Цена бессмертия (сборник) - Александр Шалимов

Сколько часов или дней находится он на этом острове?.. Периоды беспамятства сменяются краткими мгновениями просветления. Шлем спас его ослабил удар. Это как насмешка судьбы. Лучше бы сразу…

Руки целы, и Лару удалось освободиться от поврежденного шлема… Зато нога… Вероятно, она сломана в нескольких местах. При малейших движениях он теряет сознание от боли.

Герметичность кабины не нарушена, и прибор, очищающий воздух, пока работает. Его индикатор светит в темноте неярким зеленым светом. Может быть, Лар умрет раньше, чем прекратит работу этот прибор… Лучше бы сразу, чем задыхаться несколько часов.

Почти все приборы вышли из строя, лишь слабо светит экран одного из локаторов и каким-то чудом уцелел передатчик, автоматически переключившийся на аварийный сигнал. Он шлет в ревущую темноту тревожный зов о помощи. Выключить бы его, но для этого надо доползти до панели управления, а боль не позволяет шевельнуться.

"Плата за жадность, — думает Лар. — Разумеется, так и должно было случиться. Строгов был прав… Впрочем, теперь это уже безразлично. Вот только жаль, так жаль, что пропали все наблюдения. Конечно, их повторят позднее, но сколько еще времени люди не будут знать, что скрывает облачный покров этой планеты. Я-то теперь знаю, но какая от этого польза… Если когда-нибудь и найдут мою ракету, все, что я узнал за последние часы, уже не пригодится… А скорее всего — ураган просто сбросит ракету в нефтяное море. Впрочем, пока она лежит как приклеенная на вершине… Интересно, что это за породы? Эх, так и не успел узнать…"

Беспамятство… И снова ощущение яви… Зеленоватый экран локатора. Еще работает. Фосфоресцирующие отблески в иллюминаторе… Конечно, бред… откуда там взяться свету?..

И все же, чуть приподнявшись, Лар отчетливо видит гребни огромных валов, лижущих берега острова… Какие-то светящиеся тела, похожие на гигантских остроносых мокриц, выползают из кипящих волн и, окружив ракету, что-то вынюхивают…

Какие странные галлюцинации! Голос Строгова… Он что-то говорит, и гигантские черные тела исчезают в волнах…

"Это уже конец — умираю… Земля, моя Земля…"

Лар хотел бы улыбнуться, но чувствует лишь, как по щекам скатываются слезы…

СНОВА НА «ЗЕМЛЯНИНЕ»

— Конечно, это чистейшая случайность, что удалось разыскать его ракету, — сказал в заключение Строгов. — Такое бывает раз в жизни… У него работал аварийный передатчик и потом — свечение вокруг острова…

— Но что это могли быть за живые существа, которых ты спугнул у его ракеты? — спросил Порецкий. — Поразительно: паро-углеводородная атмосфера, нефтяной океан — и крупные живые организмы. Расскажи о них чуть-чуть подробнее, Николай.

Строгов усмехнулся.

— У меня было время их разглядывать! Я думал лишь о том, как произвести стыковку при таком урагане и как оторвать его ракету от полужидкого асфальта, в который она влипла.

— Весь остров был из асфальта? — поинтересовался Коро.

— Как будто весь целиком.

— И других островов вы не видели?

— Нет.

— Значит, все наши автоматические станции и ракеты-зонды покоятся на дне нефтяного океана Венеры.

— Вероятно… Во всяком случае, я не слышал, радиосигналов ни одной из них. Скорее всего, на дне покоятся только их обломки.

— Не кажется ли вам, друзья, что наши уважаемые предки дали маху, назвав эту планету именем богини красоты? — заметил Порецкий. — Венера, а при ближайшем знакомстве — мрак, бушующий нефтяной океан, населенный гигантскими червями… Еще не так давно писатели-фантасты отправляли своих героев возделывать тропические джунгли Венеры, изменять там климат, добывать уран…

Прав оказался профессор Тумов. Он возражал сторонникам вулканического происхождения атмосферы Венеры и писал о ее углеводородном составе… Впрочем, даже он не додумался до существования нефтяного океана.

— Правда лежит посредине, — возразил Коро. — Сторонники вулканической теории тоже правы. В конце концов, вся эта нефть и вода на Венере, по-видимому, глубинного происхождения. Это продукты каких-то извержений. Ведь при извержениях земных вулканов в атмосферу тоже выбрасывается громадное количество водяных паров и различных газов. Среди них есть и углеводороды. Венера ближе к Солнцу, и преобразование глубинного вещества происходит там иначе, чем на Земле. Отсюда обилие углеводородов при извержениях.

Извержения, конечно, продолжаются и сейчас; и в них одна из причин бурной атмосферной циркуляции. Гигантские взрывы, отзвуки которых мы наблюдали с нижней орбиты, и зарево, которое видел Лар, связаны именно с вулканическими явлениями. При этом, вероятно, выделяется свободный кислород, и тогда происходят гигантские вспышки нефтяного океана и атмосферы, насыщенной парами нефти. Лару и вам, Николай Петрович, крупно повезло, что вы не наткнулись на вулканический очаг.

— Безумцам всегда везет, — проворчал Строгов.

— Это был настоящий героизм, — убежденно заявил Порецкий. — С большой буквы героизм. Вы оба — герои. И ты и Лар. Я успел прослушать часть магнитных записей, продиктованных им во время полета. Этим записям нет цены…

— Он чертовски упрям и настойчив и, конечно, смел, — задумчиво сказал Строгов. — И еще хорошо, что он очень правдив. Едва придя в себя, он сразу сказал, что сознательно действовал вопреки приказаниям и готов за это отвечать. А ведь он мог придумать что угодно… Но, конечно, он авантюрист… Рвется все сделать сам. На такого нельзя положиться…

— Этот случай его многому научил, — возразил Коро. — Ведь если бы не вы…

— Не знаю… У меня к нему очень двойственное отношение. Мне нравится его смелость, но… при следующем космическом рейсе я, пожалуй, не захочу иметь его в составе своего экипажа.

— Ты уже говоришь «пожалуй», — улыбнулся Порецкий. — Если бы не его отвага и… недисциплинированность, мы возвращались бы сейчас к Земле с гораздо более скромными результатами. Согласись, капитан, что если бы он послушал тебя и возвратился сразу же после старта, ты не разрешил бы нового атмосферного полета.

— Нет… И был бы прав! Мы все трое наблюдали тот атмосферный взрыв.

— Ну, вот видишь…

— Поэтому и говорю о своем двойственном отношении.

— Победителей, как известно, не судят.

— Не знаю… Космическое право еще не создано, но в космических рейсах существуют свои, особые законы… Подумайте, что получится, если каждый станет поступать, как Лар. Ведь как одиночка он проиграл…

— Ты тоже действовал, как одиночка.

— Это совсем другое, — усмехнулся Строгов. — Нет, я действовал, как представитель коллектива… Я не мог иначе… И каждый на моем месте поступил бы так же.