Двугорбый Янус - Сергей Буянов

Хейворда не смутил вид развалин некогда пользующегося огромным влиянием монастыря. Разве мощь не скрывается от врагов за видимой личиной слабости?

Толмач, нанятый Беном в Лхасе, соображал. Цель путешествия пилинга (иностранца) для него оставалась неясной. Тибетец понял, кого нужно искать. Самого влиятельного ламу. Пообщавшись с женщинами монахинями, он всё выяснил.

– Лама живёт у озера Мо-Тетонг.

–Так пошли? – спросил Бен.

– Как скажете, – пожал плечами проводник.

Бен Хейворд пытался выглядеть очень важным господином, но тяжёлые глыбы скал, зависающие над головой, в буквальном и переносном смысле как бы раздавливали его личность, доказывая ничтожность человека в сравнении с их громадами Вечности. Бену предстояло найти общий язык с ламой, имени которого никто не сообщил. Или здесь так принято? Бен не задавал лишних вопросов. Кристалл компьютера при нём, и пока никакого воздействия на психику он не ощущал. И на том спасибо.

Лама жил в пещере, образовавшейся за счёт выветривания в скале. Возле его жилища находилась большая гладкая площадка голого камня. Когда путешественники добрались сюда, лама принимал у монаха экзамен на махекетанга – «буйвола, который зовёт».

Посреди каменной площадки возвышался купол высотой чуть больше полутора метров. На недоуменную улыбку Бена толмач ответил: «Этот купол величиной с рост ученика ламы, а в скале вырублена ниша глубиной в два роста экзаменуемого. Он провёл, непрерывно медитируя, в этой яме три года, три месяца и три дня! Сейчас мы увидим, как он обучился, – голос толмача задрожал.

– И, что? – безразлично спросил Бен. Он понял, что лама будет занят на время экзамена – это оттягивало их встречу и возможность переговоров.

– Если испытуемый не выдержит экзамена, – злые духи вырвутся из повиновения ламы и разорвут нас на части!

– Ты это всерьез? – Бен Хёйворд оглядел проводника в одежде дервиша.

Толмач побледнел.

– Ерунда! Любой лама справится с тысячами духов! – уверенно сказал Бен, надеясь на систему аварийного выхода.

Кандидат в махекетанги, скрестив ноги, сидел на дне своей могилы и ждал начала испытания. Присутствующие монахи отошли подальше, не мешая испытуемому сосредоточиться. Он не видел зрителей, но волны их энергии могли сбить настрой. Лама вообще не появился, оставаясь в своей пещере.

Тишина сдавила уши. Бен взглянул на часы, прикидывая, сколько времени займёт бесплодное ожидание неизвестно чего. Шипящий звук слабой интенсивности отвлёк его от мыслей и заставил смотреть на купол.

Из отверстия, проделанного в самой верхушке, появилась голова монаха, затем, торс и подогнутые под себя ноги.

Толмач подпрыгнул от возбуждения и счастья избавления. Похоже, подобный «экзамен» уже заканчивался плачевно для зрителей.

Одним махом кандидат поднялся на высоту в три своих роста и чуточку выше! Он завис в воздухе, резким угловатым движением сдвинулся кпереди, затем плавно опустился на ровную каменистую площадку.

– Так он проделает три раза, а потом сможет вызывать любых злых духов и пользоваться ими на своё усмотрение, – еле слышно прошептал проводник. Американец, успокоившись, разжал пальцы в кармане.

– На всё про всё тринадцать, лет, – подсчитал он.

– Да! Это не какой-нибудь Оксфорд! – с гордостью сказал толмач.

После испытания монахи пили чай на этой же полянке. Только после этого они забрали с собой экзаменуемого и удалились, спустившись вниз.

– Пора к делу! – приказал Бен. – Сходи и спроси, может ли лама принять меня?

– Лама скажет сам, – убеждённо сказал проводник, не двинувшись с места.

– Нам что, торчать тут три года?

– Может быть и тринадцать, – ответил подавленный толмач. Он схватился за голову, уткнулся носом в землю и запричитал. – Никто без разрешения ламы не может выйти из долины духов, пожирающих дыхание. Пусть пилинг думает, что хочет, пусть идёт куда хочет, я же не двинусь с места! Зачем согласился? Разве в деньгах счастье?

Бен Хейворд брезгливо посмотрел на проводника, сплюнул и успокоился. Восточная специфика, что поделать! Американец уселся рядом и прогнал прочь нетерпеливые и злобные мысли. Не впервой ему ждать аудиенции Восточного Владыки.

Только Бен приготовился ждать, хоть до утра, как толмач вскочил на ноги.

– Можно! – с восторгом воскликнул он. – Лама приглашает!

В самом деле, дымка тумана внутри грота рассеялась, наружу вылетела циновка и плавно улеглась перед входом в обитель ламы.

Путешественники вошли. Они оказались в подобии кухни, за плотной занавеской располагалась «комната» ламы. Хорошо выделанная шкура какого-то животного свисала с каменного потолка. Чтобы проникнуть внутрь понадобилось согнуться в три погибели.

Как ни странно, в комнате оказалось достаточно просторно. У стен стояли деревянные стеллажи с фигурками, олицетворявшими каких-то местных Ботхисаттв. На стенах горело множество сальных свечей, почему-то не угасающих и не дающих копоти. Лама расположился в центре помещения, восседая на подушках, с виду совсем не мягких. Или внутри них тоже камни?

Лицо ламы ничего не выражало. Бен Хейворд затруднился в определении его возраста. Лама казался то молодым, то древним, но его физиономия оставалась неизменно глупейшей.

Они приглядывались друг к другу в течение нескольких минут. Какие-то черты лица ламы показались Бену знакомыми. Он начал припоминать, где встречал такую дебильную физию, но лама заговорил, прервав его размышления. Английская речь порадовала Бена Хейворда.

– Пусть этот тибетец выйдет! – повелел лама.

Толмач понял и тотчас испарился.

– Ты, пилинг, – утвердительно кивнул лама, – прибывший из-за океана?

Слова ламы показались глупейшими, под стать его лицу. Бен не понял: играть под дурачка или выложить все карты разом? Глупость ламы не реальна! Бен собрал в себе все способности дипломата, и ответил:

– Из Штатов, лама …?

– Можешь звать меня просто ламой, – разрешил хозяин пещеры. – Наверное, ты пришёл не для того, чтобы постичь истину?

– Смотря что понимать под словом истина, лама, – уклонился от прямого ответа Бен, поражённый наплевательским отношением ламы к собственной персоне. Где это видано, чтобы восточный шах не потребовал уважительного обращения к себе, включая все титулы и регалии?

– Ты видел, опыт левитации?

– Да.

– Ученик близок к истине.

– Да, – опять согласился Бен. Впрочем, ему наплевать и на ученика, и на его истину.

– Вы все приезжаете за истиной, – язык ламы кое-как ворочался. – Профессор Хаусхоффер просил манускрипт о Пути левой руки – пути к власти над миром. Я дал ему, и что? Разве Германия познала истину? Её власть сделалась безграничной? А что нужно тебе, пилинг?

– Мне достаточно прикоснуться к истине, и этого довольно!

– Если хочешь хотя бы прикоснуться к ней, ты должен занять соседнюю пещеру, жить анахоретом шесть лет и только после этого придти ко мне на беседу об истине!

– А немец жил так?

– Профессор Хаусхоффер? Да.

– Тогда, почему? – застыл вопрос на устах Бена.

– А зачем? – ответил лама.

Собеседники поняли друг друга.

– Вот ты, агент АНБ, мечтающий о мировом господстве, – жёстко начал лама, отбросив китайские церемонии, – прибыл сюда заключить союз с Тибетом о сотрудничестве. А в чём оно проявится?

– Во всём, – уверенно начал заготовленную речь Бен. – Операция «Маркер» скоро начнётся во всём мире. В результате образуется единое мировое сообщество, какое место вы планируете занять в нём?

– Вы, похоже, продумали за нас, излагай!

– Страна снегов силою природы и волею жителей изолирована от окружающего мира, поэтому вы не попадёте в систему ГК! Вы не запланированы операцией «Маркер»!

– Об этом ты и хотел сказать?

– Это самое главное! – убеждённо отчеканил слова Бен Хейворд. Мы не покушаемся на ваш суверенитет и образ жизни, в отличие от китайского императора династии Цин! – решил блеснуть знаниями Бен.

– Маньчжурского происхождения, – поправил агента лама и умолк в ожидании дальнейшего повествования гостя. Это приободрило агента АНБ.

– Нам нечего делить! У вас сфера духов и ветров, а у нас приземлённые цели и методы, никоим образом на затрагивающие интересы Тибета.

– Тогда почему вы изволили мешать Траши ламе?

– Извините, это касалось суверенитета и территориальной целостности Соединённых Штатов. Развал сверхдержавы привёл бы мир к катастрофе!

– А развал Османской империи привёл мир к катастрофе?

– Это разные державы, и время иное! – сказал Бен Хейворд.

– Пусть так, но зачем АНБ вступило в прямую конфронтацию с Траши ламой?

– Это была вынужденная мера, сэр! – вырвалось у Бена обращение к старшему по званию – речь шла о спасении американской нации! К тому же, уже тогда нами активно разрабатывался план сотрудничества с Тибетом!