Мама для трех лисят - Светлана Рыжехвост, Наталья Самсонова

11.5

Неспешно общаясь, мы приговорили пирожные и попросили счет. А после Ликорис, отстранив мою руку от счета, мягко заметила:

- Позволь мне угостить тебя, милая. Не каждый день я встречаю небесную со-мать рода Мор.

Официант превратился в соляной столб. Он стоял ко мне вполоборота и не мог открыто таращится, но я видела, видела как он старательно косит в мою сторону. Видела и даже забеспокоилась, не придется ли вызывать целителя?

- Идем,- я улыбнулась,- дядюшка Кель подсказал самые правильные лавки.

- О, только ты можешь назвать ректора Айервилля «дядюшка»,- рассмеялась Ликорис и, подхватив меня под руку, вывела на улицу.

Где шепнула:

- Умница. Не надо никому ничего рассказывать, сами подслушают и разнесут. Я не зря выбрала именно это место – сотрудники либо двуликие, либо состоят в браке с двуликим.

Так, неспеша, мы прошлись по городу, зашли в канцелярскую лавку, где я прикупила детям новинку этого сезона – волшебную раскраску. Как только рисунок завершен, он немедля оживает и еще неделю повсюду следует за своим маленьким хозяином. После чего черно белая копия возвращается на бумагу и, при желании, вновь раскрашивается.

- Первый раз выпустили без возвращения на бумагу,- негромко сказала Ликорис. – Был большой скандал.

- Скандал? – удивилась я,- почему?

- Дети плакали,- подсказала хозяйка лавки,- думали, что питомцы умерли. Как может умереть то, что не было живым – не представляю, но…

- Это же дети,- Ликорис укоризненно посмотрела на женщину,- они способны привязаться к камню, найденному на берегу реки. А тут яркая волшебная птица, что целую неделю следовала за своим хозяином, спала на изголовье постели и участвовала во всех играх.

Женщина убежденной не выглядела:

- Вон там, наверху, опытный образец. Не слишком красив, ну так это у меня уже ни сил, ни терпения раскрашивать.

Подняв голову, я увидела тоскливую серо-синюю птицу. Иллюзия выглядела весьма потрепанной, блеклой и непривлекательной.

- Знаете, вы лучше предлагайте посетителям самим что-нибудь раскрасить,- кашлянула я,- ваша птица не очень, м-м-м, привлекательна.

- Сами бы попробовали! – вспыхнула женщина.

И я, пожав плечами, открыла одну их трех купленных раскрасок. Выбрав небольшую бабочку, взяла прилагающуюся кисточку и краски. И обнаружила, что тратить время и не надо, надо лишь набрать на кончик кисти пигмент и коснуться им того места, которое хочешь окрасить.

Через пару минут вокруг меня порхала серебристо-зеленая полупрозрачная бабочка.

- Твои дети будут счастливы,- широко улыбнулась Ликорис. – Мне тоже заверните одну.

Спрашивать, кому она собирается покупать раскраску я не стала. Очень уж нетактично бы получилось, ведь мне прекрасно известно, что у них с супругом есть небольшая проблема. Полностью здоровые мужчина и женщина не могут завести ребенка. Целители разводят руками и отсылают к жрецам, жрецы к целителям и так по кругу.

- А не молода ты для детей? – удивилась хозяйка лавки.

- Моя подруга – небесная со-мать рода Мор,- отчеканила Ликорис. – Но хочу отметить, что вы не вправе задавать подобные вопросы.

Развернув плечи, подруга гордо прошествовала к выходу из лавки.

- Ты чего? – удивилась я,- разве не за этим мы сюда и пришли?

- Разумеется за этим,- она тонко усмехнулась,- но Вальдия очень неприятный человек. Она сплетница, болтушка и врушка. При этом не дура, могла и догадаться, что мы специально сплетни разносим. Я потому и не стала уточнять, что ты не абы кто, а племянница ректора Айервилля. Слишком много информации за один раз.

Я только вздохнула. Таким тонкостям меня никто и никогда не обучал. Предполагалось, что мир вокруг добр, прекрасен, а зловредные плотоядные однороги гадят радугой и никогда, никогда не нападают на людей. Что, разумеется, неправда. От этих тварей страдают одинокие путники и далекие деревни.

Потом мы направились к ювелирной лавке.

- Здесь ничего не говори, просто направь оплату Айервиллю.

- Ты с ума сошла?! – ахнула я,- он и так…

- Он будет счастлив,- отрезала Ликорис.

- Нет.

- Из нас двоих двуликая – я,- напомнила Ликорис. – Ты его племянница, он обязан тебя содержать. И ему будет приятно, что не только он принял тебя в семью, но и ты его приняла. Не перебивай старших, Ноэль. Ты связала с оборотнями. Мы крайне неохотно принимаем кого-либо в семью, но если уж приняли… Это навсегда. Поэтому сейчас ты выберешь безделушку себе, ректору и его сыну. И все это оплатишь со счета ректора. Тогда уже завтра тебя позовут к малышу.

- Я думала, что…

- Что это просто формальность? Нет, дорогая, это не просто формальность. Теперь у тебя есть дядя, маленький двоюродный братик и двое родных детей. И все они приняли тебя. Теперь только от тебя зависит, примешь ли ты их.

- А можно исключить из этого принятия деньги? – просительно произнесла я.

- Нет,- качнула головой Ликорис. – К сожалению, наши мужчины показывают любовь через драгоценности.

- Тогда мне нужно заработать на…

- Нет. Но запомни, если захочешь сделать кому-то из близких мужчин очень больно, купи ему золото за свой счет.

- Я ничего не понимаю,- понурилась я.

- Просто делай, как я говорю. Пойми, у нас родственные связи возникают не только через кровь, но и через магию. Дома я помогу тебе почувствовать нить, протянувшуюся между тобой и ректором. И если ты действительно хочешь сделать ему приятно, то приготовь ему что-нибудь. Или вышей платок. Нарисуй картину – в общем, сделай что-то своими руками.

Ликорис помолчала, а потом вновь заговорила:

- Мы дарим время. Мужчины тратят время и силы, чтобы заработать деньги. И потом дарят женщинам и детям то, что можно купить. Дети не имеют права дарить купленное – они не зарабатывают. И тут мы переходим к женщинам. Негласное правила говорят нам о том, что если подарок сделан своими руками, то он пропитан любовью. Если подарок куплен и дополнен самодельной открыткой – дружеское расположение. Если подарок просто куплен, то равнодушие.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍