Искушай меня в сумерках - Лиза Клейпас

– Кресс-салат? – повторил Джейк недоверчиво.

– Cresson, – Бруссар с превосходством посмотрел на него. – Это метафора. И гораздо лучше той, которую вы, англичане, используете для этого.

– Я никогда не использую метафор, – проворчал Джейк.

– Bien sur, так как у вас нет воображения, – шеф-повар обернулся к экономке. – Почему существуют сомнения по поводу отношений мистера и миссис Ратледж?

– Простыни, – кратко ответила она.

Джейк чуть не поперхнулся выпечкой.

– У вас что, есть горничная, которая шпионит за ними? – спросил он с полным заварного крема и сливок ртом.

– Нет, конечно, – ответила, оправдываясь, экономка. – Это только бдительность горничных, которые мне все рассказывают. И даже если бы они этого не делали, едва ли нужны огромные усилия, чтобы увидеть, что они не ведут себя как супружеская пара.

На лице шеф-повара отразилось беспокойство.

– Вы думаете, что у него проблемы с морковкой?

– Кресс-салат, морковь – у вас всюду одна еда? – спросил Джейк.

Шеф-повар пожал плечами.

– Oui.

– Ну, -раздраженно сказал Джейк, – множество бывших любовниц Ратледжа несомненно могли бы засвидетельствовать, что с его морковкой все в порядке.

– Alors, он – зрелый мужчина, а она – прекрасная женщина... почему же они никак не могут приготовить салат вдвоем?

Джейк застыл с поднесенной ко рту ложкой, вдруг вспомнив о деле, связанным с письмом Бэйнинга и тайной встречей хозяина с виконтом Андовером.

– Я думаю, – сказал он неловко, – чтобы добиться брака с мисс Хатауэй, мистер Ратледж... ну, манипулировл событиями, пытаясь получить то, чего он хотел. Не принимая во внимание ее чувства.

Три пары глаз внимательно уставились на него.

Повар Руперт первый смог сказать:

– Но он так поступает со всеми.

– Видимо, миссис Ратледж это не нравится, – пробормотал Джейк.

Миссис Пеннивистл оперлась щекой на руку и в задумчиво сжала губы.

– Я верю, что хозяйка сможет хорошо повлиять на него, если когда-нибудь попытается.

– Никто, – сказал Джейк решительно, – не изменит Гарри Ратледжа.

– И все же, – задумчиво сказала экономка, – мне кажется, что им обоим потребуется помощь.

– От кого? – спросил повар Руперт.

– Ото всех нас, – ответила экономка. – Это же все для нашей пользы, если хозяин будет счастлив, ведь так?

– Нет, – произнес Джейк непоколебимо. – Я больше не знаю никого, кто был бы меньше всего подготовлен к счастью. Мистер Ратледж не будет знать, что с ним делать.

– Тем больше причин, почему он должен попробовать сделать это, – решительно заявила миссис Пеннивистл.

Джейк предостерегающе посмотрел на нее.

– Вы не будете вмешиваться в личную жизнь мистера Ратледжа. Я запрещаю вам это.

____________________

1 Брогам – двух- или четырехместная карета, запряженная одной лошадью.

2 Извозопромышленник – человек, сдающий внаем экипажи и лошадей

3 фр. – точно

4 фр. – кресс-салат

5 фр. – разумеется

6 фр. – в таком случае

Глава 16

(перевод – barsa, бета-ридинг – Москвичка, вычитка – Фройляйн)

Сидя за туалетным столиком, Поппи припудрила нос и слегка подкрасила розовой помадой губы. Этим вечером они с Гарри должны были присутствовать на обеде в одной из частных гостиных отеля, где проходил официальный прием в честь прибывшего с визитом монарха Пруссии, короля Фридриха Вильгельма IV, с участием иностранных дипломатов и высокопоставленных чиновников из правительства. Миссис Пеннивистл показала Поппи меню и иронично отметила, что с десятью переменами блюд обед закончится лишь поздней ночью.

На Поппи было ее лучшее платье из фиолетового шелка, переливающегося на свету всеми оттенками синего и розового. Уникальный цвет платья был достигнут благодаря использованию новых искусственных красителей, и настолько поражал взгляд сам по себе, что платью требовался лишь минимум украшений. Лиф платья словно окутывал тело Поппи, оставляя ее плечи обнаженными, а многослойные юбки тихо шелестели при малейшем движении.

Как только она припудрилась, в дверном проеме появился Гарри и медленно обвел ее внимательным взглядом.

– Ни одна женщина не сравнится с вами сегодня вечером, – тихо произнес он.

Поппи улыбнулась и поблагодарила его.

– Вы тоже очень мило выглядите, – сделала она ему ответный комплимент, хотя "мило" было совершенно неподходящим словом, чтобы охарактеризовать внешность ее мужа.

Гарри был красив суровой красотой, подчеркнутой официальной черно-белой гаммой одежды, галстук накрахмален и ослепительно бел, ботинки начищены до блеска. Он носил одежду с такой элегантностью и естественной легкостью, что в сочетании с мягкими обходительными манерами и притягательностью его личности, было легко забыть о том, насколько расчетлив он был.

– Нам уже пора спускаться? – спросила Поппи.

Гарри извлек из кармана часы и сверился с ними.

– Осталось еще четырнадцать... Нет, уже тринадцать минут.

Поппи в удивлении приподняла брови, заметив, какими потертыми и исцарапанными были его часы.

– Бог мой, да они у вас, наверное, целую вечность.

Он помедлил, сомневаясь, но все-таки показал ей часы. Поппи осторожно взяла их – маленького размера, но при этом довольно тяжелые для ее ладони, золотые, металл все еще хранил тепло его тела.

Откинув крышку, она увидела, что исцарапанный в мятинах металл не хранит никаких надписей и ничем не украшен.

– Откуда они у вас? – полюбопытствовала Поппи.

Гарри забрал у нее часы и спрятал в карман с непроницаемым выражением лица.

– Часы дал мне отец, когда я сообщил ему, что уезжаю в Лондон. Он рассказал, что давным-давно ему их, в свою очередь, тоже подарил его отец с наставлением, чтобы он, когда достигнет успеха, отпраздновал это, приобретя себе часы получше. Отец передал их мне с точно такими же словами.

– Но вы так и не купили другие?

Гарри покачал головой.

Немного растерянная улыбка тронула ее губы.

– Но я бы сказала, что вы более чем преуспели, и вполне заслужили новые часы.

– Еще нет.

Она подумала, что он, должно быть, шутит, но выражение его лица опровергало ее предположение. Поппи одновременно и возмутилась, и восхитилась свои мужем, и все гадала, какого же еще богатства он намерен достичь, насколько расширить свое влияние и власть, чтобы счесть свое положение достаточно удовлетворяющим его амбициям.

А может, такого понятия как "достаточно", для Гарри Ратледжа не существовало вовсе?