Предатели крови - Линетт Нони

За нее испугался не только брат: внимание Кивы привлекло встревоженное лицо Типпа. Едва поняв, что она заметила его волнение, тот торопливо отвел взгляд. Но даже так – как и в случае с первой реакцией Джарена, на сердце у Кивы впервые за долгое время полегчало.

– Все нормально, – повторила она брату, а потом в третий раз, когда уточнил и Кэлдон.

– У этого коня к тебе личные счеты, – сказала Креста, подводя Зефира.

Проковыляв к нему, Кива влезла в седло прежде, чем успела поддаться страху.

– Он просто не привык к ветровороту, – сказала она, сама толком не понимая, зачем защищает животное, которое чуть не убило ее пару минут назад.

– Простите меня. – Голдрик был вне себя от огорчения. – Я никогда раньше не переносил никого, кроме людей, так что не предполагал, что будет так…

– В следующий раз просто подожди, пока я спешусь, – прервала его Кива с растущим смущением.

Она махнула рукой в сторону города, возвышающегося перед ними.

– Надо думать, это Йирин?

– Так и есть, – подтвердила Наари.

Кива взглянула на нее, удивленная тем, что ответила именно она. Но, всматриваясь в мрачное, напряженное лицо стражницы, она запоздало вспомнила, что Наари в Джиирве не впервые.

«Большую часть жизни я провела в королевстве с продажными властями; народ там был отчаявшийся, полный ненависти», – сказала она как-то Киве еще в Речном дворце.

Даже капитан Верис, рассказывая, как Наари попала в Эвалон, упоминал, что она сбежала с джиирванской арены и пересекла Заброшенные земли всего лишь с двумя мечами на спине.

Киве хотелось спросить, каково Наари вернуться в королевство, откуда она бежала, рискуя собственной жизнью, но стражница так на нее взглянула, что Кива проглотила вопрос.

Обратив взгляд на Йирин, Кива посмотрела через внушительную наружную стену на здания из песчаника внутри. Архитектура города была не похожа ни на что ей знакомое: золотистые башни возвышались между гигантскими статуями из желтого камня, которые изображали мужчин и женщин, бросающих копья, вскидывающих мечи и натягивающих луки. В остальном Вендероле джиирванцев знали как прирожденных воинов, но Кива не представляла, что сама их столица увековечит это в своем облике. Хотя солнце над головой нещадно палило, по позвоночнику пробежал холодок – такую ярость излучал город. Волнение лишь усилилось, стоило ей заметить за стенами холм, прямо в центре Йирина, на котором размещался дворец, а рядом, несомненно, одна из знаменитых арен Джиирвы.

Кива вновь бросила тревожный взгляд на Наари, но стражница ничем не выдала своих чувств.

– Какой будет план? – спросил Кэлдон.

Прикрыв глаза рукой, он разглядывал город.

– Может, Сарана и дружила с древними правителями Джиирвы, но Райю и Фемби не славятся гостеприимством. Мы что, в самом деле надеемся, что они просто вручат нам кольцо?

Король Райю и король Фемби были братьями-королями Джиирвы, как узнала за время пути Кива. Дружбы, как в старые времена, у них с Эвалоном не сложилось, но и вражды не было. Отразится это на их миссии или нет, никто не знал.

Все взгляды обратились к Голдрику, и тот ответил:

– Как я уже сказал, кольца были переданы только на сохранение. Раз вы наследники Сараны, у них нет причин не возвращать то, что по праву ваше.

Говорил он уверенно, но, оглядевшись, Кива заметила, что сомневается не она одна.

– Как далеко отсюда до джиирванского поселка аномалий? – спросил у Голдрика Эйдран, заговорив, возможно, впервые за несколько дней.

– Судя по словам Навока, где-то пара-тройка часов езды, – ответил Голдрик.

Эйдран кивнул и сказал отряду:

– Встретимся потом во дворце.

А Голдрику велел:

– Ты со мной.

Бывший лидер повстанцев будто собрался возразить, но Эшлин сказала:

– Ты единственный, кто знает, как найти аномалий. Езжай с Эйдраном. Это приказ.

Голдрик поник, но пробормотал, что согласен.

Эшлин повернулась к Тореллу и Кресте:

– Вы двое тоже отправляетесь с ними.

Креста сощурилась:

– Ты просто хочешь от нас избавиться!

Принцесса не стала отрицать, и Креста хмыкнула в ответ. Но Торелл будто не возражал, что ему приказывают. А может, дело было в том, что приказывала Эшлин. Последнюю неделю Кива наблюдала за общением двух генералов, и, несмотря на изначальное недоверие Эшлин к Тору, что-то переменилось – возможно, потому что он продолжал вести себя с ней уважительно и вежливо. Они тренировались вместе каждое утро, большую часть пути проехали вместе – порой тихо болтая и смеясь, порой просто наслаждаясь молчанием в компании друг друга. Кива не была уверена, не выдает ли она желаемое за действительное, а если все так, как ей кажется, касается ли это ее вообще. Она не знала, стоит ли предостеречь брата или предостерегать надо Эшлин. Даже если забыть о невзаимной страсти Кэлдона к Тору, Кива полагала, что между братом и Рессиндой намечалось нечто большее, чем дружба… Но порой Тор кидал на Эшлин такие взгляды, что она больше ни в чем не была уверена.

Но Кива и с собственной личной жизнью не могла разобраться – а точнее, с ее отсутствием, – и потому она не собиралась вмешиваться в чью-либо еще. Сейчас она просто радовалась: что бы там ни происходило между Тореллом и Эшлин, а благодаря этому он без споров отправился с Эйдраном на поиски поселения, в то время как Креста с Голдриком потянулись следом более неохотно.

Когда они превратились в крошечные фигурки и скрылись за дюнами, Кива и оставшаяся часть отряда направились прямо к колоссальной арке, ведущей в Йирин, где стражники в бежевой броне остановили их и спросили о цели визита. Когда стража узнала, кто они – и что с ними три члена королевской семьи Эвалона, – им выделили эскорт, который довел их до самого дворца.

Пока они добирались до цели, у Кивы заболели глаза от яркости города: солнце отражалось от каждой поверхности, от дорог, от стен, от крыш, окрашивая все в золотые, желтые и кремовые тона. Даже горожане одевались в светлые цвета; большинство торопливо убирались с дороги, заприметив стражников.

Сам дворец вблизи тоже выглядел потрясающе: мудреная вязь конических шпилей, а вокруг – самые большие статуи воинов, которые доводилось видеть Киве, с воздетым, словно в бою, оружием. Ближайший будто следил за ней злобным взглядом, и у нее мурашки побежали по коже.

– Веселенькое местечко, – пробурчала Креста рядом с Кивой, когда все спешились, а королевские слуги увели коней.

– Ты же из Мирравена, – ответила Кива. – Должна бы привыкнуть к такому веселью.

Креста задумалась; пот блестел на ее змеиной татуировке.

– Там раньше было не так