Чародейка - Трой Деннинг

– Никто тебя и не будет обвинять, никого вообще не будут обвинять, – сказала Раин. – Все будет выглядеть так, как будто Фенеон допился до умопомрачения. И он так и не выйдет из этого состояние.

– И ты хочешь, чтобы я всерьез поверила, что яд подействует избирательно – только на тгвоего отца? – спросила Садира, не скрывая своего недоверия.

– Он окажет точно такое же действие на всех, кто выпьет этого вина, но думаю, что таких будет очень немного. Дело в том, что Фенеон так же не любит делиться вином, как и своим серебром, – ответила Раин, поднимая вверх руку, в которой она держала флакон с противояди-ем. – Кроме того, у нас есть вот это. Еслщ кому-то удастся отхлебнуть хотя бы глоток, я незаметно налью ему этого, прежде чем он поймет, что был отравлен.

Садира остановилась и протянула руку к костяному флакону.

– Он будет у меня, – решительно сказала она. – Если ты предашь меня, я передам его Фенеону, и тогда твой план провалится.

– Тебе нечего опасаться, – еще раз подтвердила Раин, отодвигая руку в сторону.

Садира продолжала неподвижно стоятгь с протянутой рукой.

– Я согласилась помочь вам, и я это сделаю, но только не потому, что я плохо соображаю, – сказала колдунья. – Меня вполне устраивает возможность остаться с Бродягами Песков еще какое-то время, но я не приму никакого участия в вашем заговоре до тех пор, пока не получу определенные гарантии личной безопасности.

– После того, что ты сделала для Магнуса, я не допущу, чтобы ты хоть как-то пострадала, – попыталась успокоить колдунью Раин.

– Надеюсь, ты не ждешь, что я поверю твоему слову? – спросила Садира.

– Если бы я была на твоем месте, я думаю, что не поверила бы, – со вздохом произнесла Раин, передавая флакон Садире. – Но я предупреждаю тебя, что, если ты попытаешься предать нас, клан поверит нам двоим, моему слову и слову Магнуса, а не тебе.

– Конечно, конечно, – ответила Садира. Она повернулась и быстрым шагом направилась к воротам квартала уличных певцов и музыкантов, не дожидаясь своих спутников.

Пройдя в ворота, ведущие к Рынку Эльфов, Садира с ходу налетела на юношу-эльфа, вышедшего из-за угла. При виде ее молодой воин открыл рот от изумления. Он уставился на колдунью, как будто бы перед ним оказался царь Ниобенэя собственной персоной.

– Прошу извинения, – произнесла та, делая шаг в сторону, чтобы обойти его.

Но тут юноша схватил ее одной рукой за воротник голубой блузки, в то же время пытаясь другой рукой вынуть свой кинжал из ножен. Садира среагировала молниеносно. С размаху наступив на его ногу, она одновременно рванулась в сторону. Ей удалось освободиться, оставив в руке остолбеневшего юноши большой кусок воротника.

– Оставь меня в покое и больше не прикасайся ко мне, если не хочешь пострадать, – предупредила его колдунья.

Юноша вытащил наконец свой кинжал и стал прихрамывая осторожно приближаться к ней.

– Кто бы мог подумать, что я найду ее так близко от лагеря? – качая головой, произнес он.

Его лицо с крючковатым носом и квадратным под-бородком показалось Садире отдаленно знакомым.

– Ты, часом, не из клана Бродяг Песков? – поинтересовалась она.

– А сколько еще кланов тебе удалось обобрать? – гневно спросил юноша. – Пойдем со мной. Фенеон хочет…

Тут он внезапно замолчал, заглядывая через плечо Садиры.

– Магнус, Раин! Что вы здесь делаете? – удивленно воскликнул он. Еще большее удивление вызвал у него тяжелый бочонок в руках Певца Ветров.– Где ты раздобыл бочонок?

За этим последовала неловкая пауза. Садира ждала, что ответят ее спутники. Видя, что они настолько потрясены неожиданной и очень нежелательной для них встречей, что бесполезно ожидать от них хоть какого-то убедительного объяснения, Садира решила прийти им на помощь и взять инициативу на себя.

– Как ты видишь, они меня уже поймали, – спокойно пояснила она, жестом указывая на своих спутников.

– Прямо с бочонком из квартала отравителей? – возмущенно произнес он, указывая кинжалом на бочо-нок с отравленным вином. – Для какого же идиота вы припасли это винцо?

На этот раз даже Садира не нашлась, что ему ответить. Назначение бочонка, купленного в квартале уличных пев-цов и музыкантов, или в квартале отравителей, как его назвал юноша-эльф, могло быть только одним. И сам молодой воин, безусловно, понимал это. Даже если бы колдунья сообщила ему сейчас, что вино предназначается для кого-то другого, они уже не смогли бы предложить его Фенеону. Он никогда бы не стал его пить.

Но тут Садира вспомнила о флаконе с противоядием, который находился у нее в кармане.

– С этим вином все в порядке, – сказала она. – Может быть, ты хочешь его попробовать вместе с нами? Юноша-эльф злобно взглянул на нее.

– Я не дурак, – коротко ответил он.

– Это вино не отравлено, Гейфал, если это то, что ты имеешь в виду, – сказала Раин, подыгрывая Садире. – Я тоже не прочь немного выпить.

– Откуда вам известно, что это вино не отравлено и что его можно пить?

– продолжал допытываться юноша-эльф.

– Потому что мы знаем, что она покупала его не здесь, – пояснил Магнус.

– Мы видели, как она поку-пала его у Быстрых Крыльев.

– Я не заметил никакого вина в их палатке. К тому же их лагерь находится по другую сторону рынка, – сказал Гейфал, показывая длинной полоской материи от воротника блузки, которую он все еще держал в руке, в сторону противоположного конца двора. – Зачем нужно было позволять ей пройти весь путь до этого квартала, если вы встретили ее там?

Когда до него дошел ответ на его же собственный вопрос, у него глаза на лоб полезли.

– Вы же лжете, – ахнул он, отступая назад. – Я не знаю, почему и что вы задумали, но вы явно лжете. Он повернулся и начал пробиваться сквозь толпу.

– Гейфал, постой! Вернись! – закричал Магнус.

Но когда молодой воин не проявил ни малейшего желания подчиниться, Раин поспешно выхватила кинжал и метнула его вслед эльфу. Лезвие попало ему точно между лопаток, войдя в спину по рукоятку. Гейфал громко вскрикнул и повалился лицом вперед на булыжник.

Из толпы послышалось несколько удивленных возгласов, затем она стала быстро рассеиваться. На Рынке Эльфов люди погибали каждый день, поэтому для его посетителей смерть была привычным явлением. И если на этот раз она настигла эльфа, то это давало повод скорее для проявления мстительной радости, чем сочувствия.

Несколько секунд все трое оторопело стояли за воротами квартала, не осмеливаясь произнести ни слова. Их взгляды были прикованы к неподвижно лежащему юноше. Первым пришел в себя Магнус. Тяжелый бочо-нок выпал из его массивных рук.

– Раин! – громко простонал он. – Во имя всех Соленых Ветров, скажи, зачем ты это сделала?