Зеркало Грохашша, или Отраженные - Игорь Пронин

– Дайте мне троедину в охрану, я совершу рейд по окрестностям, – решился Ийермуск. – Продолжайте напряженно работать.

Выстроив биоргов в каре, Ийермуск отошел в сторону от колодца. Темнело, улицы почти опустели, одинокие горожане спешили домой. На строй воинов Сириуса никто не обращал внимания. Так и должно было быть, москвичи обещали поддержку. Не ошибся ли особист с идентификацией? Или, может быть, этот хоз просто переметнулся в лагерь врага?

Из-за угла трехэтажного особняка вышел седой человек, кутавшийся в длинный черный плащ несмотря на теплую погоду. Биорги вскинули винтовки, но неизвестный спокойно подошел вплотную.

– Далеко собрался? – вопрос он явно адресовал Ийермуску, хотя не мог его видеть за пятнистой броней спецкиборгов.

– Ты кто? – сириусянин не собирался терять достоинства, отвечая на вопросы незнакомцев.

– Комендант этого района Войцеховский. Твое имя меня не интересует, лягушонок. Я только хочу тебя предупредить: отойдешь еще на десять шагов от колодца – умрешь.

Ийермуск быстро послал телепатический запрос к дивизионной базе данных. Войцеховский – один из лидеров «адмиралтейской» бригады, оранжевая опасность!

– Я знаю, что у вас тут были кое-какие договоренности с нашими врагами, – пояснил хоз. – Знаю. Только этих договоренностей больше нет. Есть я и мои парни. Убирайтесь к колодцу, пока я не решил уничтожить вас прямо сейчас.

– Троедина! Кругом!

Отойдя на сотню шагов, Ийермуск оглянулся. Войцеховский исчез. Тогда сириусянин достал из кармана капсулу с бурой жидкостью. Капсула была очень маленькой, а буквы на ней совсем микроскопическими, но если бы кто-то захотел и сумел бы прочесть их, то узнал бы, что «Вскрыть в случае оранжевой опасности!»

Единственный самостоятельный поступок, который Павел себе все-таки позволил на Московском вокзале – купил бутылку какого-то премерзкого пива и влил ее в себя прямо на глазах Лены и Ник-Ника. Маги о чем-то переговаривались между собой, держась чуть в стороне, зато Белка нахально ошивался рядом с Павлом и даже пару раз подмигнул, приподнимая очки.

Паша твердо решил не обращать на странного типа внимания. В конце концов, ему от Белки ничего не нужно. Галина разноцветная прическа вроде бы мелькнула в толпе, но наверняка Павел этого утверждать не мог. Ему было одиноко и чуть страшновато, тем более, что прохаживающиеся по платформе милиционеры на вызывающе огромного и агрессивного Ник-Ника не обращали совсем никакого внимания, будто и не видели.

Наконец Лена, старательно игнорируя Белку, подошла.

– Садись, скоро отправление. Вот твой билет. В купе лучше сразу закройся, с тобой никто не поедет.

– А если подсадят?

– Николай Николаевич поговорит с проводницей.

Действительно, Ник-Ник, пожевывая окурок, внушал что-то слегка оробевшей проводнице, сжимавшей в руке что-то похожее на деньги. Павел сплюнул, поставил на платформу бутылку и протиснулся в вагон, даже не взяв у Лены билет. Непонятно как, но и Белка успел проскочить следом. Найдя свое купе, Паша хотел действительно закрыть дверь, но человек в шляпе и сапогах и тут проявил редкую способность просачиваться в любую щель.

– Ну что, скоро поедем? – Белка устроился у окошка и приветливо улыбнулся Паше. – Прощай, город Петербург!

– Слушай, кот в сапогах, ты мне тут не нужен.

– Я знаю. Но ты мне нужен, понимаешь? Не обижайся, но я просто не могу отойти от твоего рюкзачка, мне это грозит самовозгоранием или еще чем-нибудь похожим.

Павел посмотрел в окно. Оба хоза с постными минами смотрели на рюкзак. Ник-Ник уже выплюнул очередной окурок и теперь прихлебывал прямо из пакета молоко. Выглядело это совершенно дико.

– Пока! – Белка помахал провожающим. – Эх, Паша… Тебя ведь так зовут? А я – Белка Чуй. Паша, я бы с радостью сейчас же отсюда исчез, но нельзя.

Поезд тронулся.

– Все, – сказал Паша. – Теперь они тебя не достанут, иди куда хочешь. Но здесь ты не останешься, ни зайцем, ни белкой не поедешь.

– А что ты сделаешь? – бродник выудил из-за голенища любимый нож и положил его на столик рядом с шляпой. – Ничего ты не сделаешь. Вообще, чем я тебе мешаю? Одному ехать скучно, а вдвоем и поболтать можно, и покурить, и чаек погонять… У меня все есть, – Белка похлопал себя по рюкзаку. – Я всегда рад хорошего человека угостить. Вот хоза отравил бы, а тебя угощу.

– Спасибо, не надо, – Паша сел напротив. – Кто ты такой?

– Белка Чуй.

Паше оставалось только печально вздохнуть. Белка выглядел жилистым, крепким, да и с ножом он явно «на ты». Такого не выставишь, если уж он твердо решил остаться. Можно, конечно, попробовать пожаловаться проводнице…

– Видишь ли какая штука, – вдруг сказал Белка. – Мне нельзя отойти от рюкзака, потому что как только я это сделаю, Ник-Ник меня достанет. А рядом с ним не может, боится.

– Ник-Ник остался на вокзале.

– Пока мы в Границах Власти города, это для него не проблема. Да и потом нельзя быть ни в чем уверенным… В общем, еще часа два он может запросто появиться на верхней полке. Но я могу уйти, прыгнуть на другой план. Только для этого на меня никто не должен смотреть.

– Могу выйти, – предложил Павел, положив руки на рюкзак.

– А без артефакта можешь выйти? – прищурился Белка. – На минуту? Нет?.. Вот то-то и оно… Но знаешь, тебе не обязательно выходить. Можешь просто лечь, отвернуться к стене и вести себя тихо. Годится?

– Годится для чего? Чтобы ты мне по голове чем-нибудь врезал?

– Действительно, – признал Белка. – Ну тогда знаешь что? Тогда просто поедем спокойно в Москву, там я как-нибудь оторвусь. Так ты чай будешь?

Прежде чем Павел ответил, из рюкзака Белки появились фарфоровые чашечки, несколько бумажных кульков с чаем, фляжка и еще какой-то странного вида сосуд.

– Это что?

– Термос. В нем тонна воды, и она все время кипит. Веришь?

– Нет.

– Ну и зря, – Белка подцепил ножом пробку и из неровной глиняной бутылки повалил пар. – Только на одном плане есть такие штучки. На каком – не скажу, извини.

– Что такое «планы»?

– Так ты будешь чай или нет? Нет? Зря, – Белка достал еще нечто вроде готовальни, достал оттуда помазок, ситечко, спички и принялся заваривать чай очень сложным, не известным Павлу способом. – Планы – это планы. Планы реальности. Как еще объяснить?

– Постарайся как-нибудь, – почти попросил Паша, которому за последнее время никто ничего не объяснял. – Зачем они нужны?

– Низачем. Просто они есть, но я не могу ничего толком рассказать, потому что не ученый. Хозы знают больше, им это важно, а все знают, наверное, только ваны. Или никто. Видишь ли… – Белка поверх чашки очень хитро посмотрел на собеседника. – Я тебе много интересного могу поведать. А ты за это обещаешь не пытаться сбежать? Ни здесь, ни потом, в Москве.