Ледышка-Шарлотта (ЛП) - Алекс Белл

Но пока я говорила это, поняла, что это не сработает. Я кое-чего не учла. Пайпер прижала одну руку к горлу, и я поняла, что все-таки уничтожила не всех кукол — одна все еще висела на её ожерелье. И хотя это была только голова и несколько сломанных рук, кукла все еще могла нашептывать и вкладывать дурные мысли ей в голову.

Пайпер стиснула рукоятку ножа так сильно, что ее костяшки побелели, и взгляд её глаз, когда она смотрела вниз на меня был просто безумным.

— Мне всегда нравилось играть в эти игры с Ледышками-Шарлоттами! — прошипела она. — Я не такая как Ребекка или Лилиас. Я не играю в игру, а потом плачу после. Нет, я играю и спрашиваю у кукол, когда мы сможем поиграть еще. Если ты и правда что-то с ними сделала, тогда я… — Она словно подавилась словами. Она была так сердита, что едва могла их выговорить. — Если ты говоришь правду, — предприняла она еще одну попытку, — тогда ты совершила самую большую ошибку в своей жалкой жизни.

И с этими словами она повернулась и отошла от скалы, исчезая из виду. У меня не было возможности узнать: она просто отошла от обрыва и все еще ждет, когда я вылезу, или пошла домой, чтобы проверить на месте ли куклы.

Я несколько раз позвала её по имени, но очевидно, что она могла просто стоять там и ждать, когда я полезу наверх, поэтому не отвечала. Я вспомнила, как велела Лилиас запереться у себя в комнате и сидеть там до моего возвращения. Кэмерона нет, и она там совсем одна, сидит и ждет меня. Я дала обещание, что буду с ней, и знала, что слова Пайпер правда — Лилиас не доставит никаких хлопот, если ей дать нож, она все сделает сама.

Я протянула руки к скале и нашла выступы и поставила ноги, как это сделала Ребекка. Мне было легче, чем ей, потому что я была старше, и на дворе была не морозная ночь, но ветер делала свое дело. Было очень страшно. Он завывал вокруг меня, дергал меня за одежду и рвал волосы на мои волосы. В общем, делал все возможное, чтобы оттащить меня прямо в сторону обрыва.

Когда я подобралась к вершине, то замешкалась. Если Пайпер была все еще там, то она может скинуть мои руки с утеса. Она может одним взмахом ножа отрубить мне пальцы, или вонзить нож мне в череп.

Я с трудом сглотнула, уже представляя, как кровь пропитывает мои волосы, и опустила руку на край обрыва.

И только я это сделала, как тыльную сторону моей ладони накрыла другая рука. Я закричала и чуть не сорвалась со скалы. Но это была не Пайпер.

На меня смотрел Кэмерон.

На мгновение мы просто смотрели друг на друга, онемев. А потом Кэмерон покрепче сжал мою руку за запястье и произнес:

— Так и будешь висеть здесь весь день?

Благодаря его помощи, я вскарабкалась на утес и на дрожащих ногах отошла подальше от края.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я. — Я думала…

— Полиция не может задерживать меня больше чем на шесть часов без предъявления обвинения, — ответил он. Он выглядел опустошенным — круги под его глазами были настолько темными, что напоминали синяки. И они еще не решили, будут ли выдвигать обвинение или нет. Я должен буду вернуться утром в участок для очередного допроса. Я вернулся домой на автобусе, но когда я зашел внутрь, то мне показалось, что я снова слышал Ребекку, которая зовет на помощь. Когда я увидел твою руку, появившуюся на краю обрыва… на долю секунды я подумал, что… А вообще, какого черта ты здесь делаешь?

— Некогда объяснять, — сказала я. — Нужно скорее вернуться в дом. Пайпер напала на меня с ножом.

— С ножом? — Лицо Кэмерона мгновенно посерело.

— Она была с Ребеккой в ту ночь. Ребекка сумела каким-то образом показать мне, что случилось. Пайпер была здесь и бросила её здесь умирать. Я выбросила Ледышек-Шарлотт в океан — я думала, тогда они потеряют свою власть над Пайпер, и она… ну знаешь… опять станет нормальной, но я не думаю, что она когда-либо была нормальной. Я думаю, ей нравится творить зло. И Кэмерон, она так рассердилась, когда я сказала, что избавилась от них. И Лилиас в доме с ней.

— Пойдем, — сказал он, разворачиваясь. — Нам нужно поторапливаться.

Мы бежали всю дорогу. Когда мы добрались до ворот, которые Пайпер заперла, у меня кололо бок. Солнце еще не собиралось садиться несколько часов, но небо затянуло тучами, в тени которых, дом казался пустой раковиной, вокруг колокольни которого, вилась ленточка тумана.

Оттуда не доносилось ни звука пока мы шли по дорожке, и когда мы подошли ближе, я поняла, что каждое окно было зашторено. Складывалось такое впечатление, что окна занавесили простынями.

Кэмерон повернулся ко мне и сказал:

— Может тебе стоит остаться снаружи. Если Пайпер и правда окончательно…

— Я иду с тобой, — сказала я, не дав ему договорить. Я ни за что не останусь снаружи, гадая, что же там происходит в доме.

К моему удивлению, Кэмерон протянул руку, и его сильные пальцы переплелись с моими.

— Тогда держись поближе ко мне, — сказал он.

Он сжал мою руку и я сжала его в ответ. А потом мы повернулись к дому и поднялись по ступенькам к входной двери, оба страшась того, что нас ждет внутри.

Глава Двадцать Первая

Её унес он в сани,И поскакал в коттедж,Родители слезамиВстречали их кортеж.

Дом выглядел таким безмолвным и пустым снаружи, и я подумала, что он окажется таким же внутри. Но, когда мы вошли, нас сразил шепот.

— Давай поиграем в «Убей ножом»…

— Да, да…

— Ой, как весело, как весело!

— Закрой глаза и досчитай до десяти.

— Кто умрет первым?

— Не жульничай и не подглядывай.

— В сердце нож мне и надеюсь, я умру!

— В глаз иглу!

Я узнала эти жуткие, хихикающие голоса и как только их услышала, мое сердце сжалось. Это куклы. Должно быть, я не всех выбросила. Они были все еще там, внутри дома.

И потому как Кэмерон напрягся рядом со мной, я поняла, что он тоже их слышал. Он повернулся ко мне, его лицо было белым в полумраке, а глаза округлились от ужаса.

— Это Ледышки-Шарлотты, — прошептала я. — Должно быть, я знала не обо всех.

— Такое чувство, что они шепчут прямо из стен, — ответил он.

— Может, некоторые еще по-прежнему заштукатурены в стены в подвале?

Кэмерон кивнул, и мы оба одновременно взглянули на обои в коридоре. Куклы, должно быть, спрятаны под ними, замурованы в самый фундамент дома.

— Что это за запах? — спросила я, сморщив нос, когда неожиданно поняла, что чем-то воняет.

— Это бензин.

— Откуда он?

— Не знаю.

Не было никаких признаков ни Пайпер, ни Лилиас. Перед нами в полумраке выросла лестница, упав с которой учительница свернула себе шею. Шторы не давали проникнуть слабому солнечному свету в дом, и казалось, что уже наступила ночь. Но мы с Кэмероном, будто сговорившись, не стали ни открывать рот, чтобы позвать его сестер, ни включать свет, а направились прямо к лестнице, по которой крадучись в темноте, начали подниматься наверх, надеясь, что Пайпер не поймет, где мы. Шепот следовал за нами всю дорогу вверх по лестнице, и я поняла, что весь дом должен быть кишмя-кишеть Ледышками-Шарлоттами.