуз» — это дыня, «балык» — рыба, а не какой-то особый ее сорт. Некоторые слова были переиначены: так, слово «кустарь» произошло от слова «уста» (мастер), слово «лошадь» — от «лоша» или «алаша»… А очень много слов, в том числе и географических названий, так русифицировались, что с первого взгляда и не определишь их нерусское происхождение.

К таким названиям относятся имена двух волжских городов — Царицын и Саратов. По начертанию они совсем не похожи друг на друга, хотя начальные корни этих названий (каждое из них состоит из двух слов) одни и те же.