Шестирукий резидент - Александр Рудазов

Конечно, глотать живых лягв немного стремно. Но я уже давно привык пожирать добычу еще живой - ловить птиц на лету, к примеру. Да и разборчивости у меня за последний год здорово поубавилось - не всегда удается добыть что-нибудь… обычное. А во Франции лягушачьи бедрышки тоже считаются деликатесом.

К тому же дьяволицы так радостно на меня смотрят… А я все-таки мягкое и безотказное существо… где-то глубоко внутри. Не могу обмануть чужих ожиданий.

В общем, лягушек я съел.

– Седлай маллахула, - приказал я Игорю, выключая музыку и спускаясь по лестнице.

Вообще-то, раньше я этими лестницами почти не пользовался - я и на первом-то этаже бываю очень редко. Что мне там делать? Замок у меня не самый маленький, целых шесть этажей, так что от тесноты не страдаю.

Первый этаж - хозяйственный. Там склады, амбары, рабские бараки (ну да, у меня есть рабы - и ничего с этим не поделаешь!), конюшни (хотя живут в них совсем не кони) и прочие помещения такого рода. На втором этаже квартиры лакеев, поваров, надзирателей и прочей прислуги. На третьем этаже кухня (огромная!), столовая для слуг, купальные комнаты и другие подсобные помещения. Еще выше обычной прислуге подниматься запрещено. Четвертый, пятый и шестой этажи - мое скромное жилище.

Правда, на четвертом шесть комнат занимают дьяволицы - как-никак, стоят на порядок выше остальных слуг, и именно они прислуживают лично мне. Всего их в замке двенадцать - живут парами. Ну а на пятом этаже, буквально по соседству с кабинетом, располагается каморка Игоря - дворецкий и личный секретарь должен постоянно быть под рукой. Но все остальное - только мое.

Хотя мне совсем не нужно так много. Для нормального существования вполне хватает трех комнат на пятом этаже и одной на шестом. На пятом ем, принимаю гостей (хотя они бывают редко) и музицирую. А на шестом… на шестом работаю. Туда запрещено подниматься даже Игорю - собственно говоря, лестница оканчивается уже на пятом этаже. Выше может подняться только кто-то летающий. Или умеющий лазать по стенам.

Хорошо, что я это умею.

Да, очень хорошо. Пока Игорь распоряжался на конюшне, я зарылся в библиотеку. У Лаларту не так чтобы много книг - сомневаюсь, что он вообще умел читать. Но все же тут есть несколько поразительно древних манускриптов, из которых я почерпнул немало полезной информации. В основном о истории и обычаях Лэнга. Конечно, миледи Инанне и мистеру Креолу это не пригодилось - все это они и так отлично знают. Но мне стало легче работать.

Воровато озираясь, я отвалил в сторону каменную плиту, старательно присыпанную пеплом. Тут я храню то, что ни в коем случае не должно попасть на глаза никому в Лэнге. Ну, по крайней мере никому из тех, кто сможет понять, что это такое. Здесь довольно много барахла.

Вавилонские рыбки. Дюжина высушенных вавилонских рыбок. Я взял себе немножко из той стаи, что добыл для Креола. Сначала я хотел оставить их в живом виде, но в этом случае пришлось бы заводить аквариум и искать кого-то, кто будет за ними ухаживать. А этого я никому из слуг поручить не могу - кто поручится, что среди них нет стукача? Сам не могу - слишком часто отлучаюсь на неопределенные сроки. А мне они очень нужны - именно с их помощью я выучил Ша-Ккин, Язык Мертвых и Глубинное Наречие. Да и впредь, возможно, еще пригодятся… На всякий случай сунул парочку во внутренний карман- мало ли?

Благовоние Зкауба. Мощнейшее средство против демонов любого сорта - лишает их воли. Конечно, по-настоящему я его использовать не могу, для этого требуется быть магом. Но все же, если дам кому-нибудь вдохнуть, смогу на некоторое время ввести его в подобие транса. Пару раз уже использовал - очень помогает в работе. Жаль, осталось совсем мало - это из той порции, что Креол оставил в Хрустальных Чертогах перед отбытием на Рари. Специально для меня оставил - миледи Инанна попросила.

Зеркальце. Самое простое, обычное бритвенное зеркальце, помещается в ладони. Но привезенное с Земли - здесь, в Лэнге, вам вряд ли удастся найти хотя бы осколочек. Зеркала тут запрещены. И мне до сих пор не удалось выяснить, почему. Эта тема - строжайшее табу, местные отказываются даже говорить об этом. Я и так уже успел поэкспериментировать - думал, может, они от своих отражений умирают или хотя бы не по себе становится? Нет, ничего подобного. Отражаются, как все остальные, ничего особенного не происходит. Ладно, с этим мы еще поработаем…

Хрустальный Кристалл Души, специально настроенный на меня. Один-единственный - большего мне никогда не понадобится. Это моя, так сказать, «капсула с ядом», на самый крайний случай. Если меня раскроют - надеюсь, что все же нет! - нужно только раздавить эту штучку.

И тогда я умру.

Правда, не окончательно - умрет только тело. Демоны Лэнга решат, что их любимый Лаларту скоропостижно скончался, и ничего не заподозрят. А моя душа упорхнет к тому, частью чего является данный артефакт - к Хрустальным Чертогам. Как будет с Рабаном, не знаю, но, надеюсь, тоже все образуется. Он на эту тему говорить не хочет. Разумеется, мы оба предпочитаем, чтобы Хрустальный Кристалл Души остался в целости и сохранности до конца света. К счастью, раздавить его могу только я сам, добровольно - если это сделает кто-то другой, со мной ничего не произойдет.

Остальные магические финтифлюшки я трогать не стал - пусть лежат дальше. А там осталось еще немало занимательных вещиц. К примеру, мой контракт энгаха. Точнее, не мой, а Волдреса. Хотя теперь мой.

Я по инерции сунулся было в окно - за последние полгода абсолютно отвык пользоваться дверьми. Потом вспомнил, что если выпрыгну с шестого этажа сейчас, добьюсь только одного - звука «шмяк». Поэтому сделал вид, что просто так выглянул - посмотреть, как там дела.

Два Тощих Всадника Ночи выводили из конюшни маллахула - жутковатую шестиногую тварь размером с крупного верблюда. Ноги расставлены буквами «М», морда напоминает грифа, все тело покрыто зеленовато-бурой треугольной чешуей, а спина заканчивается остроконечным горбом (позвоночник изгибается на редкость причудливо), на котором очень удобно сидеть. Если, конечно, вместо задницы у вас стальная пластина - нормальный человек на этом скакуне не проедет и десяти минут. Его просто перережет пополам.

Маллахул - верховое животное Бледных Призраков. У них как раз нет проблем с сидячим местом. Но у меня этой проблемы тоже нет, так что я спокойно могу прокатиться на этом звере. Конечно, я за всю жизнь никогда и ни на ком не ездил верхом (если не считать дворового пса Бобика, на котором катался в четыре года). На мне ездили, что верно, то верно. Причем неоднократно. Ладно, выкрутимся как-нибудь. В конце концов, что тут может быть сложного?

– Все готово, хозяин! - просипел Тощий Всадник Ночи, когда я с важным видом вышел во двор.

Я скептически осмотрел «упряжь». У маллахулов она заключается в кожаном ремне, обвязанном вокруг горба, деревянных «стременах», куда ставят ноги (при беге маллахул так машет коленями, что обязательно задевает всадника, если тот развешивает ноги где попало), уздечке, наглухо связывающей клюв (маллахулы больно кусаются) и поводьях.

– Молодец, - скупо похвалил я конюха, залезая в седло.

Тощие Всадники Ночи служат укротителями почти по всему Лэнгу - никто лучше них не умеет обращаться с животными. Внешность у них не слишком привлекательная - но ничего, получше многих. Просто они действительно тощие, как человек на последней стадии дистрофии, кожа иссиня-черная, волос нет совсем, голова очень велика в затылочной части, вместо носа две узкие прорези, а длинные острые зубы выпирают изо рта. Вооружены копьехлыстом - это своего рода острога, но к острию крепится длинный тонкий бич. Хотя в драке от этих созданий проку чуть - даже обычный человек вполне может одолеть Тощего Всадника Ночи.

Да и скакуны у них не тянут на боевых зверей. Это йорг-йорги - уродцы, похожие на помесь паука и страуса. Плешивая башка грифа с заостренным клювом почти такая же, как у маллахула, и ноги изогнуты точно так же - буквой «М». Но этих ног всего две, а туловище маленькое и склизкое. Никакой чешуи нет даже в намеке - у йорг-йоргов хитиновые панцири. Двигаются они довольно быстро, но крайне хилые, могут поднять только очень незначительный груз. Вроде Тощего Всадника Ночи.

Я далеко не сразу совладал с управлением своим мустангом. Тварь мгновенно почувствовала неопытного наездника и начала своевольничать. Пришлось показать ей, что хотя наездник из меня и хреновый, но зато когтей - уйма, и царапаться я умею очень больно. Так, чуть-чуть подогрел ее сзади, как в Индии кололи слонов. Если, конечно, это она, а не он - забыл спросить, какого пола моя кобыла. Думаю, все-таки женского - самцы маллахулов вроде бы малость покрупнее.

Лапы маллахула двигались с легким «туф-туф-туф», неся вперед уродливое тело и меня на нем. Сначала передняя правая и средняя левая, потом средняя правая и задняя левая, и последними задняя правая и передняя левая. Он делал крошечные шаги, но с такой частотой, что скорость получалась вполне приличная. Минут через десять я развернулся в седле - мой замок уже скрылся за ледяной иглой.