Настоящая королева - Грегори Киз

Ах, вот как, — смущенно ответила девушка словно вспомнив, сколько членов семьи Энни нашло здесь свой последний приют в последнее время.

— Поедем лучше в другую сторону, — предложила Энни — На Инис поприятнее.

Она вновь пустила Резвую галопом, и остальные последовали за ней. Энни сразу поняла, что граф и его сестра превосходно чувствуют себя в седле.

Она поскакала в сторону гор близнецов — Тома Вота и Тома Каста, мечтательно поглядывая на Змею, крутой извилистый спуск, по которому она не раз уходила от погони. Сегодня не получится. Она направила Резвую к поросшему травой склону Тома Каста, и вскоре они уже оказались на его вершине, откуда открывался вид на остров Инис.

— Как красиво, — восхищенно проговорила Эмили. — Удивительный пейзаж.

Энни бывала здесь сотни раз, но после возвращения — впервые. Она с удивлением обнаружила, что теперь воспринимает все иначе.

К востоку тремя великолепными ярусами поднимался город Эслен. Ярусы венчал замок с множеством башенок. На севере катила свои воды река Свежесть и раскинулось огромное озеро, появившееся здесь после того, как эти земли затопил ее дядя Роберт. Теперь на реке и озере виднелись сотни кораблей с флагами Лири, Кротении и Хорнлада. На юге, в лучах полуденного солнца, над заболоченными землями поднимался туман, дальше подобно рыбной чешуе блистали воды могучей реки Ведьмы, а на западе…

— Торнрат, — вздохнул граф.

— Я и представить себе не могла, — прошептала Эмили.

— Самая мощная стена, когда-либо выстроенная руками человека, — сказал капитан Элтьер.

Так оно и было. Остров Инис образовался в месте слияния Свежести и Ведьмы, где они впадали в Пенную бухту. Торнрат разделял залив на две части — стена камня цвета слоновой кости длиной более трех лиг. Над стеной высилось семь башен, в ней имелось семь арочных пролетов, через каждый из которых мог пройти военный корабль. Стене было семьсот лет; с тех пор, как ее возвели, Эслен никто не сумел взять со стороны моря.

— Это просто грандиозно, — сказала Эмили. — Спасибо, что вы показали нам это. — Глаза девушки сверкали.

Энни кивнула.

— Ну, вы проделали долгий путь, чтобы это увидеть.

Она повернулась к ее брату.

— Почему вы взяли Эмили с собой, Кейп-Шавель? Я уверена, что в Виргенье она была бы в большей безопасности.

— Нет, едва ли, — возразил ее брат. — Там она могла стать заложницей, которую использовали бы для того, чтобы заставить меня вернуться. А здесь я буду за ней приглядывать.

— В любом случае, — заявила Эмили, — я предпочитаю быть здесь, даже если бы дома мне ничто не грозило. Тут так интересно.

— А что вы станете делать, если ваш брат отправится на воину?

— Я рассчитывал на милость ваше величество, — сказал граф.

— Что вы хотели просить, Кейп-Шавель?

— Если бы нашлась леди, которой нужна горничная… — он смущенно смолк.

— А это еще что такое? — удивилась Эмили. — Почему я не могу поехать с тобой? — Она повернулась к Энни. — Я совсем не умею шить.

— Возможно, я смогу сделать предложение, которое вам обоим понравится, — сказала Энни. — Сейчас мне нужна горничная, а ваш брат, во всяком случае в ближайшее время, будет оставаться рядом со мной. Я бы хотела лично посмотреть, на что способны его люди.

— Ваше величество, — сказал граф. — вы слишком великодушны.

— Быть моей горничной очень опасно, Кейп-Шавель.

— Я владею не только луком, но еще мечом и кинжалом, — заявила Эмили.

Граф поджал губы и строго посмотрел на Эмили, очевидно, рассчитывал, что его взгляд заставит сестру замолчать.

— Она говорит правду, — сказал Кейп-Шавель после небольшой паузы. — Эмили может себя защитить. А опасности грозят со всех сторон, ваше величество. Вы действительно часто попадаете в сложные ситуации, но, насколько я слышал, вы прекрасно умеете с ними справляться. Если сестра останется рядом со мной… на большее я не мог надеяться.

— Ну, что ж, я ничего не обещаю, давайте пару дней посмотрим, как мы ладим.

Эмили захлопала в ладоши, но не стала хихикать, что уже само по себе порадовало Энни.

Через несколько колоколов в зале Совета свежий воздух залитого солнцем Рукава уже казался Энни далеким прошлым. И не только из-за маленьких окон — зал подавлял своими размерами, впечатление усиливали тяжеловесные старинные картины, напоминающие о воинственном прошлом семьи. Особое внимание привлекло одно полотно. На нем были изображены первые ряды армии, поднимающиеся по склону, в нижней части картины виднелись лишь шлемы, далее головы, в следующем ряду художник изобразил головы и плечи. На вершине стояла женщина в доспехах, повернувшаяся навстречу своим воинам. Ее огненно-рыжие волосы развевал ветер, сверкающие глаза казались нечеловеческими. Губы женщины были приоткрыты, горло напряжено, словно она что-то кричала.

Впереди высилась наполовину скрытая туманом крепость из темно-красного камня и казалось, будто за белесой пеленой двигаются гигантские тени.

Виргенья Отважная, которая некогда вела страшную битву здесь, где теперь стоит Эслен.

Виргенья Отважная, которая позволила одному из скаслоев жить тайным пленником королей Кротении — до тех пор, пока Энни его не отпустила.

Следуй за мной, — как бы говорила она с полотна. — Следуй за мной, королева-дочь.

— Ваше величество, если вы хотите перенести на другое время…

Артвейр.

— Нет, — ответила она, возвращаясь к реальности. — Со мной все в порядке. Просто интересно, откуда художник мог знать, как выглядела Виргенья Отважная.

— А он и не знал, — ответил Артвейр. — Моделью послужила Элионор Отважная.

— Тетя Элионор?

— Нет, бабушка вашею отца. Из Меримота, но ее мать бала Отважной по линии Минстер-на-Море.

— Так это она?

— Ну, она выглядела немного иначе, когда я с ней встречался. В те годы Элионор была уже намного старше. А почему вы спрашиваете?

«Потому что я едва не потеряла невинность в ее склепе.»

— Просто так.

Он пожат плечами и указал на разложенную на столе карту.

— Сэр Файл блокирует Копенвис, чтобы помешать неприятелю доставить подкрепления с моря. Они ожидают атаки с суши поскольку это самый удобный способ захватить город. Он не рассчитан на осаду, его легко обстрелять с разных позиций и подвести осадные машины. Значит, они попытаются встретить нас где-то на равнине Маог Ваост, преградив путь к городу.

— И что же нам делать?

— Именно поэтому