Самовластие мистера Парэма - Герберт Уэллс

И так далее.

А потом снова на аэроплан, и в оглушительном гуле моторов — над горными хребтами — бог судьбы, человек, которого не забудет история.

Европа обратилась в разостланную под ним гигантскую карту. Словно он сидел в кабинете мистера Парэма в колледже Сен-Симона и размечтался средь бела дня, уронив на колени географический атлас. Сколько раз мистер Парэм именно так и коротал вечера! Ныне, паря над Европой, он почти забыл о своем споре с Кемелфордом и сэром Басси, пожалуй, он мог теперь не обращать внимания на нелепые затруднения с поставками газа и на непонятно откуда взявшиеся, жалящие сомнения, что копошатся где-то в темных закоулках его славы.

9. Война с Россией

Миру в любом случае очень скоро стало бы ясно, что Верховный лорд недаром пронесся, подобно метеору, в небесах Европы. Но многочисленные инциденты, разыгравшиеся в Персии, Туркестане, Афганистане и на северо-западной границе Индии, до предела ускорили естественный ход событий.

Верховный лорд был вполне готов к крайнему умственному напряжению, которое от него при этом потребовалось. Он мог по памяти начертить карту Центральной Азии и назвать расстояния между важнейшими стратегическими пунктами. Действительность лишь подкрепляла его планы. Вот уже целое столетие всякому, кто серьезно изучал историю, было ясно, что благосостояние и счастье России, во времена ли царя или при Советах, целиком зависит от того, есть ли у нее выход к морю. Со времен Петра Великого все властители русских умов настаивали на этой бесспорной мысли. Достоевский изобразил это как некий таинственный рок. Нельзя было себе представить, чтобы Россия могла богатеть, процветать и быть счастливой, не владея землями, которые дали бы ей свободный, без помех и чьего-либо соперничества, выход к Тихому и Индийскому океанам и к Средиземному морю. Школа британской мысли, воспитавшая мистера Парэма, именно этого мнения и придерживалась, и целое столетие государственные умы Британии с величайшим усердием и изобретательностью строили планы, вели переговоры и воевали во имя удушения России. Преуспеяние и хорошо поставленное хозяйство на огромных пространствах, принадлежащих России в Европе и в Азии, неминуемо наносит тяжкий ущерб жителям Великобритании. Это неоспоримая истина. И если Россия утвердится на море, Британии будет нанесен ущерб непоправимый. А здравомыслящие люди в России, в свою очередь, не могли себе представить, что вполне можно сбывать продукты и удовлетворять потребности этом огромной страны и без того, чтобы завоевывать, поглощать и угнетать жестоко турок, персов, армян, жителей Белуджистана, индийцев, маньчжур, китайцев и всех прочих, кто стоит на дороге. Это была одна из тех великих проблем господства, которыми определяются пути истории.

В недрах этих двух гигантских политических систем упорно и неотвратимо вызревали логические последствия их непримиримой вражды. Железные дороги в Центральной Азии с самого начала были и остались прежде всего оружием в этой войне. Русские провели свои стратегические железнодорожные линии от Ашхабада, Мерва и Бухары; в ответ англичане построили параллельные дороги. Тегеран и Кабул кишмя кишели русскими шпионами и подстрекателями — разумеется, отъявленными негодяями, — а также энергичными, исполненными благородства британскими агентами.

С появлением эскадрильи Верховного лорда напряжение достигло крайних пределов. Над Мешхедом и Гератом так и вились русские и английские аэропланы, точно осы, готовые в любую минуту ужалить.

В такой обстановке и должен был действовать Верховный лорд. Он намеревался ускорить решение вопроса, пока новый режим в России еще не окреп и ее можно было в какой-то мере застигнуть врасплох. Хотя антибританская пропаганда русских (они называли ее антиимпериалистической) воздействовала на умы с огромной силой, можно было смело рассчитывать, что воинская дисциплина, боеприпасы и транспорт в Узбекистане и Туркмении еще отнюдь не достигли уровня, на котором они находились в царское время.

Кризис ускорила случайность: один английский летчик весьма кстати рухнул на загоревшейся машине прямо на базар в Кушке и не только погиб сам, но еще и раздавил или изжарил несколько человек. Тотчас вспыхнули антибританские волнения. Большевистская пропаганда приучила здешних жителей к подобным крайностям. Они разыскали и, как полагается, вываляли в грязи британский флаг и стали палить из ружей по двум собратьям погибшего летчика, которые снизились и описывали круги над базарной площадью, стараясь выяснить, какая участь его постигла.

Вести об этом, сильно приукрашенные, были тотчас переданы во все газеты мира, и Верховный лорд продиктовал пылкое послание в Москву, составленное по лучшим образцам лорда Керзона.

Русские ответили весьма невежливо. Они заявили, что британским аэропланам совершенно незачем летать над советской республикой Туркменией. В ноте британское правительство снова обвинялось во всех враждебных и зловредных действиях, имевших место после падения Керенского. Пространно описывались миролюбивые шаги и намерения Советской России и постоянные провокации, направленные против нее. Принести извинения или в какой-либо форме возместить ущерб русские отказались наотрез.

Верховный лорд сообщил этот нелюбезный и дерзкий ответ великим державам и воззвал к их сочувствию. В то же время он объявил, что вследствие столь тяжкого оскорбления Британская империя находится отныне в состоянии войны с Союзом Советских Республик. Нейтральные государства да соблаговолят соблюдать обычную сдержанность в отношении воюющих сторон.

Тотчас в качестве меры предосторожности русские войска заняли Герат, а британские войска — Кандагар, и мощный английский авиадесант, поддерживая атаку дружественных курдов, захватил и разграбил Мешхед. Англичане разбомбили Герат, и одновременно русские бомбили Кандагар, но куда менее успешно. Хотя обе стороны пустили в ход мощные взрывчатые вещества и зажигательные бомбы, население обоих афганских городов, забывая, что это были вынужденные действия, обратило весь свой гнев и возмущение на Британию. Вопиющая несправедливость! Несомненно, то были плоды самой бессовестной пропаганды. Ну, пусть бы афганцы немного повозмущались бомбежкой Герата, но ведь в Кандагаре-то рвались не английские, а советские бомбы!

Верховному лорду удалось совершить то, чего не сумел даже мистер Бринстон Берчиль: он добился войны с Россией, и притом с участием Афганистана.

На другой день после начала войны Англия и Япония, строго соблюдая тайный договор, заранее заключенный благодаря предусмотрительности Верховного лорда, объявили Гоминдан союзником России, в доказательство опубликовали документы, будто бы выкраденные надежными агентами у русских и китайских дипломатов, и начали блокаду Китая. Значительные японские силы высадились в Восточном Китае для охраны стратегически важных железнодорожных пунктов.