Чужое сердце - Ирина Градова

Телефонный звонок прервал его лихорадочные размышления. Выслушав все, что ему говорили на другом конце провода, он почувствовал, как отвисает небритая челюсть.

– Послушай, Боб, ты хоть понимаешь, о чем меня просишь?! – взвыл он и тут же посмотрел на дверь в страхе, что секретарша может подслушивать.

Ему пришлось замолчать и послушать того, с кем было опасно связываться. Он хочет следующего– каково? И это именно сейчас, когда...

– Боб, – обратился Дмитрий к собеседнику, когда тот закончил наконец свою продолжительную тираду, – успокой меня: скажи, что это твои ребята за мной следят, а?

В трубке повисло удивленное молчание. Ответ заставил пересохшую от возбуждения кожу Дмитрия покрыться холодной испариной, и он почувствовал, как от пота, выступившего на лбу и медленно стекающего по вискам, щиплет глаза. Дрожащей рукой он повесил трубку и откинулся на спинку кресла. Спина была мокрой насквозь.

* * *

Тимоха сидел, не шелохнувшись, в течение всего телефонного разговора. Неподвижным взглядом маленьких рыбьих глаз неопределенного цвета он наблюдал за тем, как толстые пальцы Хозяина сжимают запотевший стакан с виски, в котором было гораздо больше льда, чем напитка; как лоб его, обычно круглый, гладкий и туго обтянутый желтоватой от табака кожей, хмурится, собирая складки; как смешно шевелятся его брови и даже уши... Нет, никто в здравом уме не рискнул бы назвать Хозяина смешным, поэтому Тимоха отогнал от себя эти неподобающе веселые мысли и сосредоточился на столе. Этот стол черного дерева, массивный, с гнутыми ножками в форме львиных голов, являлся предметом особой гордости Хозяина. Тимоха никогда не мог взять в толк, зачем нужны такие дорогие, неудобные и, в сущности, совершенно бесполезные вещи? Кому необходим стол за двадцать тысяч долларов, который и сдвинутьто в одиночку невозможно, если магазины ломятся от всевозможной мебели по вполне божеским ценам? Но Хозяин любит окружать себя такими вещами – сверхдорогими, редкими... и ненужными. А эти картины на стенах? Неужели нельзя купить нормальную картинку с какимнибудь лесом, речкой, морем, на худой конец – вон на Невском любой художник помер бы от счастья, случись Хозяину купить у него парочку «шедевров»! Вот что, например, изображено на огромной картине, висящей прямо над столом – так низко, что того и гляди долбанет Хозяина прямиком по темечку? Не то баба голая, не то мужик, но с большими сиськами и... в кандалах, что ли? Нет, решительно, Хозяин – человек загадочный, решил для себя в очередной раз Тимоха.

Как раз в этот момент Хозяин повесил трубку и сделал внушительный глоток из своего стакана. Тимоха сглотнул слюну: ему не по карману даже четверть той бутылки, из которой тот наливает себе пойло!

– Тимоха, это твои ребята за Доктором следят? – рявкнул Хозяин.

– Да ты что, Боб? – удивился тот. – Приказа ж не было!

– Тото и оно, – пробормотал Хозяин, поднимаясь со своего кресла. Что, надо сказать, далось ему не без труда: даже самое широкое, сделанное на заказ кожаное кресло едва вмещало эту задницу необъятных размеров! Пройдясь вразвалочку по кабинету от письменного стола до бильярдного, расположенного у противоположной стены, Боб остановился у большого арочного окна и уставился на улицу, где в преддверии хорошего дождя постепенно темнело утреннее небо.

– Значит, не твои ребята? – задумчиво проговорил он. – Это плохо, Тимоха... Очень плохо!

– А че такое, босс? – опасливо поинтересовался парень. – Может, надо...

– Надо, Тимоха, надо, – закивал Хозяин. – Только вот я еще не решил, что именно. Если этот сопливый доктор разболтается, то у нас появятся большие, нет – просто огромныепроблемы. А нам это не надо, верно?

– Верно, босс! – подобострастно ответил Тимоха.

– Так вот в чем вопрос: нужен нам это доктор?

Верный боевик Боба, проведший с ним последние после отсидки пять лет, вопросительно посмотрел в глаза Хозяину. Он не привык думать самостоятельно – Боб ценил его вовсе не за широту мыслей, а за то, что по первому требованию Хозяина Тимоха, словно хорошо выдрессированный пес, готов был сорваться с места и отправиться по следу того, на кого укажет толстый палец начальника. Две пары глаз неожиданно встретились – маленьких, порыбьи прозрачных и невыразительных, и темнокарих, пронзительных и жестких. Эти двое понимали друг друга без слов.

* * *

– Благодаря Вике мы проверили список спонсоров «Шага в будущее», – говорил Лицкявичус, когда мы в очередной раз собрались в офисе ОМР. Дело было вечером, и все мы порядком устали, но никто прийти не отказался: все горели от нетерпения, желая получить последнюю информацию, явился даже Леонид. Только Никита не пришел, потому что было решено ему ничего не говорить, иначе он приполз бы прямо с больничной койки, а Олег просто прибил бы меня за такие «художества» своего пациента.

– Это не моя заслуга, – покраснела девушка. – Шилов...

– Да знаем, знаем, – поморщился глава ОМР. – Он молодец, хорошую идею подал. Мы ведь сразу запросили эти списки по официальным каналам и получили их, но тогда не знали, что следует искать.

– И что же вы обнаружили? – нетерпеливо поинтересовался Павел.

– Среди спонсоров уже в течение нескольких лет значится одна дама по имени Инна Леонидовна Сорина. Кстати, должен довести до вашего сведения следующее: год назад «Шаг в будущее» из просто частной клиники превратился в акционерное общество.

– И что это меняет? – спросила Ивонна, по обыкновению элегантная, в темном брючном костюме и белой блузке, свежая, словно и не провела весь день на работе, общаясь с больными детьми.

– А то, что пятьдесят один процент акций этого ЗАО принадлежит все той же Инне Сориной, безработной, двадцати семи лет от роду, – ответил Лицкявичус.

– Безработной? – переспросил Кобзев. – Она сначала являлась спонсором клиники, а потом выкупила контрольный пакет?

– Может, она – вторая Перис Хилтон? – хмыкнула я.

– Нет, – покачал головой Лицкявичус. – Она – не Перис, она – гражданская жена некоего гражданина Григория Ильича Бобричева...

– ...В простонародье известного под кличкой Боб! – весело закончил Карпухин. До этой поры он молчал, лузгая из пакета семечки, принесенные с собой.

– Нам не приходило в голову вплотную перешерстить родичей спонсоров и акционеров, потому что, опять же, мы понятия не имели, что хотим обнаружить. Теперь же, взявшись за дело повторно, но с гораздо большим энтузиазмом, мои ребята получили эту интереснейшую информацию!

– Вы хотите сказать, – пробормотала я, – что этот... Боб является настоящим владельцем «Шага»?

– В сущности, так оно и есть! Чуть больше года назад у Немова возникли неприятности. Одна из клиенток подала на него в суд и затребовала огромную сумму. У нее оказался отличный адвокат и, хотя обычно моральный вред в наших судах если и удовлетворяется, то в очень небольшом объеме, в тот раз она здорово потрепала Немова. Кроме того, дама угрожала придать истории широкий общественный резонанс, а это совсем не входило в планы нашего доктора. Вот в тотто самый момент Боб вышел из тени и уладил дело. Как – известно только ему и господу богу. Теперь он контролирует всю деятельность клиники Немова. Это, сами понимаете, неизвестно широкой публике – Боб не тот человек, который хотел бы лишний раз светить свое имя.

– Похоже, значит, мы нашли того, кто может держать Немова в кулаке? – сказал Павел. – А этот Боб, он что – важная шишка?

– Ты даже не представляешь, насколько! – закивал майор. – Вор в законе, признанный в городе авторитет. Последний раз ходил на зону пятнадцать лет назад, десять лет как откинулся и с тех пор живет как добропорядочный гражданин, даже благотворительностью занимается, больным детям помогает, представляете?

– Ну, деньги не пахнут, – усмехнулся Лицкявичус. – Хочет мужик себе на том свете теплое местечко подготовить, хоть часть грехов замолить!

– Только это он с виду такой респектабельный, – продолжал Карпухин. – А на самом деле бизнес свой грязный не бросил, занимается помаленьку и оружием, и проститутками, да только свои руки он не марает, у него для этого есть другие ребята, «слуги». Парни из УБОПА давно пытаются зацапать Боба хоть на чемнибудь, но он всегда выходит сухим из воды. Если удается поймать когото из его ребятишек, они либо молчат, храня ему собачью верность, либо их обнаруживают мертвыми в КПЗ при отсутствии улик и свидетелей.

– Да, умеет мужик вести дела! – хмыкнул Лицкявичус. – И ты думаешь, что если УБОП не сумел к нему подобраться, то сможем мы?