Фрагменты из книги "История Российская. IX-XVII вв. - Руслан Скрынников

Вместе с Василием Косым Москву покинули немногие лица, среди них некие столичные гости. Как видно, они ссудили князю большие деньги и боялись упустить должника. Отвоевав Углич, Косой дважды возобновлял наступление на Москву. В последнем сражении он был разгромлен и взят в плен. Многократно битый, познавший измену ближних бояр, Василий II не встал на путь казней и кровопролития, но нашел не менее страшное средство наказать изменщиков. Перед походом на Галич в 1433 г. он приказал арестовать бывшего фаворита и правителя государства И. Д. Всеволожского с детьми, «да и очи ему вымали». Три года спустя он велел ослепить князя Василия Юрьевича, за что несчастный князь получил прозвище Косой. Василий II думал запугать своих недругов, но результат получился обратный.

Смерть митрополита Фотия и церковное безначалие благоприятствовали княжеским усобицам.

Международный авторитет Руси упал. С ней перестали считаться. После кончины Фотия московский князь и епископ нарекли «в святейшую митрополию русскую» рязанского епископа Иону. Однако в Константинополе не посчитались с решением Москвы и отдали предпочтение кандидату, выдвинутому литовским великим князем Свидригайло, братом Ягайло. В династической борьбе, разгоревшейся после смерти Витовта, католик Свидригайло выступил, как вождь западнорусских православных князей и шляхты, что и обеспечило ему симпатии Константинополя. Смоленский епископ Герасим был поставлен патриархом на общерусскую митрополию и был признан епископом. К нему ездил ставиться на архиепископство новгородский владыка Евфимий. Герасим оказался втянутым в княжеские усобицы, терзавшие Литовско-Русское государство, что помешало его поездке в Москву. Правление Герасима было недолгим. Он был сожжен по приказу Свидригайло за некую «измену».

Узнав о гибели киевского митрополита, Василий II отправил в Византию владыку Иону. Но патриарх не стал ждать прибытия московского претендента.

Угроза турецкого завоевания побудила константинопольские власти ускорить заключение церковной унии с Римом. Чтобы обеспечить присоединение к унии богатой и многолюдной русской епархии, патриарх назначил ее главой грека Исидора, игумена одного из константинопольских монастырей. Исидор деятельно участвовал в предварительных переговорах с Римом. Он слыл человеком образованным и к тому же обладал дипломатическими способностями. Весной 1437 г. Исидор прибыл в Москву, а уже через полгода поспешил на объединительный собор в Италию. Собор открылся в Ферраре, а закончился во Флоренции. На нем встретились авторитетные иерархи и богословы Востока и Запада. Прения о вере и главенстве папы над патриархом были жаркими, и им не видно было конца. Однако император Иоанн Палеолог не мог ждать, и греческим иерархам пришлось принять условия, поставленные папой. Исидор не взял на себя почин в выработке текста соглашения об унии. Акт о соединении христианской церкви под главенством Рима был подписан в июле 1439 г.

Рассчитывая на поддержку католических верхов Польши, Исидор по пути в Москву задержался на год в Литве. Однако его нетерпеливая попытка объединить церкви в пределах Литвы не удалась.

В марте 1441 г. Исидор вернулся в Москву. Во время литургии в Успенском соборе имя патриарха было заменено именем папы. Вслед за тем была зачитана грамота о соединении церквей. Три дня московские власти старались склонить Исидора к отказу от унии, а на четвертый день его взяли под стражу и заточили в Чудов монастырь. Полгода спустя Исидор бежал в Тверь, а оттуда в Рим.

Русские власти заготовили грамоту к патриарху с уведомлением о намерении собрать в Москве собор епископов для избрания нового митрополита. Два года спустя эту грамоту обновили и переадресовали императору. Но в конце концов грамота так и не была отослана в Византию.

В свое время Дмитрий Донской пытался превратить русскую митрополию в послушное орудие своей политики. Византия не допустила этого. В свою очередь Москва отвергла попытки греков подчинить московскую митрополию политическим интересам империи. Односторонние уступки в пользу «латинства» были сочтены московским духовенством и светскими властями недопустимыми. Столкновение противоположных тенденций подорвало церковное влияние Византии на Русь еще до того, как Византийская империя пала.

Московская церковь лишилась митрополии в момент, когда Русь стояла на пороге новой междоусобицы. На этот раз смута возникла из-за военных неудач.

В 1437 г. хан Улу-Мухаммед был изгнан из Орды сыновьями Тохтамыша и нашел прибежище в литовских пределах. Татары наспех устроили городок на Белеве, чтобы зимовать в нем. Будучи данником Улу-Мухаммеда, Василий II опасался, что орда надолго закрепится в непосредственной близости от русских границ. Посланные им Дмитрий Шемяка и московские воеводы обратили татар в бегство. Оказавшись в трудном положении, хан готов был перейти на службу к московскому князю. Недооценив силы татар, воеводы отвергли предложение хана прислать заложников. Убедившись в неизбежности битвы, татары под покровом утренней мглы сами атаковали московские полки и победили.

Не вполне ясно, где кочевал Улу-Мухаммед в эти годы. Известно лишь, что в 1439 г. он в течение десяти дней осаждал Москву, требуя покорности от «подручника» Василия II. Обширные посады столицы были сожжены, множество людей посечено. Великий князь вернулся в столицу после отступления татар, но не смог там оставаться из-за трупного смрада.

Не имея возможности вернуть себе наследственный улус, Улу-Мухаммед решил обосноваться на землях волжских булгар и в отвоеванных у русских городах. В 1444 г. он занял нижегородский Кремль. Московские воеводы засели в осаде в «меньшем» городе, но из-за голода предали укрепления огню и ушли прочь. В 1445 г. сыновья хана царевичи Мамутяк и Якуб напали на Русь. Василий II не позаботился о том, чтобы подготовить силы к отражению набега. Собрав едва тысячу воинов, он двинулся к Суздалю, рассчитывая, что в пути к нему присоединятся силы удельных князей. Особые надежды он возлагал на полки Шемяки. С большой настойчивостью государь звал брата на помощь. Когда позднее епископы выступили с обвинением против Шемяки, они напомнили удельному князю, как государь «посылал послов своих до четыредесяти, зовучи тобя к себе за христианство помогати». Шемяка посадил Василия II на престол, и последний считал его надежным союзником. Однако он допустил просчет.

Накануне боя Василий II дал пир явившимся к нему младшим князьям и боярам. Рано утром нагрянули татары, неожиданно разбудившие спавший лагерь. Бой произошел 7 июля 1445 г. у стен Суздаля на поле против Спасо-Ефимьевского монастыря. Закованные в броню дружинники дрались с упорством и обратили неприятеля в бегство. Возможно, бегство татар было притворным. Преследование расстроило боевые порядки русских. Одни поспешили вслед за врагами, другие «начаша избитых татар грабить». Имея три с половиной тысячи воинов, Мамутяк сумел остановить натиск русских и предпринять повторную атаку. Застигнутые врасплох князья обратились в бегство. Московский летописец, желая обелить Василия II, хвалил его мужество. Князь будто бы получил множество ран «по голове и по рукам, а тело все бито вельми». Татарское войско потеряло 500 воинов, а русские — несравненно больше. Много дружинников было иссечено в битве. Василий II, князь Михаил Верейский, многие московские бояре и дети боярские попали в плен. После битвы царевичи двинулись к Владимиру, а затем вернулись в Нижний, где передали пленных отцу. Хан продержал Василия II около трех месяцев, после чего за выкуп отпустил на Русь.

После суздальской битвы управление Москвой взял на себя Дмитрий Шемяка как старший в роду Калиты. Известие о пленении государя вызвало в народе растерянность и ужас. Жители Москвы и окрестных уездов спешили укрыться со всеми пожитками в Кремле, ожидая, что татары явятся с минуты на минуту. Скорее всего, от костров, разложенных беженцами в окрестностях, вспыхнул пожар. Сгорели все деревянные постройки, а «белокаменные» стены «падоша во многих местах». В огне погибло множество людей, сгорели княжеская казна и товары, свезенные в Кремль. Население начало в панике покидать Москву. Пример показала княгиня-вдова Софья. Шемяка вернул ее с дороги и предпринял другие меры, чтобы положить конец панике. Население стало готовиться к осаде.

В Москву прибыл татарский посол Бегич. Дмитрий Шемяка оказал ему «многу честь». Русские не могли изгнать татар из Нижнего Новгорода без войны с ордой. Но Шемяка нашел средство избежать конфликта, казавшегося неизбежным. Он принял решение восстановить великое княжество Нижегородское и с этой целью подписал договор с наследниками изгнанных из своих владений нижегородско-суздальских князей. Чтобы склонить Улу-Мухаммеда на свою сторону и получить от него ярлык (это намерение приписывали князю московские летописи), Шемяка должен был отпустить Бегича как можно скорее. Вместо этого князь задержал посла до глубокой осени, чтобы сведения о бедственном положении Москвы не подтолкнули татар к новому набегу. Василий II едва не разминулся с Бегичем на границе, но все же успел арестовать его, после чего посол был утоплен.