М. В. Фрунзе. Военная и политическая деятельность - М.И. Владимиров

В разгар восстановления железной дороги Фрунзе понадобилось переправиться на Литовский полуостров. Поскольку воспользоваться паровозом еще было нельзя, начальник инженерной службы 4-й армии предложил командующему фронтом трофейный вагон, в который красноармейцы уже запрягли лошадей. Однако Михаил Васильевич предпочел отправиться на полуостров через Сиваш верхом. Там, на станции Таганаш, состоялся митинг, на котором Фрунзе выступил с небольшой речью. Он говорил о героизме стрелков, кавалеристов и артиллеристов. Добрым словом помянул и саперов. Тут же состоялось награждение отличившихся командиров и красноармейцев 30-й дивизии орденами и грамотами ВЦИК{305}.

После отражения разрозненных контратак противника в районе станции Джанкой войска Южного фронта начали срочно готовиться к преследованию.

Между тем Врангель отдал приказ об эвакуации. 12 ноября отстраненный от командования 2-м армейским корпусом (после Каховки), но оставленный для особых поручений в ставке генерал Слащен приехал в Сарабузы к генералу Кутепову. Оттуда Слащев передал телеграмму Врангелю: "Лично видел части на фронте — вывод: полное разложение. Последний приказ о неприеме нас союзниками окончательно подрывает дух". Далее Слащев предлагал высадить десанты на Кавказском побережье.

Врангель отвечал; "Передайте генералу Одащеву: желающим продолжать борьбу предоставляю полную свободу, Никакие десанты сейчас за неимением средств не выполнимы. Единственный способ — оставаться в тылу противника, формируя партизанские отряды".

Да, Врангель понял полную безнадежность своей армии после того, как 11 ноября ввел в сражение против 6-й и 2-й Конной армий свой последний резерв корпус Барбовича. Этот корпус отбросил 7-ю и 16-ю кавдивизии и левофланговые соединения 6-й армии (15-ю и 52-ю дивизии) почти на самую оконечность Литовского полуострова и уже приближался к Армянскому Базару, заходя в тыл 51-й и Латышской дивизиям, сражавшимся в районе станций Ишунь. Затем Врангель ввел в Каркинитский залив корабли, которые открыли фланговый огонь по советским войскам.

В этот критический момент М. В. Фрунзе приказал Ф. К. Миронову "…немедленно оказать решительное содействие левому флангу 6-й армии энергичными и стремительными ударами во фланги и тыл наступающему противнику"{306}. Приказ застал 2-ю Конную армию на марше. Она спешила навстречу противнику. У Карповой Балки (северо-восточнее озера Красное) разгорелось ожесточенное сражение конницы Миронова и Барбовича. "С диким гиканьем и свистом, со сверкающими на солнце саблями мчалась конница Барбовича вслед за отступающими красноармейцами. Спас положение удачный маневр Второй Конной армии. Навстречу коннице Барбовича с севера показалась конная лава, за ней была скрыта цепь тачанок с пулеметами. Две лавы быстро сближались. Вот уже осталось меньше тысячи шагов. И вдруг красные бойцы отскочили направо и налево, лава красной конницы раздвинулась, и перед противником оказалось 250 пулеметов на тачанках. Первые ряды конницы Барбовича были сметены свинцовым дождем. Остальные повернулись и, спасаясь от настигавших пуль, помчались назад, где попали под огонь наступавших частей 51-й дивизии"{307}.

В своих воспоминаниях Врангель писал, что на утро 11 ноября коннице Барбовича и донцам была дана задача: ударом во фланг опрокинуть выходившие с Перекопского перешейка части красных. Но конная группа сама была атакована крупными силами красной кавалерии с севера в районе Воинки, где стягивались потрепанные части, вскоре тоже разбитые 2-й Конной с ходу. Врангель окончательно убедился, что дни его армии сочтены. 12 ноября он отдал приказ о срочной эвакуации. Остатки его разбитой армии штурмом брали корабли. На некоторые суда, рассчитанные на 500–600 человек, втиснулось до 3000 пассажиров. Всего эвакуировалось до 150 тыс. человек, из них 50 тыс. солдат и офицеров. Шесть суток более сотни судов шли к Константинополю, Из-за неисправности, саботажа экипажей и по другим причинам Врангелю не удалось увести из крымских гаваней броненосцы Черноморского флота "Пантелеймон" ("Потемкин"), "Евстафий", "Три святителя", "Златоуст" и несколько других мелких судов{308}. Так завершилась катастрофа белогвардейщины. 12 ноября 2-я Конная армия заняла с боем Джанкой, Курман и Кемелын, окончательно принудив противника паническим бегством очистить Крым. 4-я армия, приняв Джанкой от 2-й Конной армии, устремилась в сторону Феодосии. 13 ноября 2-я Конная без боя вошла в оставленный противником Симферополь.

1-я Конная армия к вечеру 14 ноября сосредоточилась в районе Симферополя.

15 ноября 6-я армия (51-я дивизия) вошла в оставленный противником Севастополь и одновременно заняла Ялту. 14 ноября Латышская дивизия заняла Евпаторию.

Части 4-й армии 14 ноября овладели Феодосией и через два дня вошли в Керчь, гарнизон которой сдался без боя. Таким образом, Крым был полностью очищен от противника, всюду устанавливалась Советская власть, проводился учет огромных трофеев. Противник успел эвакуировать только высшие штабы, учреждения и отчасти семьи чинов высших штабов. Оставшаяся пехота толпами валила в регистрационные пункты. Часть кавалеристов, бросив лошадей, погрузилась на корабли, остальные разбежались по окрестностям и смешались с общей массой пленных.

15 ноября 1920 г. М. В. Фрунзе докладывал в Москву: "Мощными ударами красных полков раздавлена окончательно южнорусская контрреволюция. Измученной стране открывается возможность приступить к залечиванию ран, нанесенных империалистической и гражданской войнами"{309}.

А на следующий день Михаил Васильевич сообщил В. И. Ленину: "Сегодня нашей конницей занята Керчь. Южный фронт ликвидирован"{310}. Этот исторический документ вместе с М. В. Фрунзе подписали члены Реввоенсовета фронта Бела Кун и С. И. Гусев. 16 ноября 1920 г. стало днем окончания гражданской войны.

За "необычайную энергию и настойчивость в проведении плана разгрома белогвардейских частей Врангеля" командующий Южным фронтом М. В. Фрунзе 25 ноября 1920 г. постановлением ВЦИК был награжден Почетным революционным оружием — шашкой с надписью "Народному герою".

Отличившимся при штурме крымских укреплений дивизиям были присвоены почетные наименования: 15-й — Сивашской, 30-й стрелковой и 6-й кавалерийской — Чонгарских, 51-й — Перекопской.

Почетным революционным оружием были также награждены К. Е. Ворошилов и А. И. Корк, а Ф. К. Миронов и Н. Д. Каширин были награждены и Почетным революционным оружием, и орденом Красного Знамени. Вторым орденом был награжден начдив В. К. Блюхер. Ордена Красного Знамени были удостоены около двухсот бойцов, командиров и политработников 2-й Конной армии. Более ста награждений пришлось на 51-ю и 30-ю стрелковые дивизии.