Вечная любовь - Шелли Такер

Новый порыв ветра, вырвавшийся из ущелья между скал, оком понес лодку по гребням волн, словно камешек, пущенный озорным ребенком. Авриль обеими руками ухватилась за руль. Но тот, словно живой, норовил вырваться.

Резкий холодный порыв ветра подул с подветренной стороны и Авриль услыхала, как рвется парус. Подняв голову, она увидела срисовывающуюся в тумане каменную стену, нависшую над ней по правому борту, и крик ужаса вырвался из ее груди. Она всей тяжестью навалилась на руль.

Но быстро изменить курс не успела.

— Боже милосердный, нет!

Борт лодки, обдирая, проволокло по скале. Авриль ощутила как судно содрогнулось от страшного удара, услышала треск ломающегося дерева. Расщепляющегося. Тем не менее коварный ветер толкал побитое судно вперед.

Окутанная плотной пеленой тумана, Авриль почти ничего не видела, но почувствовала, как вода поднимается к щиколоткам.

Булькая, она хлестала сквозь бортовую пробоину,

Ужас пронизал Авриль. Оторвавшись от руля, она побежала вперед, отодрала хлопающий на ветру оторвавшийся лоскут паруса от запутавшихся канатов, скомкала его и отчаянно попыталась заткнуть пробоину, через которую морская вода мощной струёй била в лодку.

Ей хотелось позвать на помощь, но она знала, что остров слишком далеко. Знала, что здешний берег необитаем. Никто ее не услышит.

Но нет, она не сдастся! Не сдастся, пока есть хоть малейшая возможность спастись. Она сумеет!

Ради Жизели, она сумеет…

Прежде чем Авриль успела додумать эту мысль, гигантская волна подхватила лодку, словно игрушечный кораблик, высоко взметнула и тут же обрушила вниз. Летя в бездну вместе с лодкой, Авриль услышала собственный дикий вопль, наполнивший тьму вокруг.

Корпус лодки, врезавшись в скалу, словно скорлупка, раскололся надвое, и Авриль ощутила взрыв боли во всем теле. Она ударилась о поверхность воды и начала погружаться в пучину вместе с останками своего корабля. Оглушенная ударом, она безвольно и стремительно шла ко дну. Но охватившая ее в следующий момент паника заставила бешено сопротивляться ледяной пучине.

Спустя несколько секунд Авриль вынырнула на поверхность волн, судорожно глотнула соленый воздух вперемешку с туманом и водой, а потом безжалостный океан снова увлек ее в пучину.

«Боже милосердный, помоги мне!» Авриль ухватилась за обломок дерева, снова вынырнула на поверхность, как поплавок, но ее мышцы были слишком вялы. Тело сотрясали конвульсии. Она не могла даже держаться за спасительный обломок. Мокрое платье стало слишком тяжелым, оно тянуло вниз, вода была слишком холодной, а руки слишком ослабели от гребли.

Откуда-то из глубины ее существа, охваченного паникой, поднялась и заполнила мозг, сердце, душу отчаянная мольба:

«Хок, помоги мне!»

Хок так резко осадил Илдфаста, что испуганный жеребец встал на дыбы и прянул в сторону.

О священный молот Тора, что это было? Он слышал голос Авриль.

Слышал так же ясно, как если бы она скакала верхом рядом с ним. Тяжело дыша, Хок огляделся. В темноте виднелись лишь молчаливые утесы да море далеко внизу. Он слышал шум ветра и отдаленный гомон празднества — больше ничего.

Но он мог поклясться, что слышал, как Авриль звала его. Звала на помощь.

Ярость и досада, владевшие им с того момента, как он обнаружил, что ее нигде нет, внезапно испарились, уступив место гораздо более тревожному и непривычному чувству.

Страху.

Хок пришпорил коня и галопом помчался вдоль обрыва обратно в город. Он уже проверил свой ванингсхус, подумав, что Авриль могла просто уйти домой одна. И Жозетт, когда он спросил ее, сказала, что это вероятнее всего.

Но Хок не нашел дома своей беспокойной жены. Не было ее и на берегу.

А теперь другая мысль тревожно билась в его голове: Торолф.

Хок не видел негодяя на празднике. Да и трудно было представить себе, чтобы он пришел туда и выкрал Авриль прямо из толпы. Она бы закричала, и кто-нибудь это заметил бы. Да все бы заметили. Он бы сам заметил. Пока дядя не втянул его в тот бессмысленный спор, он зорко наблюдал за женой.

Авриль никогда не пошла бы с Торолфом добровольно. Но что, если сукин сын где-то подкараулил ее, если он обидел ее…

«Хок, помоги мне!»

Изрыгнув проклятие, Хок снова осадил Илдфаста. Его сердце бешено колотилось, кровь молотом стучала в висках.

Нет, это не шутка, которую играет с его слухом ветер! Он ясно слышал Авриль.

Не только слышал, но и… чувствовал. Чувствовал сокрушительную волну боли, ледяного ужаса и беспомощности, который внезапно окатила его — и так же внезапно отступила.

Потрясенный, дрожащий от пережитого страха, Хок не мог позволить себе остановиться и подумать, откуда пришло это нервирующее ощущение. И как это вообще возможно.

Потому что он уже чувствовал — знал, — где находится Авриль в этот момент.

Его взгляд был прикован к окутанному туманом морю, к удаленной от берега гряде скал к югу от острова.

Авриль не у Торолфа.

Она — там. Одна. Беспомощная. Изнемогающая!..

Свирепо выругавшись, он вонзил каблуки в бока Илдфаста, и тот понесся вперед огромными, мощными скачками. Теперь Хок мчался уже не обратно в город — игнорируя опасность сорваться с утеса, он прямиком летел к берегу, не сводя глаз со скал вдали.

Но больше не слышал голоса Авриль.

Все онемело у него внутри, и он не мог бы сказать, кому принадлежало это ощущение — ему самому или ей. Несясь вдоль утесов со смертельной скоростью, он отыскал знакомую лишь ему одному древнюю тропу и бросился по ней вниз. Очутившись у подножия, он резко натянул поводья, соскочил с седла и в темноте побежал по скалистым уступам к кромке воды.

В лунном свете он различил свежие следы — следы двух пар ног. Они привели его в укрытие среди прибрежных кустов. Тут Хок увидел валявшийся якорный камень. Здесь тащили какую-то лодку.

Какую лодку? Откуда она могла…

Нет, сейчас это не имело значения. Авриль там, она в беде! Возможно, уже мертва.

Скинув сапоги, Хок всмотрелся вдаль, в окутанные туманом — Слишком далеко! Слишком далеко, чтобы пытаться добраться туда вплавь в ледяной воде. Тем более ночью. Если усталость не прикончит его, это сделает холод. И то при условии, что раньше он не собьется с пути в темноте и не утонет.

Хок отстегнул ремень и бросил его на песок вместе с оружием, потом подбежал к воде и нырнул.

Он плыл изо всех сил, рассекая волны, стараясь держать направление от места, где заметил след лодки, прямо на скалы. Не обращая внимания на холод, пронизывавший до костей, на мощный прилив, он несся вперед как стрела.

На полпути к облаку тумана, в нескольких ярдах от берега, ему стали попадаться обломки. Щепы, оторванные от расколовшейся дубовой обшивки корабля. Сломанное весло. Резная фигурка с лодочного носа.