Бесеняша в Академии Магии - Мстислава Черная

во мне не разжигают. Да, мне по-прежнему интересно то, чем я занимаюсь, но прямо сейчас мне слишком хорошо рядом с Лайсом. Я не хочу уходить, хочу сидеть рядом, устроив голову у него на плече и уютно молчать. Даже Жутик притих и не ворчит, не шебуршит. Меньше всего я ожидалю, что Жутик замурчит как настоящий кот.

Ощущение времени теряется.

Связь с реальностью тоже притупляется, я далеко не сразу понимаю, что между нами вновь течёт магия, причём Жутик в обмене тоже участвует. Я начинаю видеть корни проклятия, которые и не дают Лайсу прийти в себя. Будто во сне я вижу склонившуюся над полом вдовствующую герцогиню. Она стоит на коленях и осторожно чертит смутно знакомые символы, вписывает их в большой, не меньше метра в диаметре, круг. Она что-то бормочет про честь и гордость рода, которую из-за никчёмного наследника должна защищать она, старая женщина. Только вот сочувствия она у меня не вызывает.

Настроение портится, а “кино” продолжает играть. Вдовствующая герцогиня завершает рисунок. Я чувствую, как напрягается Лайс. Объяснение простое и отвратительное – старая служанка не первая, кем герцогиня пожертвовала.

– Она сумасшедшая, – выдыхает Лайс.

– Разве это новость? – удивляюсь я. – Как бы то ни было, она ушла, Лайс. Всё позади. Мы видим прошлое.

– Защитить слуг мой долг, и как герцог я провалился.

Он опять за своё?

Как ни странно, но нет. Лайс словно бы ставит стеклянную стену между собой и видением. Я чувствую его сожаление, но не больше. К сожалению примешивается усталость, и Лайс словно штору опускает. Видение исчезает, остаётся непроглядный мрак. Только вот с “нашей” стороны его подсвечивает магия, и поток набирает обороты. Я вдруг понимаю, что Лайс, не дожидаясь помощи целительницы, сам пытается выдернуть засевшее в его ментале проклятие. Он осознаёт что делает? Надо же под присмотром специалиста безопаснее… Но останавливать сейчас опаснее, и я открываюсь полностью, пропускаю магию через себя, потому что в нашей паре я… фильтр-очиститель.

Магии становится настолько много, что я готова захлебнуться, однако ничего плохого не происходит, потому что Лайс не позволяет силе причинить мне вред. Магия накрывает с головой, укутывает. Я крепче обнимаю Лайса, боюсь отпустить, боюсь, что меня одну магия смоет, утопит.

Жутик рядом. Он… трудно угадать вслепую. Всё, что я сейчас вижу – это сияние магии. Судя по ощущениям, Жутик не только стал больше, но и отрастил то ли хвост, то ли ложноножки, и обнимает нас, даже связывает.

Проклятие всё ещё держится, но Лайс не оставляет ему и шанса. Он буквально выжигает его потоком чистой энергии. Или нет…?! Магия Лайса на вкус всегда казалась мне сладковатой, и я пила её с искренним удовольствием, как нектар. А сейчас будто перца сыпанули. Магия обжигает, это уже не перец даже, а чистый огонь. Родовая магия, наверное?

Мне отстраниться или нет?

Будто почувствовав моё сомнение, Лайс буквально вжимает меня в себя, а Жутик крепче оплетает ложноножками, которые – я подозреваю – специально для меня и отрастил.

Я отбрасываю сомнения. Можно сказать, я заражаюсь уверенностью Лайса, за которой чувствуется желание, такое же жгучее, как родовая магия. И это желание отнюдь не физическое… Лайс хочет большего, чем просто делить кровать, гораздо большего. Как и я.

И различие теряется. Его желание, моё и огненная родовая магия сливаются во что-то единое.

Лайс выжигает проклятье, и огонь, взревев, плавит нас. Сплавляет.

Новое видение настолько реалистичное, что больше похоже на сон, чем на видение. Мы с Лайсом оказываемся в странном месте. То ли круглый зал под куполом, то ли шатёр. Понять невозможно, потому что стены созданы из живого огня.

Выхода из зала нет, разве что пытаться прорваться напрямик сквозь огонь.

– Жутя? – оглядываюсь я.

Жутика с нами в видении нет.

Мне не страшно, скорее любопытно. Лайс крепко держит меня за руку, а его уверенности на нас двоих с лихвой.

– Ирэн?

– М-м-м?

В центре зала вырастает багряно-ржавый язык пламени. Огонь поднимается на уровень человеческого роста. В его пляске начинают угадываться очертания силуэта. Хм… Я делаю шаг вперёд. Я совершенно не чувствую опасности, да и Лайс спокоен. Уверена, если бы мне что-то угрожало, он бы меня уже остановил.

– Это…, – начинает он, но окончание фразы тонет в рёве пламени.

Кажется, загудел весь зал. Рёв буквально оглушает.

Да что происходит-то?

Не знаю, мы переместились в это огненное место только ментально или физически тоже, но не сомневаюсь, что происходящее реально.

– Ирэн Безродная, – рёв сливается во вполне понятные слова.

Кажется, багряно-ржавый язык пламени со мной заговорил…

Только почему я вдруг Безродная? Имеется в виду, что я не аристократка или что у меня нет родовой магии? Скорее второй вариант. Сомневаюсь, что огню есть дело до человеческих титулов.

– Кто вы?

– Хранитель рода, – в рёве мне чудится усмешка.

– Для меня честь познакомиться с вами, – я склоняю голову.

О хранителях я читала, но это было давно и неправда. Я же не думала, что столкнусь с одним из них. Знала бы, уделила бы больше внимания, а так у меня самые общие представления. Пум-пурум, мои общие представления похожи на сыр Маасдам, такие же дырявые, можно сказать, дыра на дыре и дырой погоняет. Хранитель рода… хранит род. Собственно, на этом всё. Я знаю, что хранители есть только у старых или очень старых родов, а вот какова их функция и как они у рода заводятся, я не представляю.

– Ирэн Безродная, согласна ли ты принять огонь нашего рода и разделить судьбу Лайса, последнего из Кефей.

Хм… Герцог Кайнайский – это титул, даётся по названию герцогства. Лайс – имя. Кажется, я только что узнала фамилию будущего мужа. Да уж…

Согласна ли я?

С одной стороны я понимаю, что ответ на вопрос будет судьбоносным, вряд ли меньше. А с другой стороны, последствия, какими бы они ни были, оставляют меня равнодушной – справлюсь. Ответ для меня настолько очевиден, что я отвечаю невыразительно-буднично:

– Да, согласна.

Интересно, Лайс слышал? Вряд ли, ведь я его – нет.

– Я принимаю тебя, Ирэн Безродная. Огонь с тобой. И помни, что он может не только согреть тебя, но и сжечь.

Вот спасибо!

Что у них за пунктик на сжигании? Отец Лайса… Теперь хранитель мне угрожает именно таким финалом.

Багряно-ржавый язык пламени разлетается искрами. Я отшатываюсь, но одна искорка всё равно впивается в запястье и оставляет настоящий ожог. Хуже! Она будто буравчик проникает под кожу и жидким огнём выплёскивается в вены. Я ощущаю