Все эти миры - Деннис Э. Тейлор

серой, как раньше, а полярные шапки льдов снова стали сверкающе белыми. Океаны тоже стали скорее синими, чем серыми.

К сожалению, вся суша по-прежнему оставалась окрашена во все оттенки серого и бурого – и они никуда не денутся. Жак, столь же упрямый, как и его брат-клон Клод, отказался поделиться со мной собранными образцами. Он довольно логично объяснил, что биологические образцы предназначены для павов, которые поселились на планете HIP 84051-2, и что рисковать своими запасами он не собирается. Правда, он обещал добыть новые образцы, когда и если на новой планете все наладится.

И нельзя сказать, что он поступил безрассудно. Эта мысль заставила меня фыркнуть от смеха. Жак не был безрассудным, но его нетерпеливость меня раздражала. Вот еще одно доказательство того, что клоны Боба не идентичны.

Ну неважно. Рано или поздно я восстановлю экосистему павов, даже если придется ждать пятьдесят лет или сто. Это будет так приятно – вернуть павам их родную планету. А проблему с металлами как-нибудь решим.

Но в одном Клод был прав: прежде чем строить подобные планы, нужно разобраться с Другими.

54. Вечеринка

Райкер. Март 2257 г. Ромул

Я постучал в дверь, до сих пор не понимая, действительно ли я хочу здесь находиться. О, я всегда рад повидаться с родственниками, но Джастин…

Дверь открылась; я увидел одну из правнучек Джастина и вспомнил, что ее зовут Беатрис. Несколько лет назад ее представили мне во время одного из видеочатов.

– Дядя Уилл! Заходите. Дедушка в гостиной.

Она захлопнула за мной дверь, показала, куда идти, и умчалась по своим делам.

Я осмотрел дом – по крайней мере, насколько это можно было сделать из фойе. Здесь собрались человек пятьдесят, от седовласых старцев до малышей, которые едва могут стоять. Сегодня Джастину исполнялось семьдесят пять, и его день рождения стал поводом для того, чтобы собрать вместе весь клан – или хотя бы тех, кто мог прийти.

Организованный хаос… а, нет, вычеркиваем – ничего организованного тут не было. Своей наивысшей концентрации хаос достигал в гостиной и столовой. На кухню детей не пускали: женщины готовили там обед. Забавно, что через двести лет после смерти Изначального Боба женщины до сих пор правили на кухне – вероятно, потому, что мужчины бы просто открыли пакет чипсов и банку с соусом.

Нет, я совсем не против чипсов и соуса.

Я посмотрел на блюда, расставленные на столе в столовой; на них уже набросились мои голодные родственники. Еда быстро заканчивалась, и я пообещал себе, что попробую что-нибудь – хотя бы для того, чтобы сохранить вкус для ВР.

Я немного побродил по дому, здороваясь со всеми и периодически останавливаясь, чтобы переброситься с кем-нибудь парой слов. Изначальный Боб никогда не чувствовал себя уютно в подобных сценариях: светские беседы и на фуршетах всегда казались ему такими банальными и бессмысленными.

Но тут все по-другому. Здесь все – либо мои родственники, либо их супруги. Здесь каждый человек наполнял смыслом мою жизнь, а также жизнь моих сестер и родителей.

Я посмотрел по сторонам и понял, что просто тяну время. Не обязательно все усложнять. Люди растут, заводят детей, стареют. Умирают. Смерть Джулии по-прежнему не давала мне покоя. А теперь я в гостях у Джастина, которому исполняется семьдесят пять. Я – с предельной четкостью – помнил, как увидел его в первый раз: ему было два года, и он сидел на коленях у матери перед камерой. Космический курсант Джастин, который восхищенно смеется, глядя на красивые картинки.

Глубоко вздохнув, я зашел в гостиную. Джастина окружили родственники; они болтали с ним и следили за тем, чтобы он ни в чем не нуждался.

Джастин улыбнулся, увидев меня, и махнул мне рукой, а я улыбнулся в ответ. Кто-то уступил мне стул, и я сел рядом с Джастином.

– Привет, курсант. Как дела?

Джастин ухмыльнулся.

– Для тебя, салага, я не курсант, а адмирал Курсант.

– Адмирал, для тебя я не салага, а дядя Салага.

Мы расхохотались. Я вгляделся в лицо Джастина. Я все еще видел в нем общие черты с Джулией, а это, конечно, означало, что в нем есть и черты Андреа. Я почувствовал, что у меня на глаза наворачиваются слезы. Я взял Джастина за руку и сказал:

– Хорошо, что ты ушел в отставку. Главнее адмирала никого нет, так что дальше двигаться некуда. – Я помедлил. – Джастин, давным-давно мы говорили о репликации…

– Я помню – в тот день, когда умерла мама. Уилл, с тех пор ничего не изменилось – вы, парни, до сих пор пашете как проклятые, а теперь еще и увязли в войне с какими-то инопланетянами. Такая загробная жизнь меня не очень привлекает. – Джастин наклонил голову набок и, еле заметно улыбнувшись, посмотрел на меня. – Я знаю, как ты относишься к религии. Но, прав я или нет – неважно: в любом случае я умру спокойно. А ведь Пари Паскаля работает в обе стороны, верно?

Я с улыбкой кивнул.

– Ага. Если ошибешься, у тебя не будет возможности об этом пожалеть.

Джастин немного помолчал, обводя взглядом комнату.

– Знаешь, дядя Салага, наша молодежь тебя, скорее всего, даже не узнает. В последние годы ты все реже к нам заходишь. Это ты намеренно или из-за Других у тебя нет времени?

Ну вот. Та самая тема, которой я пытался избежать. Но я понимал, что не ответить на его вопрос я не имею права.

– В общем, всего понемногу. Смерть твоей матери сильно на меня подействовала. Люди умирают, а я помню каждую смерть в мельчайших подробностях, и постепенно у меня накапливаются неприятные воспоминания, с которыми нужно разбираться. Пожалуй, я пытаюсь больше думать о родственниках в целом, а не об отдельных личностях. – Я улыбнулся ему, пытаясь смягчить свои слова. – Это слегка отдаляет меня от них – ну ладно, не слегка, а сильно, – но мне кажется, что так будет лучше.

– То есть я – последний представитель нашего клана, с которым ты поддерживаешь связь?

– Да. Боб-1 называет это «раствориться в легенде».

– Ну что ж, дядя Уилл, я рад, что познакомился с тобой. И мне приятно, что кто-то будет меня помнить.

Я фыркнул.

– Посмотри по сторонам. Вся эта толпа точно тебя запомнит.

Мы еще немного поговорили, а затем я извинился и встал. Кто-то немедленно сел на освободившийся стул, чтобы пообщаться с патриархом.

Я помахал Джастину на прощание; он улыбнулся мне и заговорил с новым собеседником.

Семья.

55. На