Мир приключений 1986 - Альберт Иванов

— Что это, Виктор? — глухим голосом спросил доктор.

— Да черт ее знает, тварь какая–то. Она у меня уток таскала… Прямо из–под носа… Вы что, ребята?

Стас поднялся с земли, медленно отряхнул комбинезон и сделал шаг в сторону завкосмопортом. Тот невольно попятился.

— Стас, поверьте, зверь сам лез… Утку сбитую утащил…

— Кто вам позволил? — раздельно, почти по слогам, произнес Стас.

Завкосмопортом уже справился с первым замешательством и попытался перехватить инициативу.

— Да что вы, в самом–то деле, — деланно оскорбился он. — Что ж мне, по–вашему, смотреть, как моих уток жрет какая–то крыса? И потом, она вам может пригодиться, возьмите ее в лабораторию, сами говорили, образцов не хватает…

— Отдайте ружье, — тихо потребовал Стас. Бурлака изумленно вытаращил глаза.

— Вы в своем уме, юноша? Вы понимаете, что говорите?

— Стас, может быть, не надо так? — попробовал вмешаться Грауфф. — Конечно, Виктор виноват, когда мы вернемся, я с ним поговорю. Обещаю…

Стас резко повернулся лицом к доктору.

— Обещаете! Я наслушался ваших обещаний! «По правилам», «не больше нормы», «только уток»… С меня хватит. Я слышал, вы были штурманом в свое время, Бурлака, надеюсь, вы еще не совсем забыли, что такое дисциплина. Как главный эколог Анторга, приказываю вам отдать оружие.

Нехотя, со скорбно–мученическим видом Бурлака протянул двухстволку.

Стас преломил стволы, убедился, что патронники пустые, и, закинув ружье за плечо, быстро зашагал в сторону лагеря.

У самой палатки его нагнал Грауфф. Вдвоем они быстро выдавили из полостей газ, сложили ткань в аккуратный прямоугольный тючок, упаковали рюкзаки. У Бурлаки рюкзак получился самым объемистым, ему пришлось запихнуть туда и контейнер с убитым зверем. Почти не разговаривая, сели поесть перед дорогой. На душе у всех троих было тягостно.

«Нам всем стыдно, — подумал Грауфф, — не то за других, не то за себя». Он еще раз попытался разрядить атмосферу.

— Послушайте, друзья, неужели мы вот так закончим нашу охоту? Из–за одного–единственного зверька…

— Да поймите вы, наконец, — взорвался Стас, — что он, может, и вправду был один–единственный. Я никогда не встречал таких, не слышал о них. Об этом животном я ничего — вы слышите, ни–че–го! — не знаю. Зато я знаю другое. Я знаю, что никто не знает, как часто и каким образом анторгские животные размножаются. Мы восемнадцать лет на этой планете, и никто еще ни разу не видел ни беременной самки, ни самки вообще, поскольку у них нет самок и самцов, а есть одинаковые стерильные взрослые особи. И никто не видел новорожденных детенышей, или птенцов, или яиц, или куколок, а это значит, они размножаются очень редко, и потому не исключено, что целый вид может состоять всего из нескольких особей, а может, только из одной. И что, если именно такую особь вы сегодня, развлекаясь, убили? — Стас перевел дух после своей тирады, обвел взглядом притихших охотников. — Все. Двинулись, — скомандовал он и взялся за лямку рюкзака.

…Некоторое время они шли молча, держась друг от друга на расстоянии, и только треск ветвей позади говорил Стасу, что его «экскурсанты» не отстали.

Злость в нем уже поостыла, и теперь, отмеряя шаг за шагом по зеленому редколесью, Стас размышлял, как быть дальше с завкосмопортом. Конечно, писать жалобу в Общество охотников он не станет, но припугнуть его будет не лишним. А за компанию с ним и Ларго. Чтобы раз и навсегда покончить со «спецпрогулками»…

Ход его мыслей прервал возглас Бурлаки, в котором явственно слышалось смешанное с ужасом изумление.

— Стас, Глен! Что это? Быстрее сюда!

Когда Стас подбежал, Бурлака и Грауфф плечо к плечу стояли на небольшой травянистой поляне и, застыв на месте, смотрели на что–то, скрытое от Стаса их спинами. Стас нетерпеливо протиснулся между ними и замер, пораженный увиденным.

На поляне, поперек высокого корневища, словно переломившись о него, мордой вверх лежал большой, той же породы, что и Ксют, шимпанзе. Грудь его от диафрагмы до горла была вскрыта, будто ее пропахал какой–то жуткий плуг. Из страшной раны торчали белесые концы ребер, трава вокруг была забрызгана уже запекшейся кровью. Над мертвым животным озабоченно гудел рой крупных, как пчелы, мух.

Глава 6

— Кто это сделал? — неожиданно громко спросил Стас и тут же понял, что сказал глупость. Ни Грауфф, ни Бурлака не могли совершить это бессмысленное убийство. — Простите, — сказал он, — я сам не знаю, что говорю. Не могу поверить… Глен, пойдемте поглядим, в чем дело. — Они подошли к изуродованному трупу обезьяны.

Доктор опустился на колено, осмотрел рану.

— Да, строение тела действительно сходно с земным. Те же сосуды, костная основа, нервные волокна, лимфа, кровь… Рана, несомненно, нанесена достаточно тупым, но все же режущим орудием. Давно я не видел так стопроцентно вскрытой грудной клетки. Кости не поломаны, а, скорее, прорублены. Знаете, это можно было, наверное, сделать давно не точенным топором.

— Каким топором? — ошеломленно пробормотал Стас. — Какой топор? Вы что, считаете, это сделал человек?!

— Не исключаю, Стас, не исключаю. Вы же сами рассказывали, что на Анторге были случаи браконьерства.

— Это было давно…

— Могло случиться и еще раз.

— А если хищник?

— Стас, вы же эколог, вы знаете, на Анторге нет крупных хищников. Не станете же вы думать, что так взрезать грудину мог какой–нибудь мелкий грызун.

— Но зачем? Зачем? — непонимающе повторял Стас. — Какой смысл?

— Верно, с этого и надо начинать, — подал голос завкосмопортом. — Животное не способно на бессмысленное убийство. Хищник убивает, когда голоден. А этой мартышкой никто, похоже, кроме мух, не полакомился. Глен, проверь, мясо не тронуто? Ну вот. Значит, убили ради удовольствия. Видно, какой–то колонист начитался, как предки ходили на медведя с рогатиной, и развалил обезьяну самодельной секирой.

Стас взял себя в руки, достал фотоаппарат, сделал несколько снимков места происшествия. Потом внимательно оглядел почву вокруг трупа.

— Не судите по себе, Бурлака, — сказал он. — На поляне ни одного человеческого следа. Зато много звериных. Ладно. Провожу вас домой, вернусь на вертолете за телом. В лаборатории определим, чья это работа. Идемте.

Бурлака обиженно надул щеки: мол, не хотите слушать, что опытный человек говорит, — как хотите, сами потом будете жалеть.

И снова цепочка из трех человек потянулась через нечастый анторгский лес.

Следующую находку сделал сам Стас. Он шел впереди и на одной из прогалин натолкнулся на полосатую лису, перерубленную почти пополам. Буквально в нескольких метрах от нее под кустом лежал длинный бурый удав с расплющенным черепом.