Чернильное сердце - Корнелия Функе

Мегги прижалась головой к его груди, как она всегда делала это дома, когда он рассказывал ей свои истории.

— Он по-прежнему хочет получить эту книгу, правда? — прошептала она. — Баста порежет его своим ножом на ломтики, если застукает его. У него наверняка давно уже новый ножик.

Снаружи кто-то шёл вдоль по узкой улочке. Отворилась и захлопнулась какая-то дверь, залаяла собака…

— Если бы не ты, — сказал Мо, — я бы тоже туда вернулся.

БОЛТЛИВЫЙ ПИППО

— Нас неверно известили, — сказала ему Анемона. — Нет здесь никакой деревни на много миль вокруг.

— Значит, никто и не услышит, как ты закричишь, — заключил сицилиец и с изумительным проворством обрызгал её.

На следующее утро, около десяти часов, Фенолио позвонила Элинор. Мегги сидела на чердаке и смотрела, как Мо освобождал книгу от покрытого плесенью переплёта, — бережно, словно вынимал раненого зверька из ловушки.

— Мортимер! — крикнул снизу Фенолио. — Там у меня на проводе какая-то истеричная тётка, и она вопит в трубку какую-то ахинею. Утверждает, будто она — твоя подруга.

Мо отложил раздетую книгу в сторону и спустился вниз. Фенолио с мрачной миной протянул ему трубку. Голос Элинор изрыгал в тишину мирного кабинета слова гнева и отчаяния. Мо с трудом сумел вникнуть в суть того, что она надсадно кричала ему в ухо.

— Откуда он знал… Ах да, конечно… — слышала Мегги его краткие ответы. — Сожгли? Все? — Он провёл рукой по лицу и взглянул на Мегги, хотя ей почудилось, что он смотрит куда-то сквозь неё. — Попробуй… — говорил он. — Да, разумеется… Хотя я боюсь, что они и здесь не поверят ни одному твоему слову. А то, что случилось с твоими книгами, здешнюю полицию вообще не касается… Ну ладно… Обязательно… Я тебя встречу. Да.

Потом он повесил трубку.

Фенолио не мог скрыть своего любопытства. Он уже чуял новую историю.

— Ну, что ещё стряслось? — с нетерпением спросил он, тогда как Мо стоял столбом и тупо глядел на телефон.

Была суббота. Рико, как обезьянка, висел на спине Фенолио, но двое других детей ещё не появились.

— Мортимер, в чём дело? Посмотри на своего папу, Мегги! Стоит себе как чучело!

— Это звонила Элинор, — сказал Мо. — Тётя матери Мегги. Я тебе про неё рассказывал. Люди Каприкорна наведались к ней домой. Они во всех комнатах побросали книги с полок и потоптали их, точно коврики для вытирания ног, а книги, хранившиеся в её библиотеке… — Он на мгновение замялся, а затем продолжил: — Её самые ценные книги они вынесли в сад и там сожгли. Всё, что она обнаружила в своей библиотеке, это дохлый петух.

Фенолио резко выпрямился, чтобы внук соскользнул с его спины.

— Рико, иди посмотри, как поживают котята! — сказал он. — Здесь тебе сейчас делать нечего.

Рико запротестовал, но дедушка самым неделикатным образом вытолкал его из комнаты и запер за ним дверь.

— А почему ты так уверен, что за всем этим стоит именно Каприкорн? — спросил он, вновь обращаясь к Мо.

— А кто ещё? Кроме того, дохлый петух, насколько я помню, его визитная карточка. Ты что, забыл историю собственного сочинения?

Фенолио замолчал, пристыжённый.

— Нет, нет, я припоминаю, — пробормотал он наконец.

— А что с Элинор? — Мегги ждала ответа Мо с замершим сердцем.

— Её, к счастью, ещё не было дома. На обратном пути она никуда не спешила. Слава провидению. Но можешь себе представить, каково ей сейчас. Её самые прекрасные книги… Боже мой!..

Фенолио непослушными пальцами подобрал с пола несколько игрушечных солдатиков.

— Да, Каприкорн любит огонь, — сказал он хрипло. — Если это действительно его рук дело, то твоей подруге повезло, что он и её саму заодно не сжёг.

— Я так ей и передам.

Мо схватил коробок, лежавший у Фенолио на письменном столе, выдвинул несколько спичек и опять медленно убрал их.

— А что с моими книгами? — Мегги едва осмелилась задать этот вопрос. — Мой сундук… Я спрятала его под кроватью…

Мо положил спичечный коробок на место.

— Это единственная хорошая новость, — сказал он. — С твоим сундуком ничего не случилось. Он по-прежнему стоит под кроватью. Элинор специально заглянула туда.

Мегги глубоко вздохнула. Кто же сжёг книги? Баста? Нет, Баста боится огня. Она ещё слишком хорошо помнила, как Сажерук его этим дразнил. Но, в конце концов, не всё ли равно, кто из чернокурточников сделал это чёрное дело. Сокровища Элинор исчезли с лица земли, и даже Мо был не в силах вернуть их обратно.

— Элинор прилетит сюда на самолёте, я должен её встретить, — сказал Мо. — Она вбила себе в голову, что надо натравить на Каприкорна полицию. Я ей сказал, что, по-моему, это безнадёжно. Даже если бы ей удалось доказать, что к ней в дом ворвались именно его люди, как она докажет, что они действовали по его приказу? Но ты же знаешь Элинор…

Мегги мрачно кивнула. Да, она знала Элинор и могла её очень хорошо понять. А вот Фенолио рассмеялся.

— Полиция? К Каприкорну нет смысла являться с полицией! — воскликнул он. — Он сам устанавливает собственные правила, собственные законы…

— Перестань! Это тебе не книга, которую ты пишешь! — резко оборвал его Мо. — Возможно, бывает очень приятно сочинить кого-нибудь вроде Каприкорна, но можешь мне поверить: когда столкнёшься с ним лицом к лицу, ничего приятного в этом нет. Я поеду в аэропорт. Мегги останется здесь. Присмотри за ней хорошенько!

Не успела Мегги высказать своё несогласие, как он уже выскочил на улицу. Она побежала за ним, но в переулке ей навстречу попались Паула и Пиппо. Они крепко вцепились в неё и потащили за собой. Она должна была играть роли Людоеда, Ведьмы, Шестирукого Чудовища — персонажей дедушкиных историй, которыми они населяли окружающий мир и свои игры. Когда Мегги наконец удалось оторвать от себя маленькие ручонки, Мо уже и след простыл. Место, где он парковал взятый напрокат автомобиль, пустовало, и Мегги стояла на площади наедине с памятником жертвам войн и двумя стариками, которые, глубоко засунув руки в карманы, смотрели на море.

Она нерешительно побрела к ступенькам перед памятником. У неё совершенно не было настроения гоняться за внуками Фенолио по всему дому или играть с ними в прятки. Нет, она хотела просто сидеть здесь и ждать возвращения Мо. Знойный ветер, который дул в деревне прошлой ночью и оставил на подоконниках тонкий слой песка, умчался дальше. Воздух стал прохладнее, чем в предыдущие дни. Над морем небо ещё было ясным, но с холмов уже надвигались серые тучи, и всякий раз, когда солнце скрывалось за ними, на крыши деревни падала тень, от которой Мегги пробирал мороз по коже.

К ней, держа хвост трубой, на костлявых ногах подкралась кошка. Это было маленькое и тощее существо, под редкой серой шерстью рельефно обозначились рёбра, а на коже сидели раздувшиеся от крови клещи. Судя по всему, кошка была ничья — ни ошейника, ни грамма жира, который бы говорил о хозяйской заботе. Мегги погладила её за ушами, по спине, по подбородку, не отрывая взгляда от шоссе, которое сразу за деревней делало крутой поворот и исчезало за домами.

Далеко ли до ближайшего аэропорта? Мегги подпёрла голову руками. На небе грозно сгущались тучи. Они подступали всё ближе и ближе, серые от таившегося в них дождя.

Кошка потёрлась о её коленку, и вдруг, поглаживая грязную шерсть, Мегги задалась новым вопросом: а вдруг Сажерук сообщил Каприкорну не только адрес Элинор? Вдруг он рассказал ему, где живут они с Мо? Неужто дома их тоже ждёт кучка пепла во дворе? Нет! Об этом она и думать не хотела.

— Каприкорн не знает нашего адреса! — прошептала она. — Он ничего не знает. Сажерук ничего ему про нас не сказал.

Она повторяла это снова и снова, как заклинание. И вот на ладонь ей упала капля дождя, затем ещё одна. Она запрокинула голову вверх: в небе уже не было видно ни одного голубого пятнышка. Как быстро близкое море заставляло погоду меняться! «Ну ладно, подожду его в квартире, — подумала она. — Может быть, там ещё осталось немного молока для кошки». Бедное животное весило не больше чем сухое полотенце. Мегги с величайшей осторожностью подняла кошку — как бы не сломать ей чего-нибудь. В квартире была тьма кромешная — утром Мо закрыл ставни, чтобы избежать нестерпимой духоты. Мегги знобило, когда она, промокшая до нитки от тонких дождевых струй, пришла в прохладную комнату. Она посадила кошку на неубранную постель, натянула свитер Мо, который был ей слишком велик, и побежала на кухню. Пакет из-под молока был почти пуст, но ей удалось нацедить маленькую миску, разбавив молоко водой.

Кошка чуть не запуталась в собственных лапах — так поспешно она бросилась к миске, которую Мегги поставила около кровати. Дождь на улице усиливался. Мегги слышала, как капли барабанили по мостовой. Она подошла к окну и отворила ставни. Полоска неба между крышами была такой тёмной, как будто солнце уже зашло. Мегги присела на кровать Мо. Кошка все лакала из миски, маленький язычок с жадностью ходил взад-вперёд по раскрашенной цветами глазури, стремясь не упустить ни одной драгоценной капли. И тут Мегги услышала шаги в переулке, а затем в дверь постучали. Кто это? Мо не успел бы так быстро вернуться. Может, он что-то забыл? Кошка куда-то запропастилась — наверное, спряталась под кроватью.