Лунная соната - Михаил Шуваев

— А что, дежурный диспетчер не заметил на мониторе, как из шлюза вышел человек, что камеру свернули набок и что человек, в конце концов, не вернулся на базу? — вопросительно проворчал Лосев.

— У Басова мы ничего спросить уже не сможем. Но у меня есть версия. Диспетчеры в ночные часы обычно сворачивают на экране изображения с камер шлюзов до минимума, потому что ими в это время никто, как правило, не пользуется. И эти миниатюрные иконки светятся где-то в углу основного монитора. Диспетчер мог ничего и не заметить, отвлекшись на что угодно — хоть на чашку кофе. И даже, если бы заметил, вполне мог не придать этому серьезного значения. В самом деле — вышел профессор, потом кто-то вышел вслед за ним и свернул заодно видеокамеру. А вскорости, вернувшись, по-видимому, вдвоем, они восстановили положение камеры. Могло быть такое, господин Дорнбоз?

— Могло, — недовольно передернул плечами старший диспетчер. — При условии, что профессор не надел индивидуальный браслет.

— А так оно и было. Хорошо. Дальше. Наш андроид идет по коридору, а в это время ему навстречу выдвигается вышедший из жилой зоны и ничего не подозревающий Прайс. С другой стороны на станцию прибывает монорельс с «Армстронга» с единственным пассажиром — Мюллером. Робот идет в сторону обсерватории и жилой зоны, опережая идущего вслед за ним Мюллера на две-три минуты. Навстречу им идет Прайс. В конце концов Прайс встречается с роботом, удивляется столь поздним передвижениям и задает тому несколько вопросов. Откуда он знает о режиме работы андроидов, спросите вы? Отвечаю: Энтони Прайс по основному образованию кибернетик, долгое время преподавал этот предмет и является признанным специалистом в области робототехники. Поэтому он умеет формулировать и задавать вопросы роботам. Когда он поправится, мы, конечно, допросим его, но пока ясно одно, всего тремя-четырьмя вопросами он смог взять на «поводок» андроида номер 21. Тут-то и выяснил: робот несет прибор Белла директору обсерватории. Прайс заставляет андроида отдать ему прибор и забыть этот эпизод. Робот отправляется дальше с пустыми руками. Но у Прайса не хватает времени рассмотреть, что он отнял у робота — в коридоре появляется Мюллер. Тогда Прайс срочно прячется в единственное подходящее для этого место — нишу, где стоит в одиночестве андроид номер 35. Только за поворотом скрылся Мюллер, как невдалеке раздался шум, который спугнул Прайса и заставил спрятать то, что он принимал за топоскоп в инструментальном ящике роботов, и поспешить на станцию монорельса. На тот момент это было вполне разумное решение. Если топоскопа хватятся, то будут искать где угодно, но только не здесь.

— Тем временем у себя в квартире бушует Мюррей, к которому явился андроид с пустыми руками и мямлит что-то невразумительное про то, куда делся топоскоп. Предполагаю, что именно эта суета и шум насторожили и спугнули Прайса. Вполне возможно, что астроном бегал по коридору в поисках нахального и столь расторопного вора. Как мы теперь знаем, астроном мог отключать и даже быстро снимать идентификационный браслет и не опасался, что его метка засветится на экране главного диспетчерского пульта. Не найдя никого в пустых коридорах базы, предполагаю, что остаток ночи Мюррей провел в допросах андроида-убийцы, но не будучи робототехником, добиться от него ничего вразумительного не смог.

Ричард замолчал, налил стакан громко зашипевшей в тишине зала газировки и медленно выпил. Поставив стакан, он мельком глянул на монитор МИППСа и продолжил:

— Прайс тем временем мчится в вагоне монорельса и строит сумасшедшие планы на будущее, Мюллер пьет чай перед сном, Нортроп изучает материалы в астролаборатории, а Фу Тинпену слегка полегчало, и сиделка собирается уйти и оставить его одного. Как видите, на лунной базе «Скотт» в эту ночь бодрствовали не только дежурные.

— Даже андроиду не дали поспать, — заметил кто-то. — Разворошили муравейник.

— Не без этого… — улыбнулся Сноу.

Глава 28

— Теперь, господа, если ни у кого нет вопросов, перейдем к событиям, которые последовали во время дознания.

Ричард в очередной раз оглядел присутствующих.

— Поправка. Есть события, которые произошли до начала расследования. Хочу выполнить свое обещание и вернуться к Нортропу. Как я уже говорил, Нортроп почти сразу по прибытии отправился на рудник «Разлом Готлиба» и всю ночь изучал полученные астролабораторией материалы. Утром вернулся на базу вместе со сменным инженером рудника. Но только до базы сразу он не доехал. Вышел у «Граффити камня», что примерно в полукилометре от шлюза номер три, и пошел пешком. Правильно излагаю, господин Нортроп?

— Да, — тихо ответил канадец.

— Может, вы сами расскажете, что произошло дальше?

Нортроп пожевал губами, снял перчатки и заговорил:

— Будучи действующим астрофизиком, занимающимся вопросами строительства и наладки крупных телескопов как на Земле, так и на других планетах, мне пришлось посетить не один десяток довольно экзотических мест и в Солнечной системе, и в Дальнем Внеземелье. Я был на Марсе, Церере, Ио, Титании, Ганимеде. Обсерватории на Обероне в колониях Сириус-три и Альдебаран-два созданы при моем непосредственном участии. На марсианской горе Олимп сейчас ведутся…

— Гх-м… — тихонько кашлянул Сноу. — Нельзя ли поближе к делу, господин Нортроп?

— Действительно, Уэйн, хватит себе рекламу делать. — Это подал голос Моралес. — Ту каждому есть что рассказать.

Канадец недовольно передернул плечами и продолжил:

— В свое время я заказал лаборатории «Вега» несколько исследований и замеров, которые они закончили незадолго до этого симпозиума. Ну я и поехал сразу туда, чтобы побыстрее ознакомиться с результатами. На обратном пути я попросил пилота гравилета высадить меня не долетая шлюза. Я привык ходить пешком на всех планетах и астероидах, где мне приходилось бывать. Можете считать это экстравагантной странностью.

— Если б только эта странность… — тихо прозвучало за столом.

Нортроп завертел головой, стараясь определить говорившего.

— И что произошло дальше, господин Нортроп? — вернул его в русло обсуждения Ричард.

— Я… это… в общем пилот согласился и высадил меня. Я не торопясь шел в сторону огней базы. Минут через двадцать, когда я был совсем близко от шлюза, мое внимание привлек предмет, валявшийся в пыли среди небольшой россыпи скальных обломков. Я его поднял и на тот момент даже не понял, что это такое, просто сунул в свой мешок для образцов, и всё. На некоторое время я о нём совершенно забыл. Но на симпозиуме объявили о гибели профессора Белла, и я сопоставил некоторые детали. По всему выходило, что я нашел топоскоп.

— Он нашел топоскоп, черт побери! И сидел тихо, как мышь под метлой! — возмутился Лосев. — Нет чтоб объявить об этом всем на конференции!

— Не сомневаюсь, что вы, профессор, поступили бы именно так, — язвительно парировал канадец. — Насколько я помню историю с исчислениями Фрайма-Грумана, вы…

— При чем здесь леммы Фрайма-Грумана, Нортроп? Будьте любезны мне объяснить…

— Стоп, стоп! Прошу всех замолчать и успокоиться! — решительно вмешался Сноу. — Я не позволю превращать расследование в научный диспут с переходом на личности. Господин Нортроп, вы еще имеете что нам сказать?

— Дальше? Потом я в пещере «Кокон»…

— Спасибо, господин Нортроп, про это я сам расскажу. Продолжаю, господа. Я упоминал о том, что после нашей встречи со стажером-диспетчером Иваном Басовым он вспомнил нечто важное, связался с нами и мы договорились о встрече. Но Мюррей, опять подслушав разговор при помощи своего жучка, о котором мы к тому моменту и не подозревали, успел встретить несчастного у шлюза станции «Армстронг» и убил ударом ледоруба.

— Ледоруба? Что-то мне это напоминает, — пробормотал Лосев.

— Совершенно верно, господин Лосев, в мировой практике есть случай громкого убийства, совершенного именно ледорубом. Им убили в двадцатом веке соратника Владимира Ленина по русской революции Льва Троцкого.[26]

— Точно! Как я мог забыть! А вы-то откуда об этом знаете? — удивился толстяк.

— Курс истории криминалистики профессора Белова. Его лекции мы все слушали раскрыв рот, — ответил Ричард.

— Тогда понятно…

— Итак, Мюррей избавился от свидетеля, который мог навести нас на его след. В тот момент ни я, ни капитан Хэлвуд еще не догадывались, что это Мюррей. Нас сильно смущала непонятная чехарда вокруг андроидного терминала, в которой были замешаны Прайс и Мюллер. Однако ничто конкретно не указывало на директора обсерватории. Но тут произошло необычное событие: смышленый минипиг Мюррея принес нам фонарь, который Прайс спрятал в инструментах роботов. Тут, честно говоря, у меня впервые закралась мысль о том, что прятали не фонарь, а топоскоп, не зная, что это фонарь. Тогда же нами с Хэлвудом было решено инсценировать находку топоскопа и заставить преступника проявить себя. Поскольку находка фонаря в инструментальном ящике происходила на глазах у многих селенитов и туристов, мы сделали вид, что нашли прибор на месте преступления, у шлюза номер три. К тому моменту мы были почти уверены в том, что топоскоп после убийства остался именно там. Вот посмотрите внимательнее кадры убийства профессора еще раз. Мы специально отметили кружочком полет неизвестного предмета. Увидели?