Управляющий - Илья Владимирович Конеч

тем более Боря в прошлом был уважаемым аррестантом. И все его боссы там в Москве, сразу же начнут искать ему замену, а это — смерть. — Ладно, парни, — согласился Боря, — берите всё и валите. — Ты, чё, козлик, — навис над ним второй, — будешь нам говорить, когда мы уйти должны и что нам брать? Ты чё не въезжаешь? Попал ты, голубь. Возьмём, ещё как возьмём, а потом тебя по кругу, что б прочувствовал каково девочкам нашим было. Понял, баран, бля?! — и парень врезал ему ещё раз.

Удар был не больным, но Боря прикусил язык и слёзы сами собой брызнули из глаз. — О, маленький мой, — пожалел его второй, — не плачь, я больше бить тебя не буду. У Бори всё внутри кипело, но провоцировать или спорить с парнями он больше не решался.

Парни быстренько набили карманы деньгами и выскочили в зал. Девушки сидели во разным углам комнаты и боялись пошевелиться после увиденного. — Значит так, — начал главный, — вот ваши паспорта, кто хочет может идти, кто хочет в суде выступить против этого урода, мы поможем, спрячем и тд. Да, и полиция, я думаю, рада будет сведетилей заполучить. Трое девушек сразу же повскакивали и побежали в всои комнаты, — ребятушки, без нас только не уезжайте, — прокричали только они. Остальные остались сидеть. — И это всё? — удивился главный, — вам, что нравиться здесь?! — А что нам дома делать то? — сказала одна, — ни работы, ни денег. Здесь хоть заработок. Вернёмся, хоть квартиру купить можно будет. Да, и открыть что то своё. Без денег мы там на фиг никому не нужны. Остальные начали поддакивать говорившей. — Тебе легко говорить, — укорила всё таже, — немец небось, а? Приехал сюда, небось, социал получаешь? У нас там социала нет. Юра понял, что спорол чушь, — извените девчёнки, — покаялся он, — не хотел вас обижать. Честное слово. Простите. Хотел помочь. Говорят, что насильно вас здесь держат…. простите ещё раз.

— Да, ладно, парень, — сказала девушка, — мы всё поняли правильно. Лицо хоть покаж, Робин Гуд, а то ведь за нас вот так вот никто в жизни не заступался, да, и…. — девушка заплакала, — … не заступиться, наверное уже…. никогда. Юре, вдруг, стало жалко это милое создание. Она была, на вид, не старше его младшей сесты, лет 20–22. Да, и понравилась она ему. Он подошёл к ней, наклонился к её ушку и что то прошептал. Девочка расскрыла от удивления глаза, — правда?! — тоже прошептала она. — Правда, — сказал Юра, — только…, - он приложил палец к губам, — никому.

— Никому, — прошептала девушка.

Те трое, решившихся бежать с парнями, выскочили из своих комнат, на ходу застёгивая пуговицы, замки и тд. — Мы готовы, мальчики, — выпалила одна из них. — Всё валим приказал главный. Вся компания быстро начала покидать зал вверх по лестнице… на свободу.

— Хорошо, что на двух машинах приехали, — подумал на ходу Юра. Быстро рассевшись по машинам, компания свалила….

* * *

Ещё в машине Юра отзвонился Сашке и сказал, что всё прошло просто замечательно, что вторую половину отдавать необязательно, мол, у Борьки в сейфе было столько, что им теперь до конца жизни хватит. Услышав про деньги, Саша, буквально, начал умолять друга вернуть их, — ты понимаешь, балбес, что это не его деньги, — кричал он в трубку, — это бабки московских братков. Боря просто пешка здесь. Юра был окрылён таким успехом и про возврат не хотел ничего слышать. — Ты пойми, — настаивал Саша, — они этого так не оставят. Они будут искать эти бабки. Это же мафия и ты посягнул на их собственность. Борька ещё хоть как то бы мог пережить этот погром, но они тебе этих денег не простят. Завтра же валите все куда — нибудь по дальше лет на пять.

— Хорошо, Санёк, свалим. Уладим только ещё кой какие дела и рванём на Канары.

— Умоляю тебя, братан, никому только об этом не говори, — попросил Саша друга.

— О'кей, не волнуйся, брат, никому и ничего, — это были последние слова, которые услышал от друга Саша.

* * *

… …. Через два дня Антон, пришёл навестить брата и взять часть, положенных ему денег. Всё награбленное, они договорились хранить у Юры, пока всё не утихнит. Дверь его квартиры почему то была не заперта, а только прикрыта. Накануне братья созванивались и Антон знал, что Юра назначил девушке встречу в определённом месте. Той девушке из пуфа, которой он что то шептал на ушко. — Увлеклись, наверно, — подумал Антон и заходить не стал, а начал звонить в звонок…. но никто не выходил, — что за чёрт? — завалновался он. Антон приоткрыл дверь и позвал брата, — Юрбон, ты где?…. Тишина… Антон вошёл в прихожую. Дверь на кухне открыта — там всё вверх дном…. уже ни о чём больше не думая, Антон рванул дверь в зал и… … ноги подкосились….

Брат лежал прикованный наручниками к батареи в одних трусах. Рот залеплен липкой лентой…. лица было не узнать — сплошное месиво — кровь и мясо. Всё тело в ожогах и чёрный след от утюга на груди… … Девушка лежала на диване голая, руки в наручниках и тоже рот залеплен….

Антон подполз к телу брата, обнял его и зарыдал…. — братик, братишка, — повторял он, — ну, как же так, братик… …?

… … …. Полицейские, приехавшие на вызов, долго не могли оторвать парня от трупа.

Экспертиза показала, что убитый даже после этих зверских пыток, жил ещё часа два. Девушку насиловали долго и жестоко. Уже её мертвое тело всё ещё продолжало подвергаться надругательствам. По документам парня, полиции стало ясно, что это брат убитого, но рассказать он ничего уже не смог. Он был сразу же направлен в психиатрию. Там он пробыл примерно год. Он ничего не говорил, но родные, навещавшие его, были уверенны, что он всё слышит и понимает. Иногда слёзы катились из его глаз и медсёстры плакали вместе с ним. Никто не знал, что с ним произошло и от того становилось ещё более жалко этого красивого парня.

* * *

5 — го января Саша весь день пытался дозвониться до Катрин, но та всё время была не доступна, — что за чёрт, — ругался Саша, — куда она подевалась? Времени остаёться всё меньше и меньше. Вечерний звонок Юрки, заставил и Сашку и Димона, не на шутку разволноваться. Одно дело свести личные счёты с Борей, другое — посягнуть на общаковские деньги. Каждый из них прекрасно понимал, чем это грозит. — Какие балбесы они, — орал Димон, —