Зов Древнего - Алимран Абдинов

Способность Кулак Древнего: Активировано

Ваша правая рука наливается кровью и силой.

Кровь: 650/900

Быстрым движением я оказался вплотную с Грентоном. Остальные ястребы стояли позади него, ведь проход которые они смогли открыть, был лишь для одного человека. Молниеносным движением я впечатал руку в нагрудник война и он тут же отлетел назад, захватив с собой остальных членов команды. Все вместе они ударились об стенку и упали на пол. Уведомление показало что я нанес 900 урона. Охренеть, такой урон да и еще с голой рукой. Надеюсь, они сейчас переживают перелом спины. Не давая им шанса на перегруппировку, я приблизился к ним и срубил голову Фрейми. Без мага они уязвимы. Ишана вновь пропала, а Грентон встал и попытался ударить меня своим мечом. Я тут же активировал второй новоприобретённый навык.

Способность Туманная Форма: Активировано

Я рассыпался в черным дым. Знаю где моя нога, где рука, но не вижу их, вместо этого все мое тело словно облако черного дыма парит в воздухе. Меч Грентона разрезает меня пополам, но я тут же вновь сливаюсь воедино. Я прямо как моя дорогая Софи. Она кажется тоже была десятым поколением. Я проскальзываю между ног Грентона и обретаю свою, плотную форму. Приставив меч к его горлу, я высвобождаю клыки. Но тут, острая боль в боку отдёргивает меня от Грентона и я падаю вперед.

Игрок Ишана нанесла вам урон: 1280

На вас наложен эффект: Кровотечение

Жизнь: 520/1800

В панике я тут же вновь обретаю туманную форму и проскальзываю обратно в проход к моим друзьям. С каждой секундой я теряю здоровье. Благо Шанталь начинает стрелять в проход своими стрелами. Они проходят через меня и врезаются во врагов сзади. Как только я оказываюсь вновь в помещении с моими товарищами, Беатрис поднимает костяной щит, а Фоксхарт запечатывает его своей картой. Вновь обретаю свой облик и падаю на колени. Быстро активирую навык Аутогем.

Способность Аутогем: Активировано

Вы восстановили 500 очков жизни, потратив 500 очков крови.

Жизнь: 800/1800

Кровь: 110/900

Я смог восстановить немного своего здоровья, но эффект кровотечения не снят. Я все еще продолжаю терять здоровье. Все ребята смотрели на меня, все кроме Вернера который пытался активировать артефакт. Грентон кричал через стену:

— Ждите! Сейчас Фрейми возродится и мы вновь пожалуем к вам в гости!

Точно, если маг вновь возродится он вновь подорвет стену. Я посмотрел на Вернера и тут заметил, как куб сверкнул. Вор тут же заликовал и посмотрел на нас. Значит он активировал куб и что дальше? Ребята тут же приблизились к нему. Свойство регенерации продолжало сражаться с эффектом кровотечения, но последняя кажется побеждает. Неприятный звук наполнил мои уши и все мы вместе обратили свое внимание на костные щиты Беатрис которые должны были защитить нас от Гончих Смерти. Щиты трескались и я понял, что дело плохо.

Когда кости не выдержали напряжения, то весь щит рухнул раскрыв нас гончим. Несколько стрел пролетели возле моего лица и влетели в огромную собаку прямо перед нами. Удары были смертельными поэтому гончая заскулила и упала на смерть. За ней появились другие. Их было огромное количество и я выставив меч вперед спросил:

— Куда нам бежать? Мы в тупике!

— Я не могу никак активировать артефакт, скорее всего он может быть использован лишь там, где лежал, а именно в покоях архимага. Нам нужно вернутся туда! — воскликнул Вернер, чем заставил Шанель сочно выругаться. Не думал, что она может вот так просто выругаться матом. Девочка все-таки. В это время одна из собак прыгнула не меня. Я сделал выпад влево и пополам разрубил гончею снизу вверх. Фоксхарт сказал, что заряда для карты порталов нет, но он может по одному телепортировать нас всех отсюда, но не известно, насколько хватит заряда в карте телепорта.

— Протей давай ты первый! — крикнул Вернер указывая на меня.

— Нет, без меня вы не справитесь, я должен пойти последним! — крикнул я разрубая очередную гончею.

— Не спорь! Это приказ! — после его слов я увидел, как маг коснулся моего плеча, а в руках у него засветилась голубая карта. Активировав которую он переместил меня в тот же самый зал знаний, где мы все сражались с магами воды. Оказавшись в зале я обнаружил себя среди огромного количества игроков. Они все стояли и болтали о чем-то, но завидев нас с магом тут же замолчали. Фоксхарт кивнул мне и телепортировался обратно, оставив меня среди моих врагов.

— Это он? — спросила девушка по имени ЛилиПинк.

— На нем вампирская броня. Что-что, а вампирской брони я навидался, — ответил парень с другого конца зала и все разом достали свое оружие. Кто-то лук, кто-то меч. У парня что стоял рядом со мной в руках была огромная двуручная секира, которой он тут же замахнулся на меня. Я бросил меч на предстоящего врага, а сам активировал способность.

Способность Туманная Форма: Активировано

Секира разрубила мою туманную форму, но я ничего не почувствовал. Взлетев к потолку я осмотрелся. Пустошь пробивала грудь врагам по одному и у меня перед глазами постоянно возникали уведомления. В любой другой момент своей жизни я бы обрадовался такому раскладу дел, но не сейчас. Мое здоровье медленно опускалась вниз, а туманная форма тратила слишком много очков крови. Как только очки закончатся, меня ничто не спасет, даже мое десятое поколение.

Глава 16: Легенды сервера

Я витал в воздухе, недотягивая до потолка и смотрел на всех сверху вниз. Некоторые игроки у которых были луки и стрелы пытались попасть по мне. Но только все стрелы проходились сквозь меня. Я видел, как наш маг по одному телепортировал наших товарищей и я молился только обо одном, чтобы у Фоксхарта хватило заряда для всех. Тем временем в меня начали лететь огненные шары, разряды молнии и другие виды магии, но ни одна не наносила мне урона, пока не произошло следующее. Потолок треснул и во внутрь проник солнечный свет. Словно кто-то большой снял с целого здания крышу. Как только лучи солнца упали на меня, я тут же приобрел плотную форму и упал на пол. Игроки сразу же кинулись на меня. Я встал и закружился, пытаясь поранить врагов своим мечем. Но солнечные лучи слишком больно обжигали меня и вскоре я упал на колени, смирившись со своей судьбой. Когда я был тринадцатым поколением,