Подаренная Луной - Салиева Александра, Анастасия Пырченкова

Но если статус вожака есть на кого скинуть, то игнорировать остальное не представлялось возможным. Особенно, про возраст. Против моих тысяч, сотня лет Эри — ни о чём. Мне самому едва сотня стукнет, когда она… На этом моменте в горле ком горечи возник. Воображение прекрасно нарисовало, как я её хороню. Захотелось кого-нибудь убить.

— И что ты мне предлагаешь? — поинтересовался глухим голосом. — Игнорировать нашу связь я теперь при всём своём желании не смогу. Ты это знаешь, как никто.

Воздух стал вязким и густым в одно мгновение. Волна силы наполнила пространство, а изумрудный взор альфы белого клана яростно сверкнул золотом.

— С-связь?! Какая ещё на х*р связь?! — прорычал так громко, скорее всего, весь этаж слышал. — Ты ещё скажи, что метку ей поставил! И сдохнешь вместе с ней, когда настанет её время! — рявкнул, перекрывая хруст трескающихся стёкол.

Я же тоскливо подумал, что стоило дождаться возвращения сестры, а уже потом вести эти беседы. Мне-то на выплеск силы плевать, а вот сотрудникам… ну им не привыкать. Буду успокаивать себя этим. К тому же, в его словах было кое-что, заинтересовавшее меня больше всего остального.

— С чего бы мне ставить метку человеку? — прищурился я подозрительно, развернувшись к отцу полностью. — Это ведь невозможно. Ведь невозможно?

Ответом стал отборный мат. Долгий, витиеватый. Оборотень только сейчас осознал, что… проболтался. И Эрида, в отличие от обычного человека, выживет, оставь я ей метку. В теории. А ещё по непонятной мне причине он другого своего сына вспомнил. Болезненно поморщился, после чего все его мысли наглухо ментальной стеной от меня отрезало. Это и стало последней каплей в моей чаше терпения.

— Рассказывай, отец! — прорычал я. — Всё рассказывай!

Тот откровенничать и на этот раз не спешил. Устало вздохнул, в очередной раз поморщился, сдержав новый всплеск силы, а после отошёл от окна и уселся в своё кресло, сцепив пальцы в замок, обманчиво расслабившись.

— Как я уже и говорил тебе, неоднократно, это не моя тайна.

— Но касается она меня! — сжал руки в кулаки. — Ты же не хочешь, чтобы я на деле проверял все возможности нашей связи в попытке узнать правду? — добавил вкрадчиво.

Родителю такая интонация не понравилась. Вмиг всю свою напускную расслабленность растерял.

— Как я тебе и сказал, проблему это не решит, — процедил сквозь зубы. — Она человек. Пусть и особенный. Немного.

— Что-то не припомню, чтобы тебя это остановило в своё время, — не удержался от сарказма, имея в виду маму.

— Эта твоя Эрида не настолько особенный человек. Я сожалею, но всё обстоит именно так, Влад. Не ищи то, чего не существует, — покачал головой родитель, а через небольшую паузу продолжил уже сурово: — Да, избавиться от неё пока нельзя. Я дал слово. И оно будет действовать до тех пор, пока её старшая сестра не вернётся и не заберёт её обратно под свой присмотр. Именно поэтому и только поэтому, — подчеркнул, — я закрою глаза на всё то, что у вас двоих там происходит. Но ровно до тех пор, пока это не грозит новыми проблемами нашему клану. Надеюсь, я достаточно ясно выражаюсь?

— Вполне, — процедил я сквозь зубы, шумно выдохнул, а после всё-таки сорвался: — Да в Грани всё, отец! Думаешь, я не осознаю всего этого? Насколько влип с этой неправильной парностью? Или думаешь, мне самому это нравится? Знать, что твоя пара никогда таковой не станет в полном смысле этого значения? Что ничего, кроме притяжения, не может быть? Даже семьи! Что она сама уйдёт раньше, когда поймет, что ничего, кроме секса, я ей дать не могу? И её чувства — не чувства, а лишь нездоровая тяга, вызванная моей сутью? И что умрёт она раньше меня? Да если бы я мог это изменить, сделал бы! — развернулся и вдарил по стеклу.

И без того испещрённое трещинами, оно теперь больше всего напоминало склеенную детской рукой мозаику. А в залитом золотом взоре родителя отразилась боль. Настолько глубокая, пронзительная, что и меня ею окатило. Это-то и помогло взять себя в руки.

— Я могу изолировать её. Предварительно ты сотрёшь ей память. Она не будет помнить. Страдать тоже не будет. Мы устроим ей новую жизнь. А ты больше никогда её не увидишь. Поломает первое время, но потом… научишься жить с этим. Как я научился в своё время.

Меня вновь накрыло волной ярости, стоило только представить, что моя мышка меня забудет, что я её больше не увижу, что у меня отберут самое нужное и важное. Но это в первое мгновение. Потом включилась рациональная часть, напоминая, что так действительно лучше будет. Не столько для меня, сколько для самой Эриды. Она сможет найти хорошего парня, создать с ним полноценную семью, родить детей… всё то, чего никогда не будет со мной. И тут же опять захотелось перебить всё мужское население планеты. Что ж, если я раньше не свихнулся от собственного дара, то вот сейчас был близок к этому как никогда.

— Я… — начал и заткнулся, буквально упав в кресло напротив отца.

Не знал я, что сказать. Впрочем, говорить и не пришлось. Дверь в кабинет открылась и на пороге показался наш младшенький собственной персоной.

Не менее высокий, как все в нашей семье по мужской линии, может чуть уже в плечах, только в отличие от меня, похожего на отца как две капли воды, Кайл-Кристофер внешностью пошёл в мать: белоснежные волосы и серые глаза, даже почти белые на самом деле. Смотрится… необычно. Пугающе необычно. Особенно, когда зрачки сужаются, оставляя на своём месте лишь крохотную точку, едва видимую. Помимо необычной внешности и силу имеет такую же — предвидение. Знает многое наперёд. Не всё, конечно. В основном это спонтанные выплески при касании к конкретному человеку или оборотню. Из-за этого брат избегает всяческих прикосновений и массового скопления людей. Поэтому увидеть его в офисе большая редкость. Должно что-то действительно важное случиться, чтобы он сюда заявился по доброй воле. Я даже о своих проблемах забыл, раздумывая над тем, что же его к нам привело.