Владычица озера - Анджей Сапковский

– Нас, Aen Elle, в принципе мало интересовало, что вытворяет твой предок. Мы, в противоположность Aen Seidhe, нашим собратьям, уже давно ушли из "твоего" мира. Мы избрали себе иной, более любопытный универсум. Ибо в те времена – тебя удивит то, что я скажу, – можно было достаточно свободно перемещаться между мирами. При толике дара и ловкости, разумеется. Ты, несомненно, понимаешь, что я имею в виду.

Цири закипала от любопытства, но упорно молчала, сознавая, что эльф слегка подсмеивается над ней. И не хотела облегчать ему задачу.

Ауберон Муиркетах улыбнулся. Повернулся. На шее у него висел золотой альшбанд, знак власти, носящий на Старшей Речи название torc'li.

– Mire luned.

Он легко дунул, медленно вращая соломинку. У отверстия вместо одного, как раньше, большого пузыря повисло несколько.

– Пузырек при пузырьке, при пузырьке пузыречек, – замурлыкал он. – Эх, так было, так было... Мы говорили, какая разница, побудем немного здесь, немного там, ну и что из того, что Dh'oine захотели во что бы то ни стало уничтожить свой мир вместе с собой? Пойдем куда-нибудь еще... В другой пузырек...

Обжигаемая его палящим взглядом, Цири кивнула, облизнула губы. Эльф снова улыбнулся, стряхнул пузырьки, дунул еще раз, теперь уже так, что на конце соломинки образовалась огромная гроздь из множества маленьких, слепившихся меж собой пузырьков.

– Наступила Конъюнкция. – Эльф поднял увешанную пузырьками соломинку. – Миров стало еще больше. Но двери захлопнулись. Они закрыты для всех, кроме горстки избранных. А время уходит. Двери надобно отворить. Срочно. Это императив. Ты понимаешь это слово?

– Я не дура.

– Конечно, нет. – Он повернул голову. – Просто не можешь быть дурой. Ведь ты – Aen Hen Ichaer, Старшая Кровь. Подойди ближе.

Когда он протянул к ней руку, она невольно стиснула зубы. Но коснулся он только ее предплечья, а потом запястья. Она почувствовала, как по руке пробежали приятные мурашки. Отважилась глянуть в его необыкновенные глаза.

– Я не верил, когда говорили, – шепнул он. – Но это правда. У тебя глаза Шиадаль. Глаза Лары.

Она потупилась. Чувствовала себя неуверенно и глуповато. Король Ольх оперся локтем о перила балюстрады, а подбородок положил на ладонь. Несколько минут, казалось, его интересовали исключительно плавающие по реке лебеди.

– Благодарю тебя за то, что ты пришла, – сказал он наконец, не поворачивая головы. – А теперь иди и оставь меня одного.

***

Она отыскала Аваллак'ха на террасе у реки в тот момент, когда он садился в лодку в обществе прекраснейшей эльфки с волосами цвета соломы. На губах у эльфки была помада фисташкового цвета, а на щеках и висках золотились переливающиеся пылинки.

Цири собиралась повернуться и уйти, но тут Аваллак'х сначала остановил ее жестом, а потом пригласил в лодку. Она замялась. Не хотела разговаривать при свидетеле. Аваллак'х что-то быстро сказал эльфке и послал ей воздушный поцелуй. Эльфка пожала плечами и ушла. Только один раз обернулась, чтобы показать Цири глазами, что о ней думает.

– Если можешь, воздержись от замечаний, – сказал Аваллак'х, когда она присела на ближайшую к носу скамеечку. Сам он тоже сел, вынул флейту, заиграл, нисколько не интересуясь лодкой. Цири беспокойно обернулась, но лодка плыла точно по середине реки, не отклоняясь ни на дюйм в сторону спускающихся к воде ступеней, столбов и колонн. Странная это была лодка. Цири таких не видела никогда, даже на Скеллиге, где насмотрелась на все, что в состоянии держаться на воде. У лодки был высокий изящный нос в виде ключа с бородкой, сама лодка была очень узкой и неустойчивой. Действительно, только эльф мог сидеть в такой штуковине и наигрывать на флейте, вместо того чтобы держаться за руль и весла.

Аваллак'х перестал играть.

– Что тебя тяготит?

Он выслушал, поглядывая на нее и непонятно чему улыбаясь.

– Ты обманута, – отметил он, а не спросил. – Обманута, разочарована, а прежде всего возмущена.

– Вовсе нет. Не возмущена!

– И правильно, – посерьезнел эльф. – Ауберон отнесся к тебе с уважением, как благородный Aen Elie. He забывай, мы, Народ Ольх, никогда не торопимся. У нас достаточно времени...

– Он сказал мне совсем другое.

– Я знаю, что он тебе сказал.

– И в чем тут дело, ты тоже знаешь?

– Конечно.

Она уже научилась многому. Даже вздохом, даже дрожью век не выдала нетерпения и злости, когда он опять взялся за флейту и заиграл. Мелодично, грустно. Долго.

Лодка плыла. Цири считала проплывающие над их головами мосты.

– У нас есть, – заговорил он, как только они проплыли под четвертым мостом, – более чем серьезные основания предполагать, что твоему миру грозит гибель. Климатическая катастрофа колоссального масштаба. Ты – эрудитка и, несомненно, сталкивалась с Aen Ithlinne Speath. Пророчеством Итлины. В этом пророчестве сказано о Белом Хладе. Мы считаем, что в виду имеется гигантское оледенение. А поскольку так сложилось, что девяносто процентов льдов твоего мира скопилось на северном полушарии, постольку оледенение может угрожать существованию большинства живых... объектов. Они попросту вымрут от холода. Те, что выживут, погрязнут в варварстве, уничтожат друг друга в безжалостных войнах за пищу, станут добычей спятивших от голода хищников. Вспомни слова Пророчества: Час Презрения, Час Топора, Час Волчьей Пурги.

Цири не перебивала, опасаясь, как бы он снова не взялся за флейту.

– Столь необходимый нам ребенок, – продолжал Аваллак'х, поигрывая флейтой, как палочкой, – потомок и носитель гена Лары Доррен, того гена, который мы специально создали, может спасти обитателей тамошнего мира. У нас есть основания предполагать, что потомок Лары – и твой, конечно, – будет обладать способностями, тысячекратно более сильными, нежели те, которыми обладаем мы, ведуны. И которыми в зачаточной форме обладаешь ты. Ты ведь знаешь, о чем я говорю? Верно?

Цири уже успела привыкнуть к тому, что такие риторические построения, внешне имеющие форму вопроса, фактически не только не требовали, но совсем наоборот – запрещали давать ответы.

– Короче говоря, – продолжал Аваллак'х, – речь идет о возможности перемещения между мирами не только твоей собственной, как ни говори, не очень-то значительной особы. Речь идет о раскрытии Ard Gaeth, гигантских и устойчивых Врат, сквозь которые прошли бы все. До Конъюнкции нам это удавалось. Мы хотим добиться этого и теперь. Мы эвакуируем из погибающего мира обитающих там Aen Seidhe. Наших собратьев, которым мы обязаны помочь. Мы не могли бы жить с мыслью, что сделали для их спасения не все, что-то упустили. Можешь поверить, мы не упустим ничего. И спасем, эвакуируем из того мира всех, кому угрожает гибель. Всех, Зиреаэль. Людей тоже.