Наложница. Жизнь на цепи (СИ) - Лия Совушкина

кожаный ремень. Вздохнув, Сяомин последовала за ним в здание, нехотя переставляя лапы. Идея присутствовать на допросе уже не казалась такой заманчивой и прекрасной, как было прошлым вечером.

Идя в компании трёх здоровых мужчин, пантера всё равно чувствовала себя неуютно. Каменные стены вокруг сдавливали, словно она находилась в тесной длинной клетке. Камеры, заполненные преступниками, смердели и были пропитаны металлическим запахом. Казалось, даже на стенах всё было заляпано алыми каплями, расходящимися подобно небрежным мазкам художника. Мороз пробегал по шкуре каждый раз, как раздавались крики боли и свист плетей. Превосходная слышимость, позволяющая вселять животный страх в людей, заключенных в этих стенах.

Сяомин старалась не крутить головой, дабы даже случайно не посмотреть на изувеченные лица пленников. Вся её решимость и запал исчезли, стоило переступить порог этого места. Страх сковывал внутренности, холодными когтистыми лапами впиваясь в желудок и сердце. Хотелось сбежать куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Однако поводок крепко сдерживал, а массивная фигура брата, идущего напролом вперед, вселяла крохи уверенности. Ничего, ей ведь нужно просто идти рядом. Ну, ещё попугать тех мерзавцев, что скрывали её убийцу. Ничего сложного, верно? Легчайшая задача, с которой она обязательно справится. Именно так утешала себя пантера, пока они не остановились у одной из камер.

Скрежет металлических петель, которые явно давно не смазывали, пронесся по тёмному коридору. Сяомин вздрогнула, когда в нос ударил запах крови, немытых тел и испражнений. Отвратительная смесь, сразу же вызвавшая рвотный спазм в желудке. Прикрыв нос лапой, пантера старательно дышала через раз. Заходить в камеру не хотелось, однако её никто не спрашивал. Буквально влетая вслед за Юншэном, кошка едва не упала на грязный пол покрытый перепревшей соломой. В комнатушке находились трое евнухов, в окровавленных обрывках одежды, и следами пыток на телах. Их глаза пылали ненавистью, моментально опаляя вошедших.

— Так-так-так, — протянул Юншэн, оглядывая пленников, висящих на цепях у стены. — Кто будет первым?

— … — Тишина была ему ответом, евнухи лишь отвели взгляды. Их воля к жизни была поразительна, не пошатнувшаяся ни на дюйм за проведенное в камере время.

— Мне самому выбрать? Тогда, может быть ты? — спокойно спросил мужчина, небрежно тыкая в крайнего справа евнуха. Стражники тут же сняли его с цепей, преданно смотря на командующего. — В пыточную его, потом вернемся за другими двумя.

— Командующий, а с кошкой, что делать? — неуверенно спросил один из молчаливых стражников, косясь на Сяомин.

— Пусть останется здесь, — немного подумав, бросил Юншэн, покидая камеру.

Поводок свободно повис на прутьях двери, совершенно не сдерживая Сяомин. Когда за её спиной лязгнул засов, она вздрогнула. Отчасти она понимала решение брата, но как же ей не хотелось оставаться наедине с этими евнухами. Крохотная камера, казалось, уменьшалась в размерах. Оглядываясь по сторонам и отмечая крысиные лазы и отходное ведро, пантера сморщила морду от отвращения. Бывшие слуги, которых она никогда прежде не видела в гареме, смотрели на неё со смесью страха и ненависти.

Решая, как бы ей не запачкать лапы, Сяомин неспеша прошлась вдоль двери. За ней неотрывно наблюдали евнухи, мелко подрагивая. Пантера отвечала тем же, пытаясь вспомнить хоть одно лицо. Ничего. Словно они никогда не служили рядом с ней, но тогда почему оказались здесь? Ведь Юйлун говорил, что они были в то время служащими гарема. Она обязана была хоть раз встретится с ними лицом к лицу, раз уж они прислуживали кому-то из наложниц. Память подводила, возможно, повлияло перерождение, но воспоминания понемногу стирались из головы Сяомин.

Вздохнув, она оскалилась и подошла ближе к пленникам. Старательно рыча, пантера постаралась придать себе как можно более грозный вид. Запахло мочой, быстро посмотрев вниз, кошка заметила мокрое пятно под одним из евнухов. Брезгливо тряхнув лапой, что стояла рядом с этим пленником, она приблизила морду к его лицу. Кожа несчастного побледнела как полотно, стук его сердца слышался как набат колоколов. Тихо рыча, Сяомин заглянула в мутные глаза и замерла, короткая вспышка воспоминания появилась и исчезла, словно её и не было. Замолчав, пантера отступила обратно к двери камеры.

***

Когда вернулся Юншэн со стражами, пантера только дернула ухом в их сторону. Она молча гипнотизировала того пленника, что обмочился и теперь едва живой висел на своих цепях. Воспоминания так и не прояснились, несмотря на упорные попытки Сяомин выжать из себя хоть что-то. Когда мимо неё пролетело тело бессознательного евнуха, она даже не повернула голову в его сторону. Всё внимание кошки сосредоточилось на том неизвестном, что упорно пытался слиться со стеной. Внезапно перед мордой Сяомин появилась рука, которая несколько раз махнула вверх-вниз. Оторвав тяжелый взгляд золотых глаз, пантера мрачно уставилась на брата. От неё не укрылся едва различимый запах крови, исходящий от мужских рук.

— Чего застыла, кошка? — хмыкнув, спросил Юншэн, присаживаясь на корточки напротив пантеры. — Он вызвал твой интерес, раз ты так пристально следишь за этим отбросом?

— Ф-р-р-р (Мешаешь), — фыркнула Сяомин, с трудом удерживаясь от желания подвинуть мужчину с обзора. Посмотрев в его уставшие глаза, она проворчала: — Р-р-р-р (Тебе стоит отдохнуть, пока не свалился с ног).

— Забавная ты, смотришь прям как малышка Сяо, — грустно пробурчал Юншэн, потрепав пантеру по голове.

— М-р-р-р? (О чём ты говоришь?) — непонимающе мырлыкнула удивленная Сяомин, наклоняя голову в бок.

— Командующий Чэнь, нам следует возвращаться, — вмешался один из сопровождающих стражей, передавая кожаный поводок в руки Юншэна. — Повелителю не понравится, что мы так задержались в этом месте.

— Ты прав, — угрюмо сказал Юншэн, бросая полный ненависти взгляд на пленников. — Сперва посетим гарем, а после пойдем отчитываться перед Повелителем. Это задохлик высказал любопытную вещь, так что не стоит затягивать с визитом в цветник.

— Как прикажете, — синхронно произнесли стражники, пропуская командующего с пантерой вперед.

Сяомин лишь удивленно глазела на брата, что сказал полнейшую чушь. Отбросив тот факт, что он посчитал её похожей на неё саму, оставался один факт — мужчинам на территорию гарема вход запрещен. А этот болван, по-другому пантера не могла назвать Юншэна, решил вломиться в святая святых дворца. Гарем — личная территория правителя, войти туда означало подписать себе смертный приговор. Что же он творит-то? Сердце Сяомин испуганно трепыхалось в груди, не находя себе места. Самоубийца. Безумный самоубийца, родившийся одной с ней крови.

От тюремного комплекса до гарема довольно большое расстояние, однако они прошли его меньше чем за пол ши (равен двум часам). Сяомин едва поспевала за широкими шагами брата, что буквально летел в сторону своей смерти. Самое удивительное, сопровождающие их стражники не высказывали недовольства или сопротивления.