Твое смеющееся сердце - Нэнси Бартоломью

— Ах, мама, ну что ты в самом деле! Мне уже семнадцать, со мной можно говорить о таких вещах. Мисс Доминик, наша учительница психологии, говорила, что в твоем возрасте цепляться за детей и пытаться вернуть молодость вполне нормально. Потому ты и занимаешься всей этой ерундой в клубе.

Сработал рефлекс: моя рука сама собой взлетела и дала Шейле подзатыльник.

— Ой, мама, больно же!

Она думает, я с ней шутки шучу! Даже не догадывается, что я была близка к детоубийству!

— Сколько лет этой твоей мисс Доминик? — спросила я.

— Она молодая, поэтому-то всем нам нравится. Она понимает, что к чему, не в пример некоторым старым, засушенным мымрам.

— Вот что, дорогая, хочу тебе кое-что сказать, а ты, будь любезна, послушай. — Я сознавала, что сейчас, взорвусь, но как же приятно было наконец сказать то, что думаешь! — Шейла, мне еще нет сорока, и вряд ли в ближайшее время мне грозит опасность выжить из ума, одряхлеть или хотя бы страдать от недостатка гормонов. И синдрома покинутого гнезда, равно как и всяких других синдромов, у меня нет. Зато у меня есть своя жизнь, и я имею на нее право, независимо от того, как ты к ней относишься. Может, тебе стоит вернуться к мисс Доминик и побеседовать с ней на другую тему — о девочках, которым трудно смириться с фактом, что у их матерей есть своя жизнь!

Шейла уставилась на меня, как на девчонку детсадовского возраста, которая все перепутала.

— Мама, я ничего не имею против твоей личной жизни, если она пристойна, — высокомерно заявила дочь. — Но скакать по сцене в мини-юбочке в твоем возрасте просто неприлично. К тому же, мама, у меня тоже есть своя жизнь, у нас с Китом все очень серьезно.

Последние слова Шейлы меня не на шутку испугали.

— Что значит — очень серьезно? Что ты имеешь в виду?

Господи, неужели нам нужно вместе пойти к врачу и обсудить проблему противозачаточных средств? Ребенок от этого урода!

— Мама, Кит хочет на мне жениться.

— Шейла, ты еще слишком молода.

— Но ты же вышла замуж за папу, когда тебе было восемнадцать!

— Это совсем другое дело. — Я тут же пожалела о своих словах.

— Почему другое?

— Шейла, у меня не было того, что есть у тебя. У меня не было на банковском счете денег, специально отложенных на обучение в колледже. Твой папа был мне нужен, по крайней мере я так думала. Но на самом деле это было отнюдь не так. — Я говорила на редкость неубедительно.

— Ну так мне нужен Кит, а что скажут другие, мне все равно!

— Что ж, я бы советовала тебе как следует подумать, прежде чем разрушать собственную жизнь, пока не стало слишком поздно.

— А разве именно это случилось с тобой, когда ты вышла замуж за папу?

Разговор не клеился. Мы почти доехали, до подъездной дороги к дому Вернелла и Джолин оставалось совсем немного, но чем дольше я говорила, тем глубже увязала. Наконец я поставила свой скромный «жук» рядом с длинным белым «кадиллаком» Джолин и повернулась лицом к Шейле.

— И да, и нет.

У Шейлы расширились глаза, казалось, она вот-вот заплачет.

— Дорогая, я любила твоего папу, во всяком случае, думала, что люблю, но я вышла за него замуж, исходя из неверных побуждений.

Шейла ахнула:

— Ты была беременна!

— Конечно, нет, девочка, как тебе такое только в голову пришло! Ты была зачата в медовый месяц. Нет, я вышла замуж за твоего папу потому, что твой дедушка был чуть ли не постоянно пьян и мне хотелось вырваться из этого ада.

В глазах Шейлы мелькнул проблеск понимания. В последнее время с Вернеллом творилось примерно то же самое — он чаще бывал пьяным, чем трезвым.

— Но я не доверяла самой себе, Шейла, не знала, что смогу прожить самостоятельно. Не видела другого выхода и думала, что влюблена. Дорогая, теперь-то я понимаю, что была просто дурочкой; мы с твоим папой не настолько хорошо знали друг друга, чтобы связать свои судьбы до конца дней.

— Вы же любили друг друга. — настаивала Шейла.

— Конечно, но одной любви не всегда достаточно для брака. Для брака нужно созреть, тебе нужно лучше знать своего партнера, да и самое себя. Я тебя ни к чему не принуждаю, только говорю, что тебе нужно время. Не спеши принимать необдуманные решения от отчаяния.

Шейла меня слушала, но не слышала, между нами снова вырастала стена.

— Я и так себя знаю. Я достаточно взрослая для своего возраста, и мы с Китом любим друг друга.

— Что ж, тем лучше. Если ваши чувства крепки, значит, время им не повредит, значит, ты можешь подождать с замужеством до окончания колледжа. Любовь до гроба не может сойти на нет только потому, что одному из вас нужно получить образование.

Шейла закатила глаза. В конце концов я решилась спросить:

— Может, ты хочешь, чтобы я сходила с тобой к врачу?

— Господи, мама, нет!

Я вздохнула с облегчением, но оказывается, поторопилась.

— Со мной сходит Джолин, с ней мне будет не так неловко.

Словно услышав, что мы упомянули ее имя, в дверях показалась Джолин.

— Шейла, тебя к телефону! — крикнула она.

— Мама, мне нужно идти.

Я и оглянуться не успела, как Шейла уже открыла дверцу и выходила из машины.

— Шейла, подожди, мы еще не закончили разговор.

— Знаю, знаю, — нетерпеливо бросила она, — но мне правда пора. Обещаю не делать ничего в спешке. — Она смягчилась. — Но и ты, мама, должна кое-что понять. Вы с папой не всегда будете рядом со мной, а на Кита я могу положиться, он обо мне позаботится.

С этими словами она ушла, побежала по мощеной дорожке и скрылась в кирпичном дворце Вернелла. Я смотрела ей вслед и думала: «Что случилось с моей малышкой? Всего лишь пару лет назад мы откровенно говорили с ней обо всем на свете, она и мысли не допускала о том, что я могу ее покинуть. Что же произошло, почему она так изменилась? Куда девалась моя маленькая девочка?»

Джолин протянула Шейле телефонную трубку. Та взяла трубку и вбежала в дом, даже не оглянувшись на мать, но Джолин не упустила случая посмотреть на меня с торжествующей улыбкой. Еще бы, ведь стоит ей только захотеть, и она в любой момент может заставить мою дочь мчаться к ней бегом. Шейла теперь живет с ней, а я осталась одна.

Может, с моей стороны было ошибкой позволить Шейле поселиться с отцом? Но с другой стороны, какой у меня был выбор? Шейла сама все решила, я ничего не могла с этим поделать. Я ехала в машине с ощущением внутренней пустоты и тревоги за дочь, чувствуя себя никудышной матерью. Почему в моей жизни все так неуправляемо? Почему у меня такое ощущение, будто я оказалась на мчащемся поезде без тормозов?

Я вела «фольксваген» словно на автопилоте. Во второй половине дня машин на улицах прибавилось, но я этого почти не замечала. Я пребывала в затянувшейся депрессии и тонула в пучине жалости к себе, которая грозила поглотить меня целиком. Только одно обстоятельство вернуло меня к действительности: неожиданно для себя я обнаружила, что въезжаю на задний двор своего дома, то есть туда, где мне меньше всего хотелось бы оказаться.