Прорвёмся! - Ice Walker

пока бы его нашли, пока разобрались со следами, мы бы может уже и были далеко за деревней. А так нас быстро просчитали.

Я включил тусклые жёлтые противотуманки над бампером, и молясь, чтобы нас заметили не сразу, надавил на газ. Быстро, быстро!

— Гони! — заорал Боб, вцепившись в поручень.

И я погнал. УАЗик, виляя на скользкой дороге и проскальзывая на обледеневшей траве понёсся вперёд. Сзади, на горе, показались отсветы фар, и какая-то машина, перевалившись через пригорок, покатилась вниз. Внезапно на ней зажёгся прожектор, и зашарил внизу, хаотично дергаясь из стороны в сторону.

— Твою маааать, — тоскливо протянул Боб, не отрываясь смотревший назад, и регулярно с глухим стуком ударяясь лбом в боковое стекло.

Я, сжав зубы, рулил по грунтовке, не отвлекаясь на зеркала. Некогда.

— Вот они, Первый! По низу идут!

— А-два, вниз успеешь?

— Первый, вряд ли. Но снайпера отправил.

Мы с Бобом на мгновение переглянулись. Нас травили как зверя, и шансов выбраться мало.

Внезапно сзади застучал пулемет. Далеко справа прошли росчерки трассеров.

— Сууккукаааа, — Боб в ярости стукнул кулаком по передней панели и схватил автомат.

Преследующая нас машина, видимо, бронированный «Тигр» с пулеметом и прожектором, пытался на неровной дороге навестить на нас, но пока безуспешно. Надолго ли?

Мы неслись через дождь и снег по неровной дороге, и я лихорадочно искал выход из положения.

— Первый, это А-Два, не успели.

— Принято. Вазелинь задницу, сука.

Фары сзади внезапно заморгали и вильнули в сторону. Боб аж заорал что-то от возбуждения. Видимо, броневик занесло на скользкой дороге, и расстояние между нами начало увеличиваться. Появилась надежда. «Только бы самим не улететь, Боже, только бы самим не улететь, спаси, сохрани и помилуй!» — раз за разом бормотал я про себя.

— Первый, это Третий, нарушители двигаются по грунтовке, на север, меня занесло, пропорол колесо об арматуру. Отстаю, — возбуждённо докладывал по рации «Третий».

— Третий, стой на месте, Четвертый идёт на перехват сверху. Никуда они не денутся. А-Два, как слышишь? Прием.

— Первый, слышу хорошо.

— А-Два, снимайтесь с крыши и бегом к своему, на горку. Огонь по готовности.

Ситуация складывалась аховая. Сзади «Тигр» с прожектором и пулеметом, сверху снайпера, спереди Четвертый. Кстати, не его ли там фары уже поблескивают в дождливой мути? Ну а слева Иртыш. Просто А-Хре-Неть!!

Я в отчаянии начал притормаживать, как вдруг тусклые противотуманки выхватили под струями дождя знакомое место с густыми кустами вдоль берега. Я тут частенько рыбачил, когда не было времени ехать далеко. Дно тут было ровное и твердое, самое то, чтобы закинуть спиннинг с кормушкой и коромыслом, на карасика. Да и сеточку тут ставил, чего греха таить, в аккурат вдоль берега, под густыми зарослями. Все там облазил.

Мысль мелькнула, как молния, и я, не обращая внимания на вопли ужаса Боба, развернул УАЗ прямо к реке, вырубил туманки и медленно, чтобы не клюнуть носом, покатил прямо в воду. Господи, иже еси на небеси, да святится имя Твое, да прииде царствие Твое как на земли, так и на небеси, спаси, сохрани и помилуй, Господи, прости грехи наши тяжкие! Уууууу…

УАЗ все же немного клюнул носом в воду, пар от раскаленного двигателя и коллектора проник через кожуха рычагов, и стекла мигом запотели. Я мысленно погладил себя по лысой башке, что не пожалел денег и протюнинговал тачку для внедорожных покатушек. Хотя и ни разу в них и не участвовал. Не понимаю я, как, имея домик в деревне и дорогу к нему, которая сама по себе экстрим, кайфовать от бездорожья? Мне это бездорожье за несколько лет поездок в деревню уже давно поперек горла встало.

Так что шноркель не дал поднявшейся волне захлестнуть карбюратор, и я, судорожно протерев запотевшее лобовое стекло замерзшей рукой, включил полный привод и медленно повел машину вдоль берега, под густые спасительные кусты, нависающие над водой. Боб мычал от избытка чувств на соседнем сиденье, одной рукой цеплялся за поручень, другой то за сердце, то за автомат, то за ручку двери.

Дно немного опустилось, и вода захлюпала почти под самым сиденьем, а Боб поджал ноги, я же сжал зубы, чувствуя, как хлынула ледяная вода в сапоги. Но буквально через десять-пятнадцать метров дно стало чуть выше и я подрулил к самым густым зарослям, надеясь, что снег и ветер заглушит шум двигателя. Тем более что весь глушитель и даже коллектор были в воде, что тоже глушило звук. Двигатель я выключать боялся, можем не завестись. Да и водяную пробку в глушаке выхлопные газы могут не продавить. Мы замерли, прислушиваясь. Видно ничего не было, громко журчала вода, окна снова начали запотевать от пара и нашего тяжелого дыхания. Ещё через минуту-другую показался свет фар автомобиля, медленно едущего вдоль берега. За кустами его было почти не видно, лишь отблески мерцали на голых обледеневших ветках. Боб открыл окно и изготовился к стрельбе. Я вытянул с заднего сиденья «Хрюшу» поставил рядом с собой.

Мгновения текли мучительно долго, напряжение было такое, что даже в ушах звенело. Мы замерли, боясь дышать. Огни медленно приближались.

— Четвертый, докладывай! — рявкнула рация голосом Первого.

Я от неожиданности чуть в штаны не напрудил, а Боб прерывисто охнул. Видимо, ему тоже не легко пришлось. Я судорожно убавил звук.

— Не вижу цели, — голос четвертого звенел от напряжения.

— А-Два, чего у тебя?!

— У меня ветер в лицо, оптику заливает, нихрена не видим!

— Внимание там все! Жалом не щелкаем!

Прошла ещё минута дикого напряжения, свет фар исчез позади. Мы, кажется, все это время почти не дышали.

— Вот они! — взорвалась рация голосом Третьего, я охнул а Боб чуть не нырнул за борт. И тут же раздался дробный стук крупнокалиберного пулемета.

— Бля, Первый я под обстрелом, бля!!! — заорал Четвертый. Ещё с минуту мы с Бобом в изумлении слушали беспорядочную пальбу и мат в эфире. Росчерки трассеров густо прошли почти над нашим УАЗиком, мы даже не успели обделаться, лишь проводили огненный пунктир взглядом.

— У них пулемет, Первый, ааа…

— А-Два, поддержи сверху!!

— Бля, да кто там, я не вижу нихуя!!!

— Нас сверху долбят, Горын двухсотый, Джокер триста! Вытаскивайте нас!

— Прекратить огонь! — орал Первый.

Через пол минуты стрельба резко утихла, и мы услышали гулкий взрыв.

— Аминь, — прокомментировал Боб.

— Дружественный огонь — наше все! — добавил я, вылил из сапогов воду и полез на заднее сиденье. Там, в моем верном сидоре, в кульке, была сменная пара носков, и шерстяные тоже там были. Война войной, а ноги уже ломило, и я