Роман с призраком - Жаклин Митчард

Мерри тихонько слушала, как Хелен Хайленд описывает свои прогулки по саду площадью более трех акров. Женщина смотрела на свои яблони, которые, в отличие от Бена, продолжали расти. Она разговаривала с сыном, кричала на него, ругала, умоляла вернуться домой.

— Я будто видела его среди ветвей. Он читал, бросал мне яблоки, дразнил меня. Мне казалось, что все это было только вчера. Я обнимала стволы и кричала в небо. Долгие годы я ненавидела всех, чьи дети были живыми и здоровыми. Долгие годы я была желчной и ожесточенной. Наверное, именно это в конце концов привело к сердечной болезни. Смерть Бена разбила мне сердце, а я так и не смогла отпустить моего мальчика. Я до сих пор иногда его вижу. Прежде чем уехать, Дэвид подарил ему свою старую коричневую кожаную куртку, которая стала ему мала. Бен носил ее и говорил, что чувствует себя Дэвидом, старшим братом, за которым бегали все девчонки. Он никогда не расставался с ней, пока не ушел в армию, конечно. С тех пор как я заболела, мне порой кажется, что я вижу его в дверях своей комнаты именно в этой куртке.

— Мне нужно вам что-то рассказать, — перебила ее Мерри. — Я просто должна. Вы обязаны это знать, а я обязана вам об этом сообщить. — Девочка сделала последний глоток какао. Во рту у нее пересохло. — Вы уверены, что хотите это услышать?

— Скажи мне правду, — ответила миссис Хайленд.

— Я… Я знакома с Беном. Мы встретились впервые около месяца назад, но мне кажется, что я знала его всю свою жизнь. Я видела Бена так же отчетливо, как вижу вас. Мы общались каждый день. Когда его… мне очень трудно задавать этот вопрос… когда его тело привезли домой?

Если до этого в тонком прекрасном лице миссис Хайленд и присутствовали хоть какие-то краски, теперь они исчезли окончательно. Мередит не могла поверить в то, что эта женщина была способна побледнеть еще больше. Хелен привстала, но затем снова опустилась на диван. Ее синие глаза не мигая смотрели на Мерри. Мистер Хайленд тяжело поднялся и прижался лбом к каминной полке.

— Хелен, это невозможно, — произнес он. — Это обман. Тебе лучше подняться к себе. Скоро приедет Саша.

— Погоди, Чарльз, — оборвала его миссис Хайленд. — Это было как раз перед… — медленно начала она.

— Днем святого Валентина? — спросила Мерри. — Это так?

— Да, — кивнула миссис Хайленд.

— Она могла узнать об этом как угодно. Господи, помилуй, в конце концов, об этом писали в газете.

— Мистер Хайленд, мне всего пятнадцать лет, — прошептала Мерри. — Я не читаю риджлайнскую газету. И если честно, то раньше я думала о миссис Хайленд только как о женщине, которая когда-то накричала на меня за то, что я проехалась на велосипеде по ее лужайке. Мне даже нет дела до того, верите ли вы мне. Но я говорю правду. Я слишком уважаю себя и Бена, чтобы шутить о том, что мне так дорого.

Сказав то, для чего пришла, Мерри позволила себе немного расслабиться. Она огляделась, жадно впитывая в себя обстановку гостиной, а также небольшой части коридора и кухни. Здесь Бен наслаждался своей любимой едой — тостами с арахисовым маслом. Во всяком случае, так он ей сказал. Во дворе перед домом он перебрасывался мячом со старшим братом и отцом, когда мистер Хайленд возвращался с работы. Темная лестница в прихожей напротив стеллажа с книжными полками наверняка вела в комнату Бена. Мерри ощутила почти физическую тягу подняться наверх. Она знала, что в его спальню ведет первая дверь направо от лестничной площадки.

— О чем вы беседуете? — наконец спросила миссис Хайленд.

— О нас. Я… Мы любим друг друга. Он всегда одет в ту коричневую кожаную куртку. А Саша Авери работает и в нашем доме тоже. Она ведь приехала сюда по программе «работа плюс учеба». Но Саша никогда не говорила мне, что работает у вас. Бен сказал мне, что вы больны. И две недели назад он присутствовал на поминальной службе.

— Когда ты говоришь, что видела Бена… — снова начала миссис Хайленд.

— Я хочу сказать, мне кажется, что я его вижу. Хотя на самом деле, это, конечно, невозможно, — ответила Мерри. — Но все-таки не исключено, что я действительно видела его или кого-то похожего на него.

— Ты веришь в существование жизни после этой жизни? — спросила миссис Хайленд.

— Не волнуйся так, дорогая, — предостерег ее супруг.

— Верю, — ответила Мередит. — Не могу сказать, что я в этом убеждена. Но точно знаю, что верю в это.

— В последнее время, с тех пор как я заболела, я чувствую Бена совсем близко.

— Он вас очень любит. Когда речь зашла о поминальной службе, он больше всего переживал именно из-за вас. Он называл вас своей маленькой мамочкой.

— Нет! — воскликнула миссис Хайленд. — Чарльз, это тоже было в газете? Этого ведь не знал никто, кроме Бена и меня. Мередит, ты не лжешь! То, что ты говоришь, просто невероятно. Но если бы я знала, что это правда, что я когда-нибудь увижу Бена, я бы, возможно, выздоровела.

— Я не думаю, что смогу вам это доказать, миссис Хайленд. Кроме того, после поминальной службы я больше не видела Бена. Может быть, он ушел. Впрочем, меня две недели не выпускали гулять, за то что я всю ночь просидела в церкви, беседуя с ним. Тогда я впервые в жизни без разрешения ушла из дома.

— Если у тебя снова будут эти сны или видения, ты мне о них расскажешь? — попросила миссис Хайленд. Мередит кивнула. — Обещаешь?

— Мне пора, — сказала Мередит. — Я нужна маме дома. Мой маленький братик болеет.

— Саша нам об этом говорила, — произнес мистер Хайленд. — Она очень переживает. Перед тем как уйти… может, ты хотела бы взглянуть на его комнату?

— Конечно, я очень этого хочу.

Комната оказалась настоящим святилищем. К стене над кроватью был приколот постер «Нью-Йорк Янкиз»,[21] на спинке придвинутого к столу стула висел видавший виды рюкзак. Вокруг лежали стопки книг. В основном это были сборники стихов и публицистика — по большей части описания арктических экспедиций и приключений, происходивших в реальной жизни. По периметру комнаты были проложены железнодорожные пути, на которых стоял поезд.

— Бен обожал этот поезд и никогда не стеснялся того, что он здесь находится, — пояснил мистер Хайленд. — Выключатель прямо на столе. Он до сих пор работает. Ты хочешь… Боюсь, что я до сих пор ничего не понял. Но, может, ты хочешь немного побыть здесь одна?

— Я тоже ничего не понимаю. Но да, я этого хочу.

Когда мистер Хайленд закрыл дверь, Мерри пробежала пальцами по корешкам книг. Она взяла в руки записную книжку с мраморным черно-белым рисунком на обложке, и та раскрылась на странице со стихотворением, над которым, по всей видимости, когда-то мучился Бен. Бумага была старой. Это писали очень давно, задолго до того, как Бен узнал о существовании некоей Мередит Бринн.