Белая Церковь: Вдали от атеистического террора - Протоиерей Аркадий Маковецкий

Зарубежные, прежде всего американские, СМИ были более сдержанны Представители же других православных юрисдикций осторожничали в высказываниях Их внимание в основном акцентировалось на том факте, что разделение РПЦ МП и Зарубежной Церкви не касалось догматических и обрядовых сторон, а касалось только политических условий, которые сейчас практически исчезли.

В Соборе так и не принял участие архиерей РПЦЗ епископ Ирийский Даниил, который ранее крайне негативно высказывался о возможности воссоединения После получения предваряющих документов он заявил: «Присланные документы намного превосходят мои худшие опасения, и я вряд ли смогу лично участвовать в соборном обсуждении этих вопросов».

Особенно оживленную дискуссию среди участников Собора вызвал доклад священника Виктора Добронравова об экуменической активности РПЦ МП После подробного анализа этого вопроса докладчик призвал направить работу согласительной комиссии так, чтобы «вынудить Московскую сторону соборно осудить документы, принятые на 9-й Ассамблее ВСЦ в Порто Алегре, а после этого требовать от РПЦ МП официального выхода из ВСЦ в соответствии с Определением Архиерейского Собора РПЦЗ как непременного условия нормализации отношений» Большинство делегатов Собора поддержали это предложение.

В последний рабочий день Собора, 13 мая, делегаты рассмотрели проекты резолюций соборного послания и послания о служении и миссии РПЦЗ в современном мире.

Происшедший вслед за Собором Архиерейский Собор РПЦЗ ратифицировал соборную резолюцию, и, кроме того, выпустил особое «Послание боголюбивой пастве». В Послании был подведен итог работы обоих Соборов (Всезарубежного и Архиерейского) и подчеркивалось, что «достигнуто общее согласие поэтапного развития канонического и евхаристического общения между разрозненными частями единой Русской Церкви» Высказывание это никак не уточнялось и было посвящено общим призывам к мирному сосуществованию.

Итоги IV Всезарубежного Собора убедительно продемонстрировали: несмотря на то что большинство делегатов высказались за возможность объединения, за кадром осталось достаточно внушительное количество священнослужителей и верующих, которые считали, что время объединения еще не наступило Особенно много противников объединения оказалось в епархиях РПЦЗ, открытых в 1990-е гг в России Материалы Собора можно рассматривать как своеобразный отчет РПЦЗ о своем самостоятельном развитии и деятельности на протяжении 80 лет.

Про этот Собор РПЦЗ можно однозначно сказать, что это был последний подобный Собор в ее истории Несмотря на то что идейные, канонические и догматические позиции РПЦЗ четко определились уже тогда, когда Архиерейский Синод этой Церкви заявил о начале объединения с РПЦ МП, среди рядового духовенства и мирян Зарубежной Церкви не было всеобщей поддержки действий своего священноначалия Собор показал, насколько сильны противо-объединительные настроения Вероятно, на участников Собора повлиял негативный образ России, сложившийся в те годы на Западе Как и раньше, в эпоху холодной войны, умонастроения в РПЦЗ определялись во многом факторами политическими, а не церковными Тем не менее в результате соборных деяний РПЦЗ вплотную приблизилась к воссоединению с Церковью в Отечестве. Для достижения этого со стороны Зарубежной Церкви были поставлены два условия:

1 РПЦ МП должна прекратить свое членство во Всемирном Совете Церквей.

2. Созвать Поместный Собор.

Заключение

Долгожданное единство: преодолен ли раскол?

В завершение нашего повествования об истории Русской Православной Зарубежной Церкви подведем основные итоги. Законодательное и организационное оформление РПЦЗ происходило в четыре периода и основывалось на 39-м правиле VI Вселенского Собора и на Указе № 362 от 7/20 ноября 1920 г. Святейшего Патриарха Тихона и его Синода.

В первый период (октябрь 1917 г. – май 1919 г.) произошло кардинальное изменение границ Российской империи, в результате чего часть епархий дореволюционной Православной Российской Церкви оказалась за пределами России, часть на территориях, подведомственных белогвардейским правительствам, а другие оказались под контролем советской власти.

Второй период начался 6 мая 1919 г с созыва в Ставрополе Южно-Русского Церковного Собора, на котором было образовано Временное Высшее Церковное Управление (ВВЦУ), и закончился в ноябре 1920 г, когда основная масса эмигрантов из России сосредоточилась в Константинополе, где и возникло Высшее Церковное Управление Заграницей (ВЦУЗ).

Третий период начался в ноябре 1920 г. первым за границей заседанием ВВЦУ и завершился в апреле 1921 г, когда Патриарх Тихон вместе с Синодом подтвердил его легитимность.

Четвертый период начинается с момента упразднения ВЦУЗ согласно указу Патриарха Тихона и учреждения вместо него Архиерейского Синода РПЦЗ Важнейшим событием этой стадии развития Зарубежной Церкви стало проведение 21 ноября 1921 г I Всезарубежного Собора РПЦЗ в Сремских Карловцах, ознаменовавшего завершение законодательного и организационного оформления этой Церкви.

Главной причиной административного и канонического отделения РПЦЗ от Церкви в Отечестве явилось принципиальное несогласие с новым церковным курсом митрополита Сергия (Страгородского) Все последующее направление идеологической, канонической и юридической деятельности Зарубежной Церкви базировалось на несогласии с курсом подчинения Православной Церкви в СССР контролю атеистической советской власти.

Активная миссионерская деятельность во второй половине 1930-х и в послевоенные годы привела к распространению влияния РПЦЗ в Европе, в Северной и Южной Америке. На протяжении ХХ столетия приходы РПЦЗ перемещались по планете вместе с миграциями прихожан.

РПЦЗ не удалось стать «Церковью большинства» русских за рубежом из-за преобладания консервативных богословских тенденций среди иерархов и верующих, что значительно осложняло обращение новых членов Кроме того, митрополит Антоний и другие первоиерархи Зарубежной Церкви вели активную борьбу против всевозможных ересей: в частности, осуждению подверглось богословское учение о Сергия Булгакова Постоянным объектом обличения со стороны «зарубежников» было масонство, в котором они видели страшную и разрушительную силу Эта позиция неминуемо приводила РПЦЗ к конфронтации с модернистскими течениями в православии.

Основным направлением политической деятельности РПЦЗ явилась критика атеистической идеологии правительства СССР, направленной на ущемление прав верующих РПЦЗ, определив на I Соборе свою политическую линию, оставалась верна ей до конца ХХ столетия Суть этой линии можно сформулировать в двух пунктах:

1) бескомпромиссная борьба с большевизмом, вплоть до свержения коммунистического режима;

2) восстановление в России монархии Дома Романовых.

Национальный состав РПЦЗ весьма неоднороден: это и русские (советские) люди четырех волн эмиграции, а также иностранцы, пополнившие ряды Зарубежной Церкви в разные периоды ее истории Самый многочисленный приток неофитов и верующих из других православных Церквей (греков, болгар, румын, сербов) наблюдался в 1960-80 гг. и был вызван доводимыми в этих Церквах реформами (введение нового календарного стиля в богослужении, участие в экуменическом движении и т. д.), оттолкнувшими наиболее консервативную часть верующих.

Подавляющее большинство священнослужителей и паствы РПЦЗ с момента ее возникновения и до начала «перестройки» в СССР симпатизировали реставрации монархического строя в России, свержению атеистического правительства в СССР, освобождению Православной Церкви из-под государственного контроля. Эти позиции определили содержание деклараций, политическую и культурную направленность проводимых Зарубежной Церковью кампаний Первоиерархи РПЦЗ участвовали практически во всех крупных акциях, проводимых эмигрантами-антибольшевиками.

Русскую Зарубежную Церковь можно без преувеличения назвать «Церковью воинствующей», и в ее «воинственности» была своя правда, но, к сожалению, чересчур прямолинейный антикоммунизм привел руководство этой юрисдикции к контактам с нацизмом и власовцами.

Роль церковного фактора в эмигрантской политике была существенной по двум причинам:

Во-первых, подавляющее большинство русских беженцев в той или иной степени ощущали себя православными христианами и членами Церкви, и поэтому почти все эмигрантские общественно-политические образования апеллировали в своих программных установках к ценностям русского православия и стремились опереться на церковный авторитет.

Во-вторых, первоиерархи РПЦЗ с самого начала своего пребывания в рассеянии заняли принципиальную политическую позицию и строго ей следовали, активно участвуя в политической борьбе – в последовательном союзе с правым лагерем эмиграции.