Крылья ворона - Элейн Каннингем

Хелбен поднялся и описал в воздухе круг своим черным посохом. В нескольких шагах от него возникла сияющая арка, повторяющая его жест. Когда радужный круг замкнулся, внутри него вспыхнул свет, разгоняя тьму и образовав полупрозрачную магическую сферу. Маг обернулся.

— Идешь ты или нет?

Шарларра медленно поднялась.

— Вы хотите, чтобы я вернулась?

— Не особенно, но этого хочет Лаэрель, а я нахожу, что моя жизнь куда приятнее, когда она получает то, что хочет.

Глаза его вспыхнули самоиронией, а улыбка, навеянная мыслями о его госпоже, была исполнена удивительного обаяния. Хелбен знал об этом и не прочь был этим воспользоваться. Он с удовлетворением отметил, что Шарларра шагнула к нему, еще не успев решить, что возвращается.

Вместе они прошли сквозь врата. Хелбен заметил печаль на ее лице, печаль от осознания того, что Лириэль теперь недосягаема для нее. Несмотря на это, он вновь пообещал себе не спускать с нее глаз в будущем.

А в далеком лесу Лириэль ворочалась во сне, её мучил сон, один из тех, что теперь заполняли часы ее отдыха. Она брела по серому миру, лишившись и солнечного тепла, и холодной таинственности Подземья, — и она была совсем одна.

Полусонная, она потянулась туда, где лежал Фиодор, но его место опустело. На мгновение ее охватило чувство полного одиночества и покинутости, потом сильная ладонь коснулась ее пальцев. Это теплое прикосновение наполнило дроу уверенностью и любовью.

Успокоенная, она вновь заснула.

Фиодор видел все это с ветки дерева, росшего в нескольких шагах от лагеря. Была его очередь нести караул. Он заметил и внезапное беспокойство, вторгшееся в сон подруги, и мягкую улыбку, сменившую минутный страх. Лунный луч коснулся дроу, отбрасывая холодные голубые блики на ее эбеновое лицо.

Рашемаарский воин проследил взглядом путь луча сквозь чащу. На мгновение он позволил себе представить ночное небо родины и помечтать о тех чудесах, что ждали его впереди.

Глава 10

ГОРЬКОЕ ПРОБУЖДЕНИЕ

Лириэль, спотыкаясь, брела по круто уходящему вниз туннелю. По какой-то непонятной причине шла она спиной вперед. Звук ее шагов отдавался эхом, похожим на грохот боевого барабана, многократно отражаясь от густых серых туманов и не затухая. Она скинула башмаки и продолжила путь босиком, стараясь не обращать внимания на острые, как ножи, обломки камня, которыми был усыпан каменный же пол, но нельзя было оставлять кровавые отпечатки ног на полу. Холодный камень не высасывал живую силу из ее крови. Наоборот, маленькие следы начали становиться ярче, наливаться рубиновым сиянием, от которого вспыхнули влажные стены, а сырой воздух наполнился слабой малиновой дымкой.

Дроу не только видела кровь, она чувствовала её запах. Сладковато-солоноватый запах, который пробуждал что-то древнее в ее душе и призывал, будто песня сирены, хищника, таящегося внутри нее.

Лириэль отчаянно затрясла головой, пытаясь при вести в порядок мысли и чувства, но другой запах — резкие ароматы леса, незнакомые и влекущие, — облаком окутал ее, соблазнительно приближая кровавую приманку. Это место не отпустит ее.

Первый из отпечатков ее ног запел.

Струйки малинового тумана поднимались от кровавого следа, и вместе с ними поднималось чистое сопрано. Лириэль узнала молитву Ллос, которую каждый вечер пели во время богослужения в Арак-Тинилит. Один за другим пылающие отпечатки ее ног присоединялись к молитве. Сложный контрапункт речитатива и сопрано заполнил туннель, и в него вплетались гулкие шаги Лириэль. Тонкие струйки темно-красного тумана извивались, сливались воедино каким-то странным, прихотливым образом, образуя зримое воплощение гимна и рисуя злобные образы и манящие руки демонов и дьяволов, чудовищ, которых Лириэль никогда не видела и даже не слышала их имен.

Дроу с силой ударилась о каменную стену. Ужас охватил её, когда она поняла, что дальше идти некуда.

Внезапно холодный резкий ветер полоснул по гнетущему лесному воздуху, будто лезвие меча. Красные туманы слились воедино и улетели куда-то вверх. Туннель растаял, камень подернулся дымкой, потом распался на тысячи тонких серых обломков.

Лириэль проснулась, хватая ртом воздух и дрожа, все еще погруженная в свой ночной кошмар. Прошло несколько ужасных мгновений, прежде чем она поняла, что самым настоящим образом связана. Толстые слои паутины опутали ее, приковав к земле. Кроваво-красный паук размером с крысу из туннеля быстро отскочил подальше. Он скользил вокруг дроу, продолжая плести паутину и жужжа гимн во славу Ллос.

Появилась стройная нога в ботинке, и песня паука окончилась влажным хлопком. Руки с длинными пальцами потянулись к паутине, облепившей Лириэль, и ухватились за дроу. Ее резким рывком поставили на ноги и грубо толкнули в сторону.

На миг ее закружил знакомый вихрь — ошибиться было невозможно, она прошла сквозь магические врата. Не успела она перевести дух, как ее выбросило на усыпанную опавшими, листьями землю.

Лириэль перекувырнулась, села и стерла с ли остатки клейких нитей. Фиодор опустился на колени рядом с ней, и она кинулась в его распахнутые объятия. Они сидели так, пока сердце дроу не перестало бешено колотиться, а в ушах не стих воображаемый звук ее собственных шагов.

Наконец она высвободилась и взглянула в суровой лицо Торн. Эльфийка стояла над ними. Рука ее лежала на рукояти меча, словно женщина ожидала от дроу бурной реакции на столь грубое спасение, золотисто-зеленые глаза прямо и без выражения смотрели на Лириэль.

— Благодарю тебя, — пылко произнесла дроу.

Эльфийка не ответила. Вместо этого она обратилась к Фиодору:

— Было глупо и опасно делать это. Тот пучок травы удерживал дроу в дремотном состоянии. Убрав его, ты позволил ей выпустить наружу ее видения.

— Я должен был бросить ее одну, беспомощную? — возразил он.

— Да, если это нужно, чтобы грязные пальцы Ллос не дотянулись до моей родины! — с досадой воскликнула эльфийка. — Пусть лучше эти видения остаются в голове Лириэль, чем выпуститьих на потаённые земли моего народа!

Круговорот мыслей в мозгу дроу начал утихать, а память вернулась к ней. Она поднялась, покачиваясь, и встала перед эльфийкой.

— Ты ударила меня. Почему?

— Это было проще, чем спорить с тобой.

Услышав такой ответ, Фиодор басовито хохотнул, за что заслужил недоверчивые взгляды обеих женщин. Он стер улыбку с губ, но не из глаз и сделал им знак продолжать.

— Есть короткий путь в Рашемен, которым не сможет пройти ни один маг. Я не хотела, чтобы глаза Ллос увидели его. Куда бы ты ни шла, она следует за тобой, — Эльфийка подняла иссиня-черную бровь. — Сон, который так встревожил тебя, доказывает это, верно?