Безжалостный соперник - Л. Дж. Шэн

был только в полубессознательном состоянии. Мои веки были слишком тяжелыми, чтобы держать их открытыми, и звуки вокруг меня стали приглушенными. Как будто я был на дне океана. Я не знал, сколько времени прошло. Может быть, это было несколько минут. Может час. Но в какой-то момент вокруг меня раздались крики и драки — люди били друг друга, не только меня, — а потом две пары рук тащили меня от кухни, их хозяева лаяли друг на друга. Сначала я узнал голос Арсена. На протяжении всего времени он оставался спокойным. Леденяще спокойным. Риггс, однако, хотел вернуться туда и надрать им задницы.

— Ты уже сломал нос этому чуваку, — сказал Арсен, кряхтя от усилий, когда меня тащил по лестнице в мою комнату. Я держал глаза закрытыми, слишком стыдно, чтобы открыть их. Я не хотел отвечать ни на какие вопросы.

— Этот придурок с самого начала выглядел как растоптанный опоссум. Я хочу причинить непоправимый ущерб, — пожаловался Риггс, дергая меня, когда они добрались до моего этажа и по ковровому коридору направились к моей комнате в общежитии.

— Самый непоправимый вред, который понесет ребенок, — это интеллект проклятого Фройо, и это не имеет к тебе никакого отношения. Отпусти ситуацию. Они дружат с Плат.

— Мы должны ударить и Плата, — сказал Риггс, пиная мою дверь с разворота. Они бросили меня на мою кровать. Я приоткрыл один глаз и увидел, как Риггс стягивает рубашку за воротник, бросает ее в мою раковину и дает намокнуть в холодной воде.

Арсен плюхнулся рядом со мной, набрав воды между моими потрескавшимися губами.

— Нет. Этот парень, Конрад, держит его в кармане. Нам придется лучше следить за Ники.

Риггс сжал свою рубашку, расстегнул мою униформу и начал прижимать свою скомканную мокрую рубашку, как компресс, к моей горячей, покрытой синяками коже. Я застонал от боли, но мне было хорошо.

— Ой, смотри. Принцесса встала, — проворковал Риггс. — Ты в порядке, милый?

— Ешь дерьмо, Риггс.

Риггс рассмеялся.

— Он в порядке. Эй, как насчет того, чтобы я принес нам гамбургеры? Я могу поехать в центр.

Я отчаянно затряс головой.

 — Тебя могут поймать.

Риггс перешел от взрыва случайных вещей и создания небольших пожаров к краже машин персонала и крадучись в город. У него не было водительских прав. Это не помешало его грандиозным планам.

— Хорошо. — Риггс похлопал меня по коленке, а Арсен составил список всего, что ему нужно было привезти. Среди них, без сомнения, экстра-чесночный картофель фри. — Так я буду работать на кухне, а ты нет. Или еще лучше — мы сделаем это вместе. Большая, толстая, неблагополучная счастливая семья, которой мы являемся.

— Ты не можешь этого сделать, — пробормотал я, слишком уставший, чтобы спорить.

— Мы можем и будем. — Арсен толкнул меня обратно на кровать. — И тебе лучше, блядь, ответить взаимностью, когда придет наша очередь облажаться.

На следующий день Арсена поймали на покупке травки, которую он не собирался курить, у одного из старших, в то время как Риггс принес настоящего горного льва, которого ему каким-то образом удалось привязать, и объявил его своим новым питомцем. Оба моих лучших друга получили по три недели работы на кухне и в прачечной.

После того дня Риггс и Арсен позаботились о том, чтобы я никогда больше не работал на кухне один.

ГЛАВА 20

Арья

Настоящее время.

Я решила посещать судебные заседания в дневное время, а по вечерам заниматься работой. Это было не идеально. Но, опять же, ничто в моей ситуации не было идеальным

Кристиан Миллер не ошибся. Доказательства не оставляли места для больших сомнений. На каждую линию защиты, которую пробовали Луи и Терренс, отвечало еще больше доказательств от Кристиана и его клиентов. Луи и Терренс даже не могли отрицать домогательства. Когда пришло время представить их дело, они просто предположили, что все авансы были полностью согласованы. Одному из обвинителей было двадцать три года, черт возьми. Моложе меня, и она набожная католичка. Идея о том, что она бросится на моего отца, была бредовой. И все они были уволены им после того, как отказали ему в сексуальных домогательствах.

Тем не менее, я приходила в суд каждый день. Может быть, чтобы наказать себя, но скорее, чтобы наказать папу. Я знала, как сильно его убило то, что я была свидетелем всего этого.

В эти дни я почти не спала. В основном я плакала до изнеможения, прокручивая в голове все воспоминания о папиных взаимодействий с его сотрудницами в моей голове, как заезженная пластинка.

Потом я просыпалась и снова и снова тащилась в суд.

После каждого дня в суде Кристиан вручал мне распечатанный заказ на столик в одном из самых популярных ресторанов города. Будь то "Бенджамин Стейкхаус", "Лютун", "Пилос" или "Барнеа Бистро".

— Я буду ждать тебя там в течение часа сегодня вечером. У нас будет отдельная комната или хотя бы кабинка, где нас никто не увидит.

— О, я уверена, что тебе будет очень приятно быть пойманным, — ответила я.

— Нисколько. Если нас поймают, мы оба проиграем.

Он никогда не давил, никогда не умолял и никогда не выражал никакого разочарования или гнева по поводу моего отсутствия на следующий день, хотя я знала, что он каждый день сидит один в ресторане.

Каждый день, когда я игнорировала его приглашение, моя решимость трещала все больше и больше. Чуть глубже. Я наблюдала за его действиями в суде, мой живот наполнялся гневом и тоской, а также раздражением, потому что впервые в жизни я не могла сказать, кто был союзником или врагом.

Больше всего я со страхом наблюдала за Кристианом, потому что подозревала, что он сообразил, что я больше не приду в суд за папой.

Я приходила в суд за ним.

***

Однажды ночью я крепко спала в своей спальне, одетая в простую толстовку, которую я украла у Джиллиан несколько лет назад в колледже. Я была измотана днем, проведенным в суде и на работе (мне почти удалось вернуться к работе, но меня убивало присутствие в двух вещах, которые захватили мою жизнь). Я погрузилась в сладкий сон, когда почувствовала, как тень нависла над моим телом, а когда я подняла глаза, Кристиан был там, стоя у изножья моей кровати, все еще в своем элегантном костюме.

От него пахло дождем и карандашной стружкой, и я устала его отталкивать. Настолько устала, что я даже не спросила его, как он сюда попал.

— Что ты здесь делаешь? — вместо этого спросила я. В моем голосе не было той яростной драки, которую я использовала каждый раз, когда мы ссорились.

Но Кристиан не ответил. Он сел на