Сделай ставку - и беги, Москва бьет с носка - Семен Данилюк

- Они, если слышал, с Горбачем еще в Ставрополье корешковали. А против Горби усиливается оппозиция. Дров-то наломал ого-го! Так что ему позарез команду усиливать надо, чтоб не свалили. На днях забрал Непомнящего - старшего в Москву на повышение, - с прицелом на место Лигачева. Так-то. А меня соответственно приглашали на проезд Серова, в ЦК ВЛКСМ, и дали понять, что если сынка на своё место подготовлю, после съезда заберут в аппарат. Как думаешь, чем для меня кончится, если я сейчас к нему в кассу полезу?

Он столкнулся с колящим взглядом Листопада, оборвал себя:

- Знаю, Иван, что ты ко мне не за объяснениями приполз. Но максимум что могу - договориться, чтоб не исключили, а ограничились выговорешником с занесением. Но - со съездом, сам понимаешь, пролетаешь. Да и - дальнейшее... - Из-за одной паршивой картонки - жизнь пополам?

- Да! Потому что картонка эта, как ты называешь, - символ твоей лояльности. И вот его-то ты и продристал. И вообще, Иван, вынужден сказать, если начистоту, - то, что случилось, все равно бы случилось. Не так, так иначе. Мотает тебя в жизни, как пьяного боцмана в качку. - Ладно, обойдусь без дешевых нотаций! - Листопад уцепил заусеницу, вырвал, поморщившись. Поднялся. - Стало быть, чуть заштормило, и - каждый сам по себе? Будь здоров, секретарь!

- Вывернешься, заходи.

От приглашения этого в спину Ивану пахнуло прощальным сквознячком.

* На следующий день, собрав самолюбие в кулак, Листопад позвонил Непомнящему. Встреча с Вадимом, как и можно было предвидеть, получилась склизкой.

Опасаясь непредсказуемого листопадовского нрава, назначил ее секретарь райкома в собственном кабинете и даже на всякий случай распахнул дверь в коридор.

И - сразу застолбил главное. Само собой, никакого отношения к пропаже документов он не имеет. Но, возможно, сумеет помочь их найти при двух непременных условиях. В присутствии Виктории Иван публично отказывается от нее. А кроме того, пишет заявление с просьбой освободить от должности секретаря комитета комсомола института и от обязанностей члена бюро обкома и заменить как делегата, - скажем, в связи с необходимостью уделить больше внимания написанию докторской диссертации. Если всё это будет сделано в течение двух оставшихся суток, партбилет наверняка обнаружится.

- А если нет? - прохрипел Иван. - А если нет, это жизнь, - Вадим поднялся. Округлевшее лицо его излучало плохо скрываемое торжество. И даже с трудом удерживаемое бешенство во взгляде Листопада сегодня не пугало, а, напротив, добавляло перцу, - он загнал-таки противника в клетку, из которой у того остался только один выход. Тот, какой указал ему сам Вадим, - к ноге!

Иван вышел из кабинета, едва не покачиваясь. Удар оказался нанесен безупречно - точно поддых и именно на вдохе.

Сумрачный, ушедший в себя Листопад умудрился даже свернуть в коридоре не в ту сторону и заметил это лишь тогда, когда вместо привычного парадного крыльца уперся в запасную, пожарную дверь с табличкой посередине "Выхода нет".

"Похоже на то", - безысходно хмыкнул Иван.

Со злости долбанул по тупиковой двери ногой. Дверь неожиданно распахнулась. Наверняка раздолбай-комендант что-то привез для хозяйственных надобностей и после забыл запереть.

- Надо же, - буркнул Листопад. - Все двери пооткрывали, лишь бы меня отсюда поживей вызвездить.

Под навесом бокового райкомовского крыльца спрятались две матери с колясками, пережидая пока схлынет внезапный весенний дождь. Стряхивая мокрые волосы, они о чем-то переговаривались, с притворной озабоченностью вглядываясь в небо. Им было хорошо. Юная жизнь начиналась рядом с ними. И жизнь эта виделась им безусловно счастливой. Ивана такой пустяк как непогода сегодня остановить не мог. Не задерживаясь, он сошел вниз и зашагал прямо по проезжей части. Молодой дождь хлестал с неба безудержный, крупный и упругий, словно свитый из веревок, пузырями взрывался об асфальт и - пенящимися ручейками растекался по подворотням. Пролетавшие мимо машины, пронзительно гудя, объезжали очумелого пешехода и мстительно заливали его грязью. Он ничего не замечал, продолжая идти вразвалку с руками, отброшенными назад, будто на ходу отмахивался от нечистой силы. Иван размышлял. Варианты спасения, которые перебирал он, отпадали один за другим. Балахнин, на которого он твердо рассчитывал, при первой опасности ушел в сторону.

Заманчиво было бы призвать на подмогу Феликса Торопина. Парочка мордоворотов, подкараулив Непомнящего в подворотне, живо выбила бы из него партбилет вместе с накопившимся дерьмом. Но, увы! Опять "катает" на юге.

Оставался, правда, Осинцев. Но тут условия объявлены открытым текстом, - помощь против вербовки. И тогда ходу назад не будет. Или все-таки рискнуть, а после как-нибудь выкрутиться? Иван задумался. Какая-то проворная капля исхитрилась затечь в ноздрю. В носу Листопада зачесалось, он оглушительно чихнул и - очнулся, обнаружив себя совершенно мокрым, стоящим едва не по щиколотку среди водяного потока, - всего за один квартал от подвальчика тети Паши.

Только теперь он припомнил, что вот уж вторые сутки, как не давал о себе знать Антон - вопреки принятому меж ними обыкновению созваниваться каждый день. Единственный, кого хотелось сейчас видеть.

* Антона Листопад застал лежащим на кровати на спине с лицом, закрытым шарфом. На полу валялся журнал "Юность" за 1985 год, раскрытый на модном романе Юрия Полякова "ЧП районного масштаба".

- Здорово, пропащий, - с притворной бодростью прогромыхал Иван. - Найди поживей какое-нибудь полотенце. А то залью на хрен весь подвал!

- Возьми у тети Паши в комоде, - ровным голосом предложил Антон. - Она все равно к сестре укатила.

Вытащив из комода сразу два банных полотенца, Иван стащил рубаху и, отфыркиваясь, принялся обтираться.

Антон продолжал лежать, не меняя позы.

- Посуда под водку хоть найдется?

Антон, не открывая глаз, протянул руку к стоящему подле стулу и принялся шарить ладонью в поисках стоящего на нем стакана.

- Совсем, гляжу, оборзел, - глаза открыть лень, - Листопад выдернул стакан, который хозяин едва не свалил на пол. - Корешок к нему в горе пришел, - ломануть, пока при памяти. А ему по фигу метель.

- И какая кручина у корешка приключилась? - Да ни хрена хорошего! - Листопад распечатал принесенную водку, налил себе полстакана, давясь, выпил. - Загнали меня в угол, как мелкого дристнюка!

Чуть заикаясь от ярости, он рассказал о подлянке, учиненной Непомнящим.

- Под дых, падла, врезал. И это, считай, накануне съезда. Все планы разом похерил!

- Экая неприятность!

- Неприятность?! - разозлился Иван, искавший, на чем бы сорвать скопившееся раздражение. - Это не неприятность, а полный звездец! Можно сказать, несчастье.

- Будто! Насчет несчастья - это перебор. Это Вы, Иван Андреевич, из любви к себе погорячились, - Антон усмехнулся. - Поадекватней бы надо. Не стоит возводить неприятности в ранг несчастья. У них еще будет время дослужиться. Да и на самом деле всё относительно. Что русскому знойный южный Крым, то турку - холодный северный Бахчисарай. Ну, потерял ты свою картонку. Попеняют да другую выдадут.

- Да ты! - безразличная реакция Антона Ивана оскорбила. - Тебе бы такое.

- Мне-то? Вот мне-то это как раз и впрямь по фигу метель, - Антон зашелся неживым смехом.

Иван наконец обратил внимание на его ровный, насмешливый голос. Так Антон обычно разговаривал с людьми, чем-то ему неприятными. С самим Иваном подобного тона он прежде никогда не позволял. Листопад внимательней всмотрелся.

- Ты чего собственно с тряпкой на башке перед дорогим гостем валяешься? - он потянулся сорвать шарф, но Антон поспешным движением прижал его к глазам.

- Не трожь, - потребовал он. - Лучше скажи, сейчас день или ночь? В смысле, - стемнело?

- Че-го?! Дуракуешь, что ли?

- Считай, что так. Не вижу я.

- Так сними тряпку. Погоди, шо значит "не вижу"?

- Значит "вообще ничего". Домой пришел, видел. Лег спать. Потом проснулся. С тех пор не вижу.

Иван недоверчиво приблизился, помахал лапой перед лицом. Достал спички, зажег одну и медленно принялся подносить к глазам.

Антон втянул в себя воздух.

- Бесполезно. Пробовал, - прежним, словно стертым голосом произнес он.

Листопад облизнул губы: - Так шо ж ты тут разлегся? В больницу надо срочно! Может, минута дорога. Я выскочу, машину стопорну. И матери позвоню.

- Матушка в санатории. И вообще не гони пыль. Это, похоже, куриная слепота. У меня лет в двенадцать как-то было такое после истории с милицией. Тогда и к врачам водили. Говорят, от стрессов бывает. А я как раз вроде как стрессанулся. Вообще-то само должно пройти. Надо только выждать и...кой-какие процедуры. Ты меня к матушке в квартиру можешь довести? Там таблетки есть, мази.