Новороссия. Восставшая из пепла - Авторский коллектив
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Позже выяснилось, что погиб боец из Макеевки, а из Днепропетровска был ранен.
Сообщение Минобороны Украины:
«Сегодня, 13 мая, около 13.00 на окраине села Октябрьское, Славянского района, в 20 км от Краматорска, во время движения колонна одной из воинских частей ВС Украины была цинично и коварно обстреляна из засады. Террористы атаковали украинских десантников из гранатометов, вели плотный прицельный огонь из стрелкового оружия.
Более 30 нападавших прибыли заранее и были размещены вдоль реки по кустам. Первый выстрел террористов из гранатомета попал в двигатель БТРа, который подошел к мосту. Раздался взрыв. Другой БТР пытался протолкнуть поврежденную боевую машину, которая загорелась, дальше от села. Военнослужащие приняли бой.
После первого залпа террористов из тяжелого оружия погибло двое военнослужащих, еще 3 получили ранения. Всего в результате длительной схватки погибло 6 военнослужащих вооруженных сил Украины. 8 получили ранения различной степени тяжести. Один тяжело ранен. Все раненые и погибшие эвакуированы.»
Позже военнослужащие украинские армии — участники этого боя — подтвердили то, что было уничтожено два БТР. Один грузовик сгорел, один был потушен.
А командир украинского спецбатальона «Донбасс» Семенченко заявил, что погибших было больше, чем признали официально… Правда, его там не было…
14 мая
Пресс-секретарь мэра Славянска Стелла Хорошева заявила, что ополчение переходит из обороны в фазу наступления. Она сообщила ещё об 11 убитых и 34 раненых силовиках за прошедшие сутки. Был озвучен ультиматум на вывод войск из под Славянска.
Чувство юмора не покидает командира. Комментируя захват на блокпосту местного жителя нацгвардейцами, которые конфисковали у него поросенка, пиво и шампанское, объявив интендантом города: «От, гады! На святое покусились… В чем же я завтра утром купаться-то буду? Без ванны, наполненной шампанским, уважающий себя реконструктор воевать никак не может! Всё пропало!»
И все-таки он примеривает на себя роль барона Унгерна: «Никаким „Верховным Главнокомандующим“ я себя никогда не провозглашал, и не намерен. И „Ставки“ у меня пока нету… Вот соберу войско из монгольских террористов (по численности хотя бы как у Унгерна), тогда да… поставлю белую юрту и заведу Ставку… А пока народу с неполный батальон — обойдусь примитивнейшим штабом.»
Тогда же Котыч иронизирует над присланной ему и его заместителю повестками. «Прислали мне и моему заму „Абверу“ по пакету „лично в руки“ (с адресом „отдел СБУ в Славянске“). С информацией о том, что надлежит явиться в Киев на допрос по уголовному делу №… по статьям УК Украины №№… Понятное дело, я с „особым цинизмом“ (по другому ведь никак!) не явился. Чем, уверен, страшно оскорбил и нарушил (и т. п.) украинскую незалежность. Жду теперь второго письма по факту неявки… С содроганием и неловким ощущением внизу живота… Ведь если придёт, то всё… придется ехать.»
15 мая возле города началась какая-то движуха:
«Прямо сейчас (началось с утра) идет резкое накопление сил противника в районе блокпостов „БЗС“ и на перекрестке трассы Харьков-Ростов и дороги Славянск-Красный Лиман. Подходят автобусы с нацгвардией, много бронетехники. Вероятно, собираются полностью отрезать нам последние полевые дороги и, возможно, отбросить наши передовые посты в глубь города. Для гражданских трасса полностью перекрыта — скопилось огромное количество автомашин. Поэтому мы вынуждены не открывать огня — чтобы их не зацепить.
Сегодня рано утром опять бомбардировали Карачун — выпустили 70 мин из 82-мм минометов. Что-то там опять горело… Противник активно отвечал из 120-мм минометов, причем — довольно точно. Но потерь у нас нет.
Краматорская рота примерно в то же время обстреляла опорный пункт противника между Краматорском и Славянском из автоматов и подствольников. Данные о потерях противника пока не поступали.»
К вечеру 15 мая появилась информация о готовящемся штурме Славянска:
«А дело-то серьезнее, чем я думал… Противник гонит до полутысячи нацгвардейцев с бронетехникой на зачистку Рай-Александровки (это под Николаевкой — поселком-спутником Славянска, восточнее города). До 1000 человек прибыло в район БЗС и постепенно втягиваются в город со стороны Славянского Курорта.»
Вечером украинские военные действительно сделали попытку продвижения, но после боя отошли.
Командир прокомментировал заявления украинских военных о недавней успешной операции спецназа на горе Карачун: «Результат: противник выбит из занимаемых позиций, зона безопасности расширена до 5 тысяч метров в радиусе от телевышки, на ней реет украинский стяг, гвардейцы и десантники ходят в полный рост, не прячась от огня противника. У спецназовцев УДО[50]один легко раненный в ногу, смог выйти из боя самостоятельно».
Котыч согласился: «Да, наши ополченцы оставили укрепленный блокпост в Андреевке[51], который постоянно обстреливался из минометов и танковых орудий. Чтобы избежать потерь, наши отошли. Доблестный укрский спецназ занял блокпост, после чего… ушел обратно на Карачун. Мы снова блок не занимали потому что дорога теперь там полностью перекрыта даже для местных жителей и проверять на посту некого. А никакого военного значения этот пост не имеет. Так что там теперь „нейтралка“. Если каждый захваченный кусок бетона и кучу сожженных покрышек выдавать за „героическую победу“, то да… укры реальные герои… спору нет…»
Местные жители также попросили «урезать осетра» в бравурных украинских репортажах, так как от вышки до блокпоста — два километра.
16 мая
Котыч сохраняет оптимизм относительно обороны Славянска, но немного беспокоится за Краматорск:
«Пока относительное затишье. Изготовились и стоят. Простреливают из пулеметов окрестности, время от времени кидают мины — осветительные и обычные. Уже и гаубичные снаряды осветительные (они намного дольше горят) „вешают“ в небе.
За Славянск я не очень беспокоюсь — тут у нас народу много и оборона эшелонирована в глубину. А вот за Краматорск опасаюсь. Оружия там не шибко много… Но есть порох в пороховницах! И, самое главное, весь опыт крымской и текущей кампаний просто вопит о том, что ВОЕВАТЬ ВСЕРЬЕЗ укры не смогут. Во-первых — не умеют. А во вторых (и это главное) — не хотят — ибо не за что подавляющему большинству воевать. Включая и большинство офицеров.»
Командир признает, что под Славянском стоит очень крупная группировка: «…я даже не очень представляю теперь — сколько их тут собралось рядом с нами. Похоже, почти вся их армия… ну, по крайней мере, боеспособная ее часть. Но реально в городском бою смогут принять участие только тысяча-полторы человек — спецназ и нацгвардия. Остальные просто не пойдут под любым предлогом. В лучшем случае — будут закреплять территорию».
Местные жители по-прежнему не хотят вывозить своих детей из города: «Потихоньку тянутся к нам местные… Но большинство, видимо, ждет, когда снаряды на голову посыпятся. Я и сам уже уговаривал вывозить семьи и детей, ан нет — сегодня прошел по городу — а вокруг полным-полно…»
Украинские СМИ заявили о гибели Стрелкова, спустя несколько часов тревожного ожидания он ответил:
«Внимание! С Вами говорит то, что еще вчера было Стрелком… Собственно, оно до недавнего времени всерьез считало, что по-прежнему осталось оным человеком. Но потом прочитало, что его убили… С учетом убедительности изложения, а также не вызывающей никаких сомнений абсолютной правдивости укрСМИ, оно (то есть я) поняло, что уже являюсь неживым объектом… Теперь в раздумьях — то ли оно (то есть я) зомби, то ли что-то еще инфернальное…
П. С. Помнится, только в 2001 году в районе лагеря Хатуни меня местное чеченское население „упокоило“ не меньше трех раз…
Но больше всего мне понравилось, что я „отчаянно пытался вырваться из города“.»
16 мая
«Итоги вчерашнего вечера и сегодняшнего утра.
Успехи великих укров:
— украм удалось восстановить блокпост на повороте в Красный Лиман. Они сами его оставили бесхозным за трое суток до того и нашими силами он не занимался (ибо там были выявлены понапрасну ждавшие нашего „отчаянного прорыва“ секреты ихнего спецназа);
