Квантовиты. Книга 1. Соммелис - Оксана Тарасовна Малинская

голоса. Похоже, пара квантовитов только что переместилась сюда. С бешено колотящимся сердцем девушка прижалась спиной к одному из холодильников и осторожно выглянула из-за него. Двое квантовитов не очень высокого роста (по их меркам, естественно, для Мизуки они по-прежнему были великоваты) медленным, прогулочным шагом шли между рядами холодильников, как между деревьями. Возникало ощущение, что они просто случайно сюда забрели, а теперь не торопятся уйти потому, что делать им вроде как нечего. Но вскоре они очутились довольно близко от девушки, и она смогла разобрать их слова.

– Совет вчера жаловался, говорил, что мы уже неделю готовим одно и то же, и им скучно, – сказал один из квантовитов.

– Возможно, стоит изменить способ обжарки, – равнодушно предложил другой.

– Андмор предположил, что не хватает специй.

– Может, и так. Пусть тогда соберет на Форисе каких-нибудь трав, если там еще что-то осталось.

– Он слишком занят просмотром вероятностей.

– А мы едой. И меня наше основное блюдо вполне устраивает. Если ему что-то не нравится, то пусть сам и исправляет положение. Может, он и регулятор, но мы тоже квантовиты, а он ведет себя с нами так, как будто мы люди какие-то.

Они подобрались совсем близко к тому месту, где стояла Мизуки, но, похоже, ее либо не заметили, либо решили по своему обыкновению проигнорировать. Девушка осторожно выглянула из-за холодильника. Один из квантовитов равнодушно скользнул по ней взглядом и остановился около одного из аппаратов.

– Согласно списку, сегодня очередь вот этого, – произнес квантовит.

Он даже не коснулся холодильника, но тот поспешил открыться. Мизуки хотела пойти дальше, но ее неожиданно сразило любопытство. Что там внутри? И как они его открыли? Может, им в мозг встроено какое-то специальное устройство, как и людям на Форисе? Ее рука невольно скользнула к уху, за которым должен был находиться нейроресивер, оставшийся в психиатрической клинике.

Но то, что произошло дальше, заставило ее окаменеть на месте. Квантовит достал из холодильника… обмякшего человека. Сомневаться не приходилось – это был представитель расы самой Мизуки, а не один из этих странных существ. Он был очень бледен и, похоже, не дышал. Мертвый человек.

– Какой-то этот тощий, – заметил другой квантовит, ткнув пальцем в торчащие у трупа ребра.

– Если будет не хватать, соберем мясо с других его копий.

Мизуки зажала рукой рот, чтобы не закричать от ужаса. Кажется, квантовитов совершенно не беспокоило, что она это увидела. Крышка холодильника захлопнулась, они скучающе зевнули, а в следующую секунду приблизились к стене и исчезли вместе с трупом.

Только тогда Мизуки позволила себе закричать. Опустившись на пол, она вновь принялась стучать израненными руками по всему, до чего доставала, но облегчения ей это не принесло. Что ж, теперь ей многое стало понятно. И это пренебрежительное отношение, и слова Рябинина насчет того, что люди для квантовитов – всего лишь животные… Конечно, они животные, потому что квантовиты едят людей! Всхлипывая, Мизуки отчаянно боролась с ужасом, окутавшим ее, но ничего не могла поделать. Так страшно ей не было еще никогда в жизни.

Глава 18

Клод заметил мрачное лицо Алистера и поспешил спросить:

– Вы считаете, что Инна в опасности?

Мужчина вздрогнул, очевидно, забыв о том, что его окружают люди, нервно огляделся, убедился, что они еще не добрались до пункта назначения, и только тогда прошептал:

– Не знаю. Приступы клаустрофобии, насколько я слышал, скверная штука, но вряд ли они смертельны, если у пострадавшего только нет проблем с сердцем. А в этом плане Инна здорова, это я точно знаю.

– Это при условии, что инопланетяне сказали нам правду, – заметил Клод. – В чем я очень сильно сомневаюсь. Все это как-то странно, не находите? Мы думали, что нам придется пробиваться с боем, что нас убьют, стоит нам только сделать шаг в их сторону, а они впустили сюда нас всех, включая Вашу бывшую жену, как будто мы долгожданные гости.

Алистер кивнул, вновь погружаясь в свои думы. В отличие от других, он не мог передвигаться сам, хотя до сих пор не мог понять, как это квантовит перемещал их всех вместе с инвалидным креслом. Какое-то время процессия шла молча, пока, наконец, Тиртен не остановился.

– Возьмитесь за руки, – вновь попросил он.

На этот раз Алистер не стал высказывать глупые предположения на тему того, почему они это делают. Только зажмурился, готовясь увидеть то, что ему видеть не хотелось.

И в следующую секунду они очутились в помещении, гораздо больше похожем на лабораторию, в которой работали Рябинины и Кроссман. Кругом приборы, инструменты, компьютеры, какие-то мониторы на стенах… Клод с Новаком пораженно оглядывались, но вот Алистер не сводил глаз с Эшли. Ту, казалось, совсем не удивило попадание на рабочее место ученого. Конечно, может, работа детектива приучила ее к неожиданностям, но вот эта улыбка на ее лице… такая, с нотками не то восхищения, не то чего-то в этом роде. И вот, из-за высокого ящика на столе, полного микросхем, вышел он. Тот, чье исчезновение вот уже несколько дней будоражило город. Тот, кого Алистер считал самым дорогим для себя человеком, ради кого был готов на все.

– Привет, Алистер, – знакомым равнодушным голосом поздоровался Павел Рябинин. – Приятно видеть, что ты добрался сюда целым, хотя и не совсем невредимым.

Алистер опустил голову и уставился на гипс. Потом прохрипел:

– Прости меня, Паша… Я не справился… Я должен был позаботиться об Инне, но она…

– Она все равно нашла дорогу сюда, я знаю, – кивнул Павел. – Не мучься угрызениями совести. Разумеется, прося это сделать, я не полагал всерьез, что у тебя получится.

Алистер сглотнул ком в горле. Его друг оставался привычно холодным и отстраненным, и никто не мог понять, то ли того и в самом деле ничего не волнует, то ли все спрятано так глубоко, что найти чувства Павла могли только избранные. Алистер был одним из тех немногих людей, которому в свое время удавалось стать свидетелем случайно промелькнувшей улыбки, или неожиданной заинтересованности каким-то либо вопросом человеческих отношений. И он хорошо помнил, с каким беспокойством смотрел на него Павел, когда Алистер рассказывал ему, что хочет умереть. Поэтому кому, как ни ему, знать, что у Павла Рябинина есть душа. И, возможно, где-то там, глубоко, лучший друг проклинает его за то, что он не справился.

Он мог копаться в своих чувствах и обвинять себя еще долго, но от этого не будет никакого толка. Клод нервно барабанил пальцами по спинке инвалидного кресла, и Алистер решил спросить:

– Ты виделся с Инной?