Зависимость от тебя (ЛП) - Ритчи Криста

— И он всегда так много пьет?

Что за допрос? Я прикусила губу, не в силах вымолвить слова, которые так и жаждут вылезти наружу.

— У него сегодня двадцать первый день рождения.

Большинство людей заканчивают свой двадцать первый день рождения пьяными в стельку, но Райк выглядит так же подозрительно, как и раньше. Он видит меня насквозь, как и тот жиголо.

— Это чушь собачья, — говорит Коннор. — Ло не пытался скрыть от меня свою проблему. Я никогда не видел его без выпивки.

Я отворачиваюсь от их осуждения и крепко сжимаю руку на лодыжке Ло.

— Мне просто нужно отвезти его домой.

Проснись, я хочу накричать на Ло. Он оставил меня здесь убирать за ним. Опять.

Коннор бросает эту тему, и лимузин бесшумно катится по плохо вымощенным городским улицам. Я чувствую, как Райка захлестывают эмоции, как тяжело он дышит, пытаясь смириться с ситуацией. Каждый раз, когда я мельком вижу его, он выглядит так, словно может пробить стену. Или, точнее, пойти на пробежку.

Когда лимузин притормаживает возле «Дрейка», я подползаю к Ло и просовываю руки под его руки, прижимая его тяжелое тело к своему.

— Ло, — шепчу я. Проснись! Я едва могу отнести его в душ. Как, черт возьми, я смогу дотащить его до лифта? Попросить о помощи для меня, оказывается, чуждо, поэтому следующие пару минут я провожу, пытаясь придать его телу вертикальное положение и подтащить его к двери.

Коннор и Райк вылезают из лимузина, и тут моя дверь распахивается. Коннор просовывает голову снаружи.

— Лили, двигайся. Мы понесем его.

— Нет, Ло бы этого не хотел.

Райк опускает голову.

— И большинство парней также не хотели бы, чтобы их девушка несла их на руках.

Я воспринимаю это как личное оскорбление, хотя он, возможно, и не имел в виду этого.

— Он не в сознании, чтобы беспокоиться , — говорит Коннор, как будто это решает вопрос. Я вижу, что в этом деле я не выиграю.

Я соскальзываю с сиденья, вдыхая холодный воздух Филадельфии. А Коннор ныряет в лимузин.

— Ты возьмешь его за ноги.

Райк занимает место у двери, и они обмениваются указаниями друг с другом, пока Райк не подхватывает Ло на руки, довольно легко неся его. Я бы хотела, чтобы Коннор держал его на руках. Что-то в Райке меня настораживает.

Тем не менее, он держит на руках Ло. Картина должна быть комичной, поскольку Ло одет в красно-черный спандекс и выглядит как раненый герой из Людей-Х. Но я представляю, как Ло просыпается и видит Зеленую Стрелу, уверенно держащую его на руках. Он бы взбесился. И не в том смысле, что он фанат.

— Следи за его головой, — инструктирую я, когда мы проходим через вращающиеся двери.

— Всё под контролем, — Райк марширует по вестибюлю, не покладая рук.

Даже в лифте я внимательно слежу за Ло, расстроенная ходом событий. Я никогда не позволяла кому-то другому нести или помогать ему. Эта работа была моей, сколько я себя помню. И, возможно, я ужасно справлялась с ней, но, по крайней мере, он все еще жив, дышит. Здесь. Со мной.

У двери я нахожу свои ключи и веду их в нашу квартиру. Мои нервы снова подскакивают, когда я понимаю, что это, возможно, самое большое количество тестостерона, которое когда-либо переступало порог моей квартиры. А может, и нет. У меня был момент, когда я привела домой двух парней.

— Ты можешь положить его на кровать, — я веду Райка в комнату Ло и указываю на плед цвета шампанского. Он укладывает его. Пока я развязываю ботинки Ло, он рассматривает декорации, постеры с Комик-Кона, фотографии и тонированные шкафы. То, как он смотрит со стороны — это странно, как будто он никогда раньше не видел комнату парня.

— Вы двое живете вместе? — Райк берет со стола рамку с фотографией.

— Она Кэллоуэй, — Коннор опирается бедром на дверную раму, скрестив руки на груди.

Райк говорит: — Для меня это ничего не значит.

— Мой отец создал Fizzle, — объясняю я.

— Я знаю, это объясняет, почему Коннор крутится вокруг вас двоих, но это не имеет никакого отношения к тому, что вы вместе, — он опускает рамку.

Коннор поднимает руку.

— Просто чтобы прояснить, мне вообще-то нравятся эти двое. С ними никогда не бывает скучно.

Райк отряхивает свою кожаную куртку, пропитанную алкоголем.

— Так у тебя серьезные отношения с Ло?

— Какое это имеет для тебя значение?

Его лицо искажается в раздражении.

— Ты всегда включаешь защитную реакцию с людьми, которые спасают твою задницу?

Да. Вместо того чтобы признать свои недостатки, я отвечаю на его предыдущий вопрос.

— Он друг детства. Мы только начали встречаться, но живем вместе с начала колледжа. Удовлетворен?

— Этого, блядь, достаточно, — говорит он, беря в руки еще одну рамку.

Коннор спрашивает: — Как ты думаешь, во сколько Ло проснется? Он обещал мне, что завтра мы пойдем в спортзал.

Я вздыхаю.

— Обещания Ло — это как бары в два часа ночи — пустые, — я открываю ящик стола и нахожу три пузырька «Адвила». Я выбрасываю пустой контейнер в мусорное ведро и высыпаю четыре таблетки из второго пузырька на ладонь. Торопливо наполняю стакан водой из ванной и ставлю его рядом с кроватью вместе с капсулами.

— Ты часто так делаешь, — констатирует Райк.

Я выключаю свет, не встречаясь с ним взглядом, и провожаю их в гостиную. Я укутываю свое тело в кремовое хлопковое одеяло, пряча руки, которые начали дрожать. Пока они выбирают диван, я сворачиваюсь калачиком в красном замшевом кресле.

Райк впитывает атмосферу с подушек, осматривая светильники, неиспользуемый камин и вдохновленные Уорхолом гравюры с белыми медведями. Как будто он строит человека из наших вещей. Мне это не нравится.

— Вам обоим лучше уйти. Я немного устала, — мягко говорю я.

Коннор встает.

— Хорошо, но я приду после обеда, чтобы забрать Ло в спортзал. Он может не выполнять свои обещания, но я получаю все, что мне предложили.

Райк встает как раз в тот момент, когда Коннор выходит за дверь. Он продолжает оглядываться по сторонам, его взгляд пробегает по кухне, барным стульям, книжным полкам...

— Ты планируешь что-нибудь украсть? — спрашиваю я. — У нас здесь не так много ценностей. Тебе стоит попробовать дом моих родителей.

Лицо Райка искажается.

— Ты — нечто, ты знаешь это? — его глаза сузились. — Если я пялюсь на твою блять лампу, это не значит, что я собираюсь ее украсть.

— Если ты не делаешь мысленные снимки, чтобы потом вернуться, тогда какого черта ты делаешь?

Он наклоняет голову набок и смотрит на меня так, будто я действительно идиотка.

— Я пытаюсь понять, кто вы, — он указывает на камин, где стоит хрустальная ваза, подарок Поппи на новоселье. — Богатые, — он кивает на бутылки со спиртным, которые стоят на кухонном столе. — Алкоголик.

Как он может сделать такой вывод на основании нескольких бутылок?

Мой нос раздувается.

— Убирайся.

Его глаза продолжают сужаться.

— Это больно — слышать правду? Кто-нибудь говорил ее вам раньше?

Я редко бываю так взволнована, но в моей груди поднимается что-то чужеродное и яростное.

— Ты не можешь смотреть на вещи и понимать нас!

— Да? Кажется, я задел за живое.. И я уверен, что это потому, что я прав.

— В чем твоя проблема? — я сплюнула. — Мы не просили тебя о помощи. Если бы я знала, что ты будешь таким... — я рычу, не в состоянии сформировать полное предложение в этот момент.

— Гориллой? — подтрунивает он. — Обезьяной? Приматом? — он делает шаг ближе ко мне. Я могу ударить его. Я никогда раньше не чувствовала такой враждебности по отношению к кому-то.

— Оставь меня в покое! — кричу я, почти скуля. Мне также не нравится тон моего голоса.

— Нет, — непреклонно говорит он.

Я сжимаю зубы, подавляя желание топнуть ногой, как чудачка.

— Почему?

— Потому что если бы ты думала, что у Ло серьезные проблемы, я не думаю, что ты бы что-то предприняла. И это меня чертовски бесит, — он оглядывает меня. — Так что разбирайся со мной, — он отходит назад к двери. Огромная часть меня согласна с Райком. Я не знаю, как помочь Ло, не навредив себе. И я слишком эгоистична, чтобы найти решение его проблем.