Посмотри, отвернись, посмотри - Елена Ивановна Михалкова

«родить детей»… Она погружена в свой мир – этого ей достаточно. Было время, когда я сожалела, что ей не хватает честолюбия. Ведь есть и ум, и способности! Зачем же прозябать в крохотной квартирке, тратя время на чужие, плохо написанные тексты? Но затем я поняла, что в этом ее свобода.

– А что насчет ее мужа?

– Милый молодой человек. Ему около тридцати, трудится монтажником. Довольно тяжелая работа! Его бригада устанавливала окна у меня и у Полины – собственно, так они и познакомились. Выглядит заботливым мужем. Курит, но не пьет, или мне об этом не известно. Антон делает вид, что я ему интересна, несколько раз заезжал в гости с небольшими презентами… В беседе он ничем не способен удивить. Но у него есть дар слушателя, это уже немало, особенно для мужчины. В массе своей вы – тетерева на току. Антон немногословен, однако внимателен. Это меня подкупало.

– Почему вы считаете, что он притворялся? – спросил Макар.

– После исчезновения Полины многое предстало в другом свете. Впрочем, я могу заблуждаться. Это ваше дело – разобраться, кто он такой.

– Вы сказали, она второй раз замужем. Какие у Полины отношения с ее первым мужем?

– Нежнейшие, – не задумываясь сказала старуха. – Признаться, я никогда не понимала, зачем они развелись. Дима – это мужская версия Полины. Беззаботные тридцатилетние дети, каких не вырастало ни в моем поколении, ни в поколении их родителей. Чтобы мы часами обсуждали с незнакомыми людьми вымышленных персонажей и ходили в кафе, где можно гладить чужих котов? Невозможно представить! Странный мир. Но милый, – подумав, добавила она.

– Что скажешь? – спросил Макар, когда Шувалова ушла.

Бабкин пожал плечами.

– Ну, дело несложное. Но бесперспективное в смысле обнаружения ее живой, если старуха говорит правду.

– Я проверил соцсети, пока тебя ждал, – сказал Илюшин. – У Журавлевой есть аккаунт в Телеграм, но там пять подписчиков. Все до одного – родственники. Записей нет.

– Если не выяснится, что было движение средств по ее кредитной карте, значит, все обстоит ровно так, как и выглядит. Без денег из дома не сбегают – выходит, это не побег. Попалась какому-то уроду на глаза, и он ее убил. Когда обнаружат тело – вопрос времени. Люки канализационные надо осмотреть и изучить ее маршрут. Кто занимается делом?

Фамилия, которую Макар назвал со слов Эммы, ничего Сергею не говорила. Бывший оперативник, он сохранил разнообразные знакомства со времен прежней работы и легко находил общий язык со следователями. Но, дозвонившись, Бабкин наткнулся на туповатого хама. Судя по дребезжащему голосу, тому оставалась неделя до выхода на пенсию. Закончив разговор, Бабкин в сердцах бросил:

– Мудило геморройный! Надо Шувалову на него натравить, пусть жалобу пишет. Они даже сотовый не отследили со вчерашнего дня.

– А по мужу что-то есть?

– Этот хрен мычит, что у мужа алиби. Весь день был на работе, отсутствие жены обнаружил только вечером. Сразу же подал заявление.

Зажужжал принтер, распечатывая снимки пропавшей. И Сергей, и Макар всегда носили с собой во время поисков бумажные фото.

Бабкин взял верхний лист.

Улыбчивая веснушчатая молодая женщина с ямочками на щеках. Пушистые русые волосы до плеч, серые глаза. Худощавая, спортивного телосложения. Широкие плечи. Рост? Он сверился с показаниями Шуваловой. Метр семьдесят пять. Работает удаленно, в издательстве появляется два-три раза в месяц. Вредных привычек не имеет, ведет довольно замкнутый образ жизни. Квартира в собственности, подарена родителями. Больше ничего… Вышла из дома около десяти. С собой у нее были только ключи, сотовый и беспроводные наушники.

Бабкин перевел взгляд на Макара.

Илюшин сидел в своем желтом кресле, заложив руки за голову. Выглядел он как богатый бездельник, размышляющий, зачем некоторые люди просыпаются раньше полудня. Впрочем, Илюшин почти всегда так выглядел.

– Так, давай-ка пошевеливаться, – сказал Макар, не двигаясь с места. – Ты занимаешься камерами и маршрутом, я – родственниками.

– А может, ты хоть раз возьмешь камеры на себя? У меня скоро глаза вытекут.

– Зачем тебе глаза… – рассеянно проговорил Илюшин.

– На сына хочу посмотреть, – в тон ему ответил Бабкин.

– Не надо. Младенцы довольно гадкие.

– Это ты довольно гадкий. У меня еще ребенок не родился, а ты его уже записал в уродцы. С мужем тоже ты будешь встречаться?

– Нет, с мужем давай вместе, – решил Макар. – Странная какая-то история с Новосибирском, надо выяснить, что за ней стоит.

Антон Мисевич встретил их дома. Посреди комнаты, куда он провел сыщиков, торчал, как пугало, портновский манекен в длинном драповом пальто. Мисевич сдвинул его в сторону, сел и закурил. Вид у него был растерянный. Однако опыт Бабкина подсказывал, что точно так же может выглядеть и человек, убивший свою жену.

Темные волосы, серые глаза. Мужественные черты лица. Разве что губы тонковаты. Когда Мисевич заговорил, оказалось, что голос у него мягкий, низкий, с еле заметной хрипотцой. Приятный парень, но какой-то мутный.

– Что-то случилось, – нервно сказал Антон. – Она не могла просто так исчезнуть!

Все родственники пропавших говорят одно и то же.

– Я очень рад, что вы присоединились к расследованию… Что Эмма… Эмма Витальевна пришла к вам.

– Расскажите, что произошло, – попросил Макар.

– Моя жена пропала – вот что произошло! – Антон глубоко затянулся, поискал взглядом пепельницу. – Слушайте, я не знаю. Я на работе был. У нас смена с восьми утра. Мы списывались с ней после завтрака. Полина написала, что отправляется на пробежку. Прислала гифку смешную. Вот, глядите сами…

Он показал сообщение в телефоне: анимационный жирный кот вразвалочку идет по беговой дорожке. Остальные сообщения были от Антона Полине.

«привет я дома! ты где»

«поль ты куда пропала»

«полина я беспокоюсь напиши мне пожалуйста»

И еще пять таких же. Под каждым одинокая галочка: абонент ничего не получил.

Сергей огляделся.

Уютная полутемная комната. Тяжелые плотные шторы, слишком длинные для этой высоты потолков. Того, кто их вешал, это явно не смущало, и бархатная ткань волной лежала на полу. Бабкина, Илюшина и Мисевича обступали книжные шкафы. Квартира выглядела так, словно она была куплена книгами и для книг. Между шкафами висели картины: львы, единороги и коты из средневековых рукописей.

Манекен, который сдвинул Мисевич, как будто нахохлился в своем углу. Висевшее на нем пальто пришлось бы впору Бабкину.

– Я вернулся в пять – Полины нет! Обычно она меня встречает. Ну, могла уехать к подруге, но почему не написала? Мы всегда списываемся в течение дня…

– Могу я взглянуть? – попросил Илюшин и вынул телефон из рук оторопевшего парня.

Бабкин следил через плечо Макара, как тот листает историю сообщений. Полина писала