Крестоносец. Византия - Геннадий Борисович Марченко

ловлю взгляд кота из «Шрека» от Пьера. Оруженосец просто вцепился в корзину с гепардом. Ага, ещё один любитель котиков. А я думал, они все в XXI веке в интернетах остались. И корзину с щенком подтянул — явно для кузена. Слышал я эту печальную историю. «У попа была собака, он её любил…». У нашего несостоявшегося кардинала ещё в родном замке был здоровый пёс, которого Вим любил. Но когда его выставляли из отчего замка, какой-то дядюшкин холуй, выслуживаясь, оскорбил парня и, получив в морду, схватился за нож. Пёс, защищая хозяина, перекусил холую глотку, но был расстрелян из луков и арбалетов. Наверное, Виму понравится щенок?

— Ладно, забирайте! — бросаю на Пьера строгий взгляд. — Но обихаживать этот зверинец будете сами, и не ущерб службе!

Под восторженные клятвы оруженосца поворачиваюсь к Людвигу, который с завистью смотрит на ожерелье из клыков и когтей медведя на шее Зиги. Так, не нужен нам конфликт будущих родственников. Благодарю Людвига и его семью за щедрый дар, а затем беру лист бумаги из прихваченного в Клерво запаса, делаю из него самолётик и запускаю. У пацана глаза становятся размером с олимпийские рубли. У других ребят тоже. Учу жениха Малу, а за ним и других, складыванию фигурок из бумаги. Ольга была потомственной любительницей оригами, дочку тоже подсадила на это дело, а потом и меня кое-чему вдвоём научили. Журавлики, собачки, кораблики, цветы… Народ в восторге, особенно девочки. Даже графиня Луиза с приближёнными дамами старательно учится.

А-а-а, гулять так гулять! Уже после завтрака попросил прислать замкового столяра, который по моим указаниям сделал тонкие деревянные рейки. Из них и бумаги делаю воздушного змея. В Китае они известны уже давно, а в Европе с ними познакомятся почти век спустя, через монголов. Змея делаю коробчатого, с крыльями, самого устойчивого. Всё! Ребята заболели полётами, а я пока беседую с графиней о лекарствах. В основном о всяких растительных сборах и настоях, укрепляющих иммунитет, и о средствах дезинфекции ран. В эти времена множество детей, да и взрослых мрут от всякой фигни вроде загноившихся царапин или простуд, хотелось бы чтобы Зиги и Малу это миновало. Делюсь частью спиритуса и советую закупать его для настоев, растираний и чистки ран в аббатстве Клерво. Графиня слушает меня очень внимательно, сказывается авторитет показанной накануне ей и графу папской буллы. Подарок принимает с благодарностью. Заодно презентовал и «детские кресла». Мне они ни к чему, а хозяевам пригодятся.

Тем временем граф приготовил свой подарок, да такой, что не графу, а герцогу впору! Слуги выводят шесть боевых коней, каждый в холке чуть ли не с меня ростом.

Однако! Не дестриэ, конечно, их ещё не вывели, но где-то недалеко! Серьёзные звери даже на вид. По словам графа, отлично выезжены, обучены действовать в строю, в боях могут кусать врагов и бить копытами, что будет полезно на войне с сарацинами. Для себя готовил, но выйти в поход оказалось не судьба. К каждому прилагается боевое седло со всей упряжью, а также кольчужная попона почти до копыт, с зерцалом на груди и пластинчатым налобником. На мои слова что у нас уже есть кони, граф ответил, что это кони для путешествия, а на боевых рыцарских конях по дорогам не ездят — их ведут в поводу, и усаживаются на них перед боем. Когда я заметил, что рыцарей в нашей компании только двое, граф возразил, что наши оруженосцы наверняка заслужат рыцарское звание, да и слуги после нобилитации смогут дослужиться до рыцарских шпор, и вообще, парни явно достойны, так как вместе с нами уничтожали шайку Адольфа, освобождали детей и захватывали барона-разбойника.

Кроме того, граф решил помочь нам с доставшимся хабаром, выкупив купеческий обоз и прочее по хорошей цене, для чего предложил послать с нам своего управляющего, круглого лысого живчика по имени Гебхард, с крупной суммой денег, а также Эвальда фон Мюлендама с полусотней дружинников для охраны. Конечно, если мы не против.

Ещё бы я был против! На такую удачу я и не рассчитывал! Проблема свалившихся на нашу голову трофеев, точнее их реализации, решалась быстро и к полному удовольствию всех заинтересованных лиц, включая жабу, рыдавшую горючими слезами при мысли о продаже хабара за полцены или со скидкой в треть. Такая щедрость требовала ответного жеста, и я, достав прихваченный заранее калейдоскоп, из тех, что давеча «легализовал», якобы найдя в купеческом обозе среди других товаров, подарил его графине Луизе. Просто чтобы не обижать никого из детей — их же двое, а вещь одна. Пусть сами с мамой решают. Судя по восторженному визгу и писку женской и детской части присутствующих, калейдоскоп станет любимой игрушкой хозяев замка, а также их приближённых и гостей.

Ну а нам снова в путь. Эвальд с дружинниками под знаменем со слоном, и Гебхард с десятком слуг уже в седле. Мы, попрощавшись с графом, выразившим надежду после полного выздоровления и улаживания домашних дел присоединиться к нам в Святой Земле, графиней Луизой, Зиги и Малу, которым я обещал записать недорассказанные «сказки» и прислать с дороги, а также Людвигом, тоже забрались на лошадей и выехав из ворот замка, направились в сторону деревни Танненберг. Прощай, гостеприимный замок Хельфенштейн! Нас ждут город Ульм и голубой Дунай!

[1] Свинская собака(нем.)

[2] Дурак! (нем.)

[3] В Античные времена и Средневековье сутки делились на шесть страж по четыре часа — времени на которое ставили часовых. Пятая стража была с 16:00 до 20:00.

[4] Имперский камеральный суд — высший суд в Священной Римской Империи. Состоял из вассалов короны и юристов, назначенных императором.

[5] Баннер — рыцарское знамя, вручавшееся рыцарю, имевшему собственный отряд из вассалов. Отличалось от обычных рыцарских и дворянских знамён отсутствием косиц.

Глава V

Дорога до Танненберга прошла незаметно. Мы могли бы одолеть её и быстрее, если бы не управляемая Готшальком повозка с графскими дарами. Узнав о моём щите, пострадавшем от когтей монстрообразного Винни, граф Эберхард подарил мне новый, весьма недурной. Осталось только изобразить моего «небесного патрона».

Но это уже в Ульме. В Хельфенштнйне и Гизелингене толкового живописца не нашлось, о Танненберге и говорить нечего. Кроме того, граф подарил крепкое тисовое древко для починки поломанной топтыгиным пальмы. В той же повозке находились сёдла и прочая сбруя к подаренным графом лошадям. Коней, оружие и доспехи своего дядюшки и его слуг граф выкупил. А добрая графиня Луиза распорядилась погрузить в повозку вяленые окорока, домашние сыры, корзины с копчёной рыбой, пару бочонков местного вина из долины Неккара… Кстати, совсем неплохого, судя