Человек с топором - Юрий Никитин

Он говорил и говорил, бледное лицо на глазах розовело. За этот полет он исхудал не так уж чтобы сильно, но сейчас на глазах заметно полнел, складки на щеках разгладились. Поднялся, Мрак уважительно покачал головой. Если за обеденным столом Олег всегда проигрывает, то сейчас ухитрился выесть, как он говорит, всей поверхностью тела немалую ямку. Ну да ладно, пусть это называется всей поверхностью. Он тоже будет соглашаться и вслух говорить, что всей поверхностью. Когда-то тоже вот так научится… гм… всей поверхностью.

– Завтра повторим попытку!

– Зачем завтра, – возразил Мрак. – Ты своим анусом выел земли на полтонны ядерного топлива. Что тебя испугало – понял. Отдохнул. Отдохнул же?. А сколько тебе еще надо?.. Так что можно прямо вот сейчас. Не понимаю, зачем откладывать на завтра то, что…

Олег кивнул. Лицо снова стало тверже, скулы заострились, в зеленых глазах вспыхнули огоньки.

– Хорошо, – сказал он коротко. – Не отставай.

…Второй раз Олега тряхнуло еще ближе к Земле. Удаляясь от нее, он оглянулся и взглянул в жестком гамма-излучении, он же ученый, стыдно поверхность Луны знать лучше, чем океанское дно, как знают все земляне… в том числе и все ученые. По нервам пробежал болезненный удар: обожженный шар глины, растрескавшийся, сухой – выглядит абсолютно безжизненным, и сразу тоска обожгла холодом космоса внутренности. Вот такой Земля была совсем недавно, вот такой будет очень скоро. Не все знают, но атмосфера улетучивается с планеты с огромной скоростью. И Землю, родную Землю, ждет именно такая судьба.

Он поспешно вернулся к простой оптике, к обычному зрению, очень трудному, ибо видит мир не таким, какой он на самом деле, а иллюзорный, вымышленный, каким он кажется… Из груди вырвался вздох ужаса. От ног быстро уходила жуткая заснеженная планета, планета вечной мерзлоты, наподобие Плутона, откуда Солнце почти неотличимо от других звезд.

По всей планете свирепствуют жуткие снежные бури, вон вьюга, дальше пурга, поземка, снова снежный ураган, а под ним страшно проглядывает голубым замерзший лед. Вся поверхность планеты покрыта голубым льдом, а над поверхностью – жуткий ураган…

Он отвернулся, заставил себя смотреть только вперед, только на изъеденную поверхность Луны. И лишь потом как молотом по голове, что это не снежные бури планетной величины, а всего лишь облака, облачный покров, сквозь который проглядывает океан!

– Да что у меня с глазами? – вырвалось у него. – Идиот, смотреть не умею…

Оглянулся уже с чувством облегчения, но обезображенный земной шар все равно непривычен, а раз непривычен, то – страшен.

Мрак тоже оглянулся, но у него под ногами ярко блестела удаляющаяся гигантская жемчужина! Голубая, блестящая, сверкающая, безукоризненно круглая, ни одна морская жемчужина не может быть такой идеально круглой, без единой, даже микроскопической выемки…

И пусть неправда это все, вернее – полуправда, но мы все родились, выросли и приспособлены именно для этой неправды, для этой пасторально-фальшивой картинки.

Когда он оглянулся второй раз, у него захватило дух. В черном космосе, где не видно даже звезд, блистал страшным великолепием серебристый рогатый месяц. Острые концы хищно загибаются, месяц никак не походил на бледную безжизненную Луну в первой четверти. Он блистал, как исполинский бриллиант, сверкал, над ним дрожала едва заметная тонкая полоска света… и только когда Мрак понял, что это атмосфера, он узнал в рогатом месяце свою родную планету.

Он догнал Олега, крикнул:

– Ты как?

– Не по себе, – ответил Олег.

Лицо было бледное, с голубоватыми тенями. Красные волосы прилипли к черепу, словно вынырнул из воды, а лицо оставалось напряженным лицом ныряльщика, вынырнувшего в незнакомом месте.

– Лишь бы бензину хватило! – прокричал Мрак.

Он суетливо двигался в полете из стороны в сторону, зря жег топливо, но его трепало, как флаг на ветру, веселое возбуждение. Олег, отворачиваясь, сделал движение… сделал ли?.. или только подумал, и весь космос взорвался красками, все засверкало, завертелось. Ему почудилось, что он заглянул в детский калейдоскоп, где цветные стеклышки складываются в узоры, эти узоры ринулись ему навстречу, огненные стрелы, синие глыбы, массы лилового тумана…

Все оборвалось, на него снова несся черный и безжизненный космос. Черт, подумал он растерянно, что же это я сделал?.. Чем посмотрел?..

Мрак летел… на языке, которого не было, вертелось избитое «как стрела» или «как пуля», но и то и другое покажется не просто медленными, а в сравнении с их скоростью покажется висящими на месте, неподвижными, застывшими объектами.

– Мрак, – крикнул Олег, – ты как?

– Я ж говорил, лечу и гажу, – ответил Мрак бодро, но Олег уловил в ответе страх и тревогу.

– Как ты видишь?

– А я ни хрена не вижу, – ответил Мрак сердито. – Лечу как с мешком на голове.

– Но хоть звезды видишь?

– Ха, сколько тех звезд!.. И совсем мелкие, с Земли их намного больше.

– Там атмосфера, из-за нее такие яркие… Мрак, я что-то и как-то… словом, не так двинул глазами или еще что-то, но космос увидел таким ярким, словно в него вылили ведро краски.

– Да? – оживился Мрак. – Как?

– Дурень, – сказал Олег сердито. – Это ж я предупреждаю, чтоб так не делал! А если вдруг сделаешь, чтобы не испугался.

– Спасибо, что предупредил, – сказал Мрак поспешно. – А как именно ты двинул глазами… чтобы мне знать, как не двигать?

Вдруг пришло страшное подозрение, что никуда не летит, а просто завис в этой черноте. По всему телу стегнула паника, он задергался, тут же звездное небо завертелось каруселью. Издали донесся предостерегающий голос, он увидел, как стремительно удаляется сверкающая половинка тела Мрака. Другая, что в тени, попросту исчезла.

Потом его ухватили сильные руки, злой голос ревел в уши так, что раскалывалась голова. Сразу стало восхитительно надежно и хорошо. Он засмеялся, едва не поцеловал Мрака, уже уверенно поймал взглядом изъеденную поверхность Луны и понесся в ее сторону, прямой, как луч.

Мрак мчался рядом, как пристяжной конь, Олег видел, как часто поглядывает в его сторону весьма встревоженно. Да, стыдно, ничего не скажешь, ведь это он, более продвинутый, то и дело психует, а Мрак идет к цели уверенно и напористо, как имперский крейсер. Железобетонный Мрак со стальными нервами. А вот он просто комок издерганных нервов… Не потому ли Таргитай, как они с Мраком уже обсуждали, может смотреть и видеть без страха все, как есть?

Мрак держался рядом, они долго неслись плечо в плечо, и снова начал заползать трусливенький страх и осознание, что никуда не двигаются, что вот так просто висят в этой жуткой черноте. Мрак висит рядом, как будто впаяный в невидимое стекло. И снова страх, что не движется…