Корона всевластья - Татьяна Форш
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Развоплотить? Но он и сам хотел уйти, как только почувствовал бы в сыновьях мудрость и силу, способную возвеличить созданный им мир. В отличие от брата он любил быть свободным, и эти миры, получившиеся в результате вечного спора, сейчас тяготили его, заставляя испытывать непривычное чувство ответственности.
И угораздило же его уйти так далеко! Как они узнали, что именно в эти минуты он так беспомощен? Слишком много требуется силы, чтобы путешествовать по мирам. Вот и сейчас он был еще очень далеко и даже не мог ответить дочери.
Шаги сыновей. Он слышал их, но пока ничего не мог поделать. Охранное заклинание, стоявшее на двери его покоев, не спасет. Пусть Сайдарг — воин, но Берфеллаг — маг. Надо признать, довольно сильный маг… Нет, ему не успеть вернуться.
Достойно победить в схватке — вот гордость, развоплотить беспомощное тело — позор! Как уйти, зная, что твои сыновья выбрали путь бесчестия? Как оставить на них этот мир?
— Сиа на рок ти маай йя! — с усилием прохрипел он слова призыва. Как и у всех из рода Творцов, у него была иная ипостась, настолько другая и, как ему казалось, беспомощная, что он никогда никому о ней не говорил и уж тем более никогда ею не пользовался.
— Что, отец? — Тариймаар склонилась над ним.
— Возьми на столе мой перстень и подвеску с изображением дракона. Надень.
Наконец его глаза открылись, и он уже смог увидеть, как дочь кинулась исполнять его приказание. С каждым вздохом он возвращался в привычное для этого мира тело, но медленно… Очень медленно! Почувствовав медальон на теле дочери, он слился с изображенной на пластине крылатой тварью, ощущая, как сжимается, втискиваясь в непривычную для него плоть. Как оживает талисман, готовый вот-вот выпустить в этот мир… кого? Крылатую ящерицу?
Теперь последний штрих, пока он еще владеет этим телом. Этим миром.
— Наклонись ко мне.
Дочь послушно опустилась на колени, испуганно заглядывая ему в глаза.
Шаги сыновей уже звучали в ушах наковальней. Насколько же нужно быть самоуверенными и глупыми, чтобы так явно показывать противнику свое пренебрежение?
Усилие, и рука словно на невидимой нити поднялась ко лбу дочери, вырезая когтем знак.
— Тира сат ле рат.
Иероглиф власти заполнился кровью, которая в следующую секунду засияла золотом.
— Отец, они уже рядом! — Шепот дочери оглушил.
— Потайная дверь. Уходи. Корона Всевластия сама укажет на следующего правителя этого мира.
— Но как же ты?!
Дитя… он любил их всех, но душа Тариймаар словно сбежала из поднебесного мира брата. Чтобы спасти его. Всех…
— Быстро!
Она всхлипнула и с совершенно сухими глазами бросилась к указанной им двери…
Тихий стук перевернутого неосторожной ногой камня заставил крылатую ящерку очнуться от воспоминаний и взмыть под потолок, с удивлением разглядывая шагающую к нему фигуру.
— Князь? Опять ты? Давно не виделись. Пришел отдать должок? Зря беспокоишься, как только придет время, я возьму причитающуюся мне плату.
— Приветствую тебя, Многомудрый, но на этот раз ты не угадал. Долг я, конечно, отдам когда пожелаешь, но… Меня к тебе вновь привел один вопрос. И, прежде чем его задать, хочу кое-что тебе поведать.
Ящерка заинтересованно кувыркнулась в воздухе и неловко приземлилась неподалеку от гостя на гладкий высокий валун.
— Я весь внимание.
— Сегодня ко мне пришел тот, в ком течет моя кровь. Сын моего сына. Долгое время его считали потерянным в перерождениях, и вот… Сейчас ему угрожает неведомая опасность… Прошу, подскажи, как избежать того, что ему угрожает?
Глубинный дьявол растянул пасть в довольной улыбке.
— А как насчет того, что в этом смертном помимо твоей крови еще течет кровь Бриллиантовых королей? Мне помнится, ты очень недолюбливал этот избранный Лучезарным род. Как, впрочем, и Рубинов. Неужели тебе так дорог этот полукровка?
— Все изменилось. — Князь Сапфир посмотрел в сияющие расплавленным золотом глаза и повторил: — Все изменилось, Мудрейший. Я многое совершил в этой бесконечной жизни и многое понял, но… не думаю, что тебе интересны мои откровения, поэтому просто ответь на мой вопрос.
— К сожалению, на этот вопрос у меня нет ответа. — Золотистый дракончик свернулся калачиком на камне, греясь жаром, идущим от бурлящего лавой озера.
— Ты не знаешь ответа? — Берфеллаг умело скрыл разочарование под маской изумления.
— Знаю. Впрочем, если ты хочешь, я дам его тебе совершенно бесплатно. — По острым зубам глубинного дьявола метнулся раздвоенный язык. — Ни ты, ни вся твоя сила и власть не защитят Шайтаара от его участи. Ему придется пройти этот путь.
— А что ему угрожает?
— Плата. За чужие грехи.
ТарГород как всегда возник внезапно. На этот раз мы преодолели его призрачные границы пешком. Шестикрыл, едва речь зашла о подбросить нас до Храма Правления, резво начал хромать, убедительно волоча крылья. Я сделал вид, что поверил, и пошел рядом с ним.
— Тар, — цокая по мозаичным мостовым Славдаля, Ферзель первым нарушил сосредоточенное молчание, — забыл тебя предупредить. Я, конечно, не против тебе служить, но ты ведь не небожитель. В общем, у меня к тебе одна маленькая просьба: когда будешь точно знать, что больше не вернешься, отпусти меня, ладно?
— Нет. — Ответ вырвался прежде, чем я успел осознать вопрос. Отпустить? Зачем? Почему?
— Тар, ты не понял. Не сейчас, потом! Просто скажи: Ферзелюшка, любимый, я тебя отпускаю! И все!
— Неужели тебе со мной так плохо?
— Ты — лучший хозяин, который у меня когда-либо был, но… Пойми, ты уйдешь, а я должен буду либо последовать за тобой, либо снова пройти смертную жизнь, ибо только так смогу снова стать свободным от собственной клятвы.
Распроститься навсегда с этим чудом? И снова отдать его на расправу крылатым, чтобы от их скучных правил он постепенно терял свою сущность?
— Я не уйду!
— Все так говорили. — Ферзель вздохнул.
— Точнее, я, конечно, уйду, чтобы завершить все дела, но я вернусь! Я клянусь тебе!
— Ладно. Поверим еще раз. — Зверюга фыркнула и невозмутимо напомнила: — И все же не забудь о том, что я говорил. Мало ли…
— О чем вы там шепчетесь? — Видимо, Лайле надоело прислушиваться к нашему разговору, и она остановилась, поджидая нас.
— Всего лишь пытаюсь открыть глаза этому тупоголовому на то, какая у него очаровательная ангелесса! — не растерялся шестикрыл.
Девчонка хитро прищурилась:
— И что тупоголовый? Открыл глаза?
— Кхе! — Я даже поперхнулся. Пора вмешаться. — Открыл и тут же закрыл. Зачем тупоголовому такие очаровательные ангелессы?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});