Повелитель морей - Владимир Геннадьевич Поселягин

Капитан быстрым шагом ушёл на аэродром, ему нужно было решить множество вопросов. А я, проверив, как обстоят дела на батарее, забрал мотоцикл и прокатился до озера, где обменял воду с илом и разбитую бомбёжкой машину на бочки и топливо с запасного склада. У поворота на хутор я чуть углубился в лес и стал расставлять бочки. Сорок семь штук вышло, надеюсь, до утра хватит. Я примерно, на глазок, прикинул объёмы баков и сколько они тратят на вылет, и с запасом оставил. Уверен, что лётчики бомбардировочного полка и с соседями поделятся: у них в одном месте оба штаба находятся.

Я как раз выходил к мотоциклу, отряхиваясь от налипшей паутины, когда послышался рёв моторов. Мимо проходила колонна, и от неё отделился мотоцикл – такой же, как и у меня, М-72, только у меня цвета хаки, а этот чёрный. За рулём сидел боец, за ним – знакомый капитан ВВС, а в коляске – старший политрук, тоже с лётными эмблемами. Они подкатили ко мне, я поздоровался с политруком и объяснил капитану, где находятся топливо и одна бочка с моторным маслом. Капитан быстрым шагом ушёл проверять. А с дороги уже сворачивал колёсный трактор с тележкой, в которой сидели шесть бойцов с винтовками в руках. Петлицы у них тоже голубые были: видимо, они из аэродромной обслуги.

Капитан вернулся с сияющим лицом, так что началась погрузка, а я покатил обратно к своей батарее. Пока ехал, подслушал, о чём говорили оба капитана – начштаба полка и политработник. Они решили устроить ночной налёт на Варшаву, дальность позволяла, и подсчитывали, сколько у них лётчиков с опытом ночных полётов. Выходило, что шесть.

В дороге я раз остановился, обменяв два сгоревших грузовика на новенький автобус ЗИС-16 на запасном складе, нужно же мне пассажиров на чём-то везти в столицу. Или не везти? Что им в ночном городе делать? Переночуют у места посадки, а как рассветёт, сами дойдут? Ладно, это уже пусть сами решают.

Вернувшись в расположение, я спокойно занялся своими делами. А когда начало темнеть, комбат решил лично нас проводить. Он сел за мной на мотоцикл (на нём и вернётся), Марина с дочкой устроились в коляске, и мы поехали, обогнав по дороге трактор, в кузове которого сидели командирские семьи. На поле уже ждали несколько человек, включая командиров. Начштаба полка СБ не было, он командовал подготовкой ночного налёта на железнодорожный узел Варшавы, аж восемь самолётов подготовить смогли.

Пока Хромцев общался с командирами, я отбежал в сторону и достал самолёт. Помигал фонариком, чтобы подходили, голем уже в кабине сидел. И началась погрузка. Чуть позже и трактор подъехал с новыми пассажирами. От лётчиков был сопровождающий, мы это не обговаривали, но я был не против. Сопровождающим был лётчик, лейтенант, с раненой рукой, у него жена с сыном с нами летели.

Времени терять не стали, моторы были запущены, я закрыл дверь и устроился на полу, поставив приклад винтовки на пол: оставлять личное оружие в расположении подразделения я и не думал. Проспали полёт все, включая меня. Куда лететь, голем и так знал, по картам ориентировался, и посадку совершил там же, где и в прошлый раз.

Пока шла высадка, я отбежал в сторону, достал автобус и, светя фарами, подкатил к самолёту. Затем последовала посадка в салон автобуса. Отъехав, я бегом вернулся, убрал самолёт в Хранилище и, снова устроившись за рулём автобуса, покатил к городу.

Да, порядки уже были не как до войны: на подъезде нас остановил патруль. И ничего, показал старшему приказ на вывоз семей комсостава, и пропустили. Липа, конечно, но качественная, не подкопаешься. Так и въехали в город. Мы направлялись в казармы лётного училища, лейтенант показывал дорогу: мол, там нас примут. И действительно, приняли.

Потом я развернул большую, неуклюжую машину, и мы покатили уже ко мне домой. Только Марина с дочкой в салоне остались.

Стучать в ворота пришлось долго. Наконец на крыльцо вышла Ксюша, держа в руках керосиновую лампу, и крикнула:

– Кто там?

– Муж приехал, с гостями. Отворяйте.

– Ой! – радостно воскликнула она и, подбежав к воротам, открыла их.

Хотела было обнять меня, но заметила, что за моей спиной стоит Марина со спящей дочкой на руках, снова ойкнула и сопроводила нас на кухню, где уже ожидала Ольга. Пока они с Мариной обнимались и укладывали девочку на диван, накрывая одеялом, я объяснил Ксюше, что Марина ей потом расскажет, что со мной было и почему понизили в звании.

Марина, кстати, надолго у нас не задержится: у неё немало родных в Ярославле, так что мои жёны помогут ей с одеждой и вещами, соберут и посадят на поезд до Ярославля. Телеграмму родным дадут, встретят их на вокзале.

У меня был всего час, но я успел сводить Ксюшу в сарай на сеновал, пока Ольга с Мариной общались на кухне. Когда мы с Ксюшей вернулись, я сказал Хромцевой:

– Марин, ты черкни мужу письмо: мол, доехали, и всё такое. Ему приятно будет. И поторопись, я уже уезжаю.

Ксюша метнулась в свою комнату, принесла тетрадь и писчие принадлежности, и Марина накидала несколько строк. Потом Ольга выделила ей спальное место в зале и выдала постельное бельё, а Ксюша проводила меня до ворот. Там мы несколько раз крепко поцеловались, после чего я вышел на улицу, а моя вторая жена, закрыв за мной ворота, вернулась в дом.

Снова использовать автобус я не хотел, поэтому убрал его в Хранилище, достал «Хамви» и погнал за город. Там достану связной «мессер» и вылечу обратно. Пара патрулей, слыша рёв мотора моего мощного бронеавтомобиля, пытались меня перехватить, но я объезжал их по другим улицам и давил на газ. Сменив машину на «мессер», я вскоре уснул под убаюкивающее гудение самолёта.

Прибыл я вовремя, ещё до рассвета. Посадку совершил в другом месте, потому что то поле, с которого мы взлетали, было занято какой-то стрелковой частью и обозом. Пришлось пролететь чуть дальше и садиться на дорогу, а потом доставать мотоцикл-одиночку и гнать к расположению батареи. Мотоцикл убрал на подъезде. Опознавшись у часового, выяснил у дежурного по батарее, что всё в порядке. Командира велел не беспокоить, утром сообщит ему, что я вернулся, когда тот проснётся. Потом нашёл своё хозотделение, постелил плащ-палатку, на неё – шинель и вскоре уснул.

Утром после побудки, отдав Хромцеву письмецо от супруги, я искупался в озере. Тем временем мои бойцы кормили батарейцев, проверяя по списку фамилий, кому