Всего лишь спор - Арина Вольская

— Её зовут Алина, — Кирилл заговорил сквозь зубы. — И да, она этого стоила.

— Кто она такая?

— Калинова Алина. Обычная студентка, ничем не примечательна, — пожал плечами Кирилл. Его отец вздохнул.

— И что же в этой обычной, ничем не примечательной, студентке ты нашел, что родному отцу угрожаешь из-за неё?

— Я на неё поспорил, когда она отказалась мне писать курсовую, — Кирилл вновь пожал плечами.

— И в чем смысл спора? — Кирилл Олегович изучающе глядел на него.

— В том, что я смогу затащить её в постель, иначе Лехе достанется ямаха.

— И что, затащил в постель?

— Нет, — теперь уже Кирилл глянул внимательно на отца. — Если ты решил поговорить об этом, то уволь, мне и Лехи хватает.

— Да черт с тобой, — хмыкнул тот. — А с рукой что?

— Порезался.

— Каким образом?

— Неважно. Еще будут вопросы?

— А Синицына, каким боком приплетена?

Кирилл с минуту помолчал.

— Она возжелала вернуться ко мне.

— А ты? — отец вопросительно приподнял брови, продолжая внимательно его разглядывать.

— А мне она уже не нужна. Не хочу об этом говорить, — раздраженно махнул рукой Кирилл.

— Ладно. А с Солдатовым из-за чего подрался?

— Из-за Алины, — чуть помедлив, все же ответил он.

— Из-за обычной, ничем не примечательной, студентки, на которую ты поспорил? — усмехнулся мужчина. — А если я её уберу, что ты сделаешь?

Кирилл внимательно глянул на отца.

— Ты лишишься сына.

— Значит, не все так просто, — кивнул тот. — Ты влюбился?

— Тебе-то что? — фыркнул Кирилл. В его планы не входило настолько откровенничать с отцом.

— Не боишься, что она уйдет от тебя к другому? — хмыкнул мужчина. Кирилл промолчал, еще крепче сжав кулаки. — Если ты так в ней уверен, но при этом боишься её потерять, почему бы тебе не жениться на ней? Это покажет ей серьезность твоих намерений.

Кирилл удивленно глянул на отца.

— Жениться?

— Подумай об этом, — мужчина хлопнул его по плечу. — У неё есть характер, и мне это нравится. Вопрос только в том, уверен ли ты, что хочешь именно с ней жить дальше, и от неё ли ты хочешь детей?

Кирилл ничего не ответил, отвернувшись. Он нахмурился, вновь разглядывая серое небо и обдумывая слова отца.

— За детей — это я так, на будущее сказал, если что, — вновь похлопал тот его по плечу. — Не нужно меня делать дедом раньше времени.

Когда пара закончилась, я уже не знала, куда деваться от Сомарова, прочно засевшего в моей голове. Он так и не пришел, и от этого было только хуже. Чем закончится, или уже закончился, этот разговор с его отцом?

— Алина, прекрати себя накручивать, — на мои плечи легла рука Леши, стоило нам только выйти в проход. — У них весьма неплохие отношения.

— Я и не накручиваю, — тихо буркнула я, почувствовав себя еще и неуютно.

— Оно и видно, — усмехнулся парень. — Пошли уж, — и подтолкнул к выходу.

— И почему я удивлена, что у него неплохие отношения с отцом? — закатила глаза Иванка, пристроившаяся по другую сторону от меня.

— Заслужено, — улыбнулся Леша. — Но с отцом у него действительно нормальные отношения, — добавил он, когда мы вышли в коридор.

— А я уже ничему не удивляюсь, — вздохнула я, уставившись себе под ноги.

— Почему-то этому я тоже не удивляюсь, — хмыкнул Солдатов, заставив меня косо посмотреть на него.

— Аналогично, — кивнула Иванка. И я наигранно обиженно глянула на неё. Нет, чтобы поддержать меня…

— Да ну вас, — и вновь уставилась себе под ноги. Они лишь рассмеялись. Супер.

Когда же буквально через пару секунд после этого на мою талию легли чьи-то руки, дернув назад, я не на шутку перепугалась. В голове тут же всплыли картинки из вчерашнего дня, от которых меня тут же передернуло. И я рефлекторно сразу же попробовала вырваться, но меня лишь прижали к груди.

— Что еще я должен сделать, чтобы спровоцировать тебя на поцелуй? — тихо проговорил мне на ухо знакомый голос, заставивший облегченно выдохнуть. Но от этого сердце не перестало стучать так же бешено, как и до этого.

Леша с Иванкой незамедлительно обернулись на нас. И, видимо, картина им понравилась, потому что они оба не смогли сдержать улыбки, пока я краснела.

Так и не дождавшись ответа, Сомаров развернул меня к себе лицом, тем самым смутив еще больше. И внимательно заглянул в мои глаза.

— Поцелуй меня, мышонок, — совсем тихо шепнул он, легонько прикоснувшись к моей щеке. Поврежденной щеке. Что же творится в его голове?

Я по-прежнему молчала. Просто не могла исполнить его просьбу. Не знала как. Разве о таком просят?

— А если я решу снова подраться с Лехой? — Кирилл усмехнулся, а я вздрогнула. — Поцелуешь? — и вопросительно приподнял брови. Я лишь поджала губы. — Как же с тобой, все-таки, сложно, — тихо выдохнул он, после чего сам поцеловал меня. Как когда-то, бережно и осторожно. Я невольно обняла его за талию, в попытке быть еще ближе.

Все-таки я слишком сильно к нему привязалась. Теперь обратного пути точно нет. И как же жаль, что совместного будущего для нас тоже не существует.

Его руки скользнули под пуховик, обхватывая за талию еще сильнее. А потом он разорвал поцелуй и застыл. Чем и заставил меня неуверенно посмотреть на него. Но его глаза были закрыты, не позволяя мне что-то в них прочесть.

Мы так простояли, наверное, несколько минут, прежде, чем он все же посмотрел на меня. Как-то совсем по-другому посмотрел…

— Что? — едва слышно спросила я, боясь испортить что-то, чего не видела и не понимала.

Но Кирилл ничего не ответил. Просто стоял и смотрел на меня. И его взгляд становился все более похожим на обычный. О чем же он думает? Что случилось?

Прозвенел звонок. Пора на пару.

— Кирилл, — тихо позвала его я, надеясь хоть на какую-то реакцию.

— Пойдем, — без каких-либо эмоций проговорил он, наконец-то отстранившись, и взяв меня за ладонь. Переплел наши пальцы, и повел в следующую аудиторию. Тоже лекционную.

Когда мы зашли туда, там уже все было занято. Оставались только места в первых и последних рядах. Иванка с Лешей сидели где-то посередине. Вместе, как не странно.

Я думала, что Сомаров пойдет в самый конец, но он удивил меня, и остановился возле передних.

— Садись, — спокойно отозвался он, подталкивая к свободным местам. Я послушно села, и он устроился рядом, отпустив мою руку. Устремил взгляд вперед.

Кажется, он что-то очень хорошо обдумал. И это что-то заставило его сесть в первых рядах. И оставить меня в покое.

Внутри все тревожно сжалось. Неужели он собирается со всем этим покончить? Распрощаться со мной и жить дальше своей жизнью без меня? Неужели так скоро?

Вошла преподавательница. Поздоровалась с нами. Сомаров достал тетрадь и ручку. Только сейчас я заметила у него небольшую сумку наперевес.

Последовала его примеру. И, на удивление, вместе с ним принялась писать лекцию.

Что же творится у него в голове? Впервые за все время нашего знакомства я вижу, чтобы он писал. Хотя это была обычная лекция, и таких у нас уже было более, чем предостаточно. И будет еще примерно столько же.

Вероятно, такая перемена в поведении парня удивила не только меня. Поскольку преподавательница, то и дело, поглядывала в нашу сторону. Да и я чувствовала, что сзади на нас смотрит очень много любопытных пар глаз. И от этого внимания мне становилось дурно. Сейчас я предпочла бы стать той же серой мышкой, которой была до официальной встречи с Кириллом. Потому что уже просто не могла сидеть в такой атмосфере.

На каком-то слове моя рука дрогнула, и я провела небольшую линию вдоль листка. Испугалась этого, и со вздохом откинулась на спинку, оставив ручку в покое. Пальцы все еще подрагивали, и писать я уже все равно не могла. Преподавательница бросила на меня внимательный взгляд, но ничего не сказала. И за это я была ей благодарна.

— Что с тобой? — совсем тихо спросил Кирилл, изучающее посмотрев на меня. Кажется, он тоже больше не собирается ничего писать.

— Все нормально, — отозвалась я, поджав губы. Мне больше нечего было ответить.

— Все нормально? — его брови вопросительно приподнялись, в то время как он брал мою ладонь в свою. — А это тогда что? — и крепко сжал, сдерживая мою дрожь.

— Ничего, — еле слышно буркнула, отводя взгляд. Стало стыдно за свою слабость.

— Ничего, — со вздохом повторил Кирилл, обхватив меня за плечи, и притянув к себе. Я противиться не стала.

Так мы и просидели до конца пары. За это время я успела успокоиться, и почувствовать себя жутко виноватой перед преподавательницей. Такое поведение было, по меньшей мере, неуважительное по отношению к ней.

— Не беспокойся об этом, все нормально будет, — проговорил Сомаров как только закончилась пара.

— Может быть, — не стала я открыто выражать свой скептицизм на его слова. У него все просто.