Э(П)РОН-8 Возвращение в водный мир - Александр Павлович Быченин

не напрягайся ты так, говорить будет в основном мсье Жан, а тебе надо только поддакивать в нужных местах. Ну и морду понаглее строить, типа, аристо не из последних.

— Тогда уж не понаглее, а высокомерней, — поправил своего сотрудника Алекс. — Вань, умеешь смотреть на людей, как на дерьмо?

— Имеется опыт, — медленно кивнул я. — А что?

— А на алиенов? — снова перехватил инициативу Влад.

— Тут без гарантий, могу и ксеношок словить, — не стал я скрывать горькую правду. — Как от «кракозябры», помнишь, Алекс?

— Да, проблемка!.. — вздохнул тот. — И что ты на это скажешь, Владик?

— Придётся привыкать, — и не подумал пойти на попятный Пахомов. — Тем более, времени будет… достаточно, так скажем.

— Влад, нервы! — напомнил я.

— Всё, перехожу к делу! — заверил тот. И вывел в общую «дополненную реальность» изображение банального транспортника, снабжённое многочисленными табличками-выносками. — Прошу любить и жаловать! Наши будущие деловые партнеры! Впрочем, пока ещё потенциальные.

Ну-ка, ну-ка… вроде стандартный карго, тип «Енисей», постройка, естественно, Протектората Росс… но исключительно сверху и с боков! А вот снизу…

— Влад, это чего? Он с «гексом» сросся, что ли? — задался я вслух вопросом после довольно длительной паузы.

— Не-а, — мотнул головой тот. — Близко, но не «гекс».

— А кто ещё?! — удивился я и приблизил так заинтересовавшее меня днище, вовсе не выглядевшее металлическим.

И да, это больше всего напоминало наплывы застывшей лавы. Или… воска? Но какой воск в открытом космосе?! Я даже в хитин готов поверить, благо за примерами далеко ходить не надо — те же «гексы»! Но чтобы воск? Простите, но в застывшие «сопли» я тем более не поверю. Если бы это был стемсилоид… он бы «закуклился» и превратился в порошок. Да и не пустил бы никто в здравом уме это чудище на обитаемую станцию. Значит, что? Значит, какой-то ещё вариант. Гастроподы? Бу-э! К ним я точно не привыкну. А кто тогда?!

— Влад?

— Думай, Вань, думай!

— Алекс?

— Вас, сударь мой Иван Ильич, даже провинциальное происхождение не извиняет, — не повёлся и тот.

— Только не говорите, что «гнус»! — зябко передёрнул я плечами. — Лучше бы реально «гексов» подрядили!

— Нет, Вань, не лучше, — заверил Пахомов. — И да, Вань, это гнездо флеботомина, интегрированное в хумансовский карго. Тебя что-то смущает? Что за межвидовая ненависть, а?

— Да причём тут ненависть?! Ксеношок у меня! Вон, мсье Жан не даст соврать!

— Это так, мсье, — коротко кивнул Дюсак, когда на нём скрестилось целых четыре взгляда. — В транзитной зоне мсье Ив реагировал на негуманов несколько, э-э-э, нервически.

— Придётся потерпеть, Вань, — с сожалением вздохнул Алекс.

— Да с фига ли?! — возмутился я.

— Влад, обоснуй! — велел Заварзин. — Только покороче давай. Некогда.

— У нас есть план, Вань, — невозмутимо сообщил Пахомов. — И он уже согласован с принимающей стороной. Дело в том, что мы нашли лазейку в вашем местном законодательстве. Знал бы ты, сколько времени и нервов убили! Вот почему меня никогда не предупреждают, что в данном конкретном случае законы Протектората Росс как бы и не главные, а?

— Ты у меня спрашиваешь?! — изумился я.

— Нет, это просто глас вопиющего в пустыне! Вопрос из разряда риторических.

— А-а-а!..

— Короче, пришлось по уши зарыться в ваши подзаконные акты и прочие нормативы, плюс проштудировать договоры с кланами из Чжунго. Естественно, те, что в свободном доступе. И знаешь, Вань, что мы обнаружили?

— Ну давай, удиви меня!

— Есть запреты на доставку практически любых технологий, но… исключительно человеческих. Я имею в виду, на прямой импорт, минуя перевалочные базы вайгожэнь. А так всё можно, только с дополнительным контролем и конскими пошлинами чуть ли ни в две цены исходника.

— Ну да, открытие сделал!.. — криво ухмыльнулся я. — С чего бы мы, думаешь, с контрабандой связались?

— Пока ещё не связались, — поправил меня Влад.

— Значит, свяжемся!

— Естественно, куда ж вы денетесь! Вот только кто сказал, что нужно обязательно использовать человеческую продукцию, а?

Чёрт! А ведь и впрямь всё крайне удачно сложилось! Ну, в том плане, что я после переноса через «нору» нарвался именно на Алекса Заварзина и вместе с ним попал на Картахену. Ведь если и тащиться в такую даль за техникой, то исключительно за алиеновской, но адаптированной для использования людьми! Чем, к слову, и славится Корпорация! Потому что для всего остального можно найти поставщиков и поближе. Вот только то на то и выйдет после поборов вайгожэнь. В результате проще и гораздо быстрей обратиться к самим представителям Протектората Чжунго, чем все на Гессионе и занимаются. Понятно, если нужда заставит. А мы с батюшкой, получается, дохрена хитрые. Ну и Влад, конечно. Вот что значит взгляд на проблему со стороны! Мне такое и в голову не пришло. Впрочем, я не показатель, поскольку не торговец, и даже не снабженец. Я дипломат. У меня совершенно иные задачи.

— Вижу, дошло! — довольно усмехнулся Пахомов. — В общем, ты закупаешь здесь, на Картахене, партию гексовских генераторов с адаптерами разработки Корпорации, и в довесок ещё кучу гексовских же приблуд. То бишь всё, что нужно для постройки полноценных энергостанций. Так мы замаскируем «функциональных юнитов» и кое-какую специфическую аппаратуру. Ну и прочего-всякого прикупить можешь, так сказать, для личного пользования, то есть не в товарных количествах. И всё шито-крыто! На вашей таможне претензий возникнуть не должно, поскольку в стоп-листах нет ни алиеновских, ни даже гибридных технологий. Ну как, Вань, я молодец?

— Вот ты, Влад, вроде умный, а дурак, — грустно вздохнул я, разочаровав Пахомова до глубины души. — С чего ты решил, что долбаные вайгожэнь не наплюют на стоп-листы? Чтоб ты знал, у нас работает сугубо разрешительная система. В том смысле, что нельзя всё, что не разрешено. В то время как у вас разрешено всё, что не запрещено. Разницу улавливаешь?

— Улавливаю, Вань. И вот поэтому тебе и нужен флеботомин.

— И что же изменит его наличие? — недоверчиво хмыкнул я.

— Всё! — горячо заверил эсбэшник. — Флеботомин, по сути, это коллективный разум, построенный по «архитектуре» биологического компьютера. То есть каждый его отдельный представитель не обладает самосознанием, но играет роль первичного