Тот, кто умрет последним - Тесс Герритсен

— Если не самоубийство, то как объяснить…

Готтфрид замер, услышав скрип шагов. Оба повернулись и увидели Мауру, стоящую наверху лестницы.

— Доктор Айлз, — произнес Готтфрид, тут же выдавив из себя улыбку. — Мучаетесь бессонницей?

— Я хочу услышать правду, — сказала она. — Об Анне Уэлливер.

— Мы так же обескуражены ее смертью, как и Вы.

— Я говорю не о ее смерти. Я говорю о ее жизни. Вы сказали, что у Вас нет для меня ответов, Готтфрид.

Она перевела взгляд на Сансоне.

— Может быть, они есть у Энтони.

Сансоне вздохнул:

— Полагаю, пришло время поговорить начистоту. Я очень многим тебе обязан, Маура. Пойдем, обсудим все в библиотеке.

— Тогда желаю вам обоим спокойной ночи, — сказал Готтфрид и повернулся к лестнице. Он остановился на ступенях и посмотрел на Сансоне. — Анна умерла, но это не отменяет обещания, которое мы ей дали. Помни об этом, Энтони.

Готтфрид поднялся по ступенькам и исчез в тени.

— Что это значит? — спросила Маура.

— Это значит, что о некоторых вещах я не могу тебе рассказать, — ответил он, когда они вошли в темный проход, ведущий к библиотеке.

— К чему вся эта секретность?

— Речь о доверии. Анна раскрыла нам то, что мы обещали держать в строжайшем секрете. Мы не можем делиться этими подробностями. — Он замер в конце прохода. — Но теперь удивлены даже мы, знающие о ней всю правду.

Днем солнечный свет затапливал библиотеку, проходя сквозь венецианские окна и отражаясь от полированных деревянных столов. Но сейчас тени скрывали комнату, превращая ниши в темные пещерки. Энтони включил настольную лампу, и они уселись за столом друг напротив друга в интимном полумраке. Над ними нависали многочисленные ряды книжных полок, на которых были аккуратно расставлены знания, накопленные человечеством за два тысячелетия. Но сейчас изо она всех сил старалась прочесть этого мужчину, непостижимого, словно закрытая книга.

— Кем была Анна Уэлливер? — спросила Маура. — Я присутствовала на ее вскрытии. Ее тело покрыто старыми шрамами от пыток. Знаю, ее муж был убит, но что произошло с Анной?

Он покачал головой и вздохнул.

— Мы всегда будем общаться подобным образом?

— О чем ты?

— Почему мы не можем вести нормальные разговоры, как остальные люди? О погоде, театре? Вместо этого мы говорим о твоей работе, не самой приятной из тем. Но, полагаю, именно это и свело нас вместе.

— Ты имеешь в виду, смерть?

— И насилие. — Он наклонился вперед, его глаза пылали, словно лазеры. — Мы так похожи, ты и я. В тебе есть тьма, и это объединяет нас. Мы оба понимаем.

— Понимаем что?

— Эта тьма реальна.

— Я не хочу так смотреть на мир, — возразила она.

— Но ты видишь доказательство этому каждый раз, когда труп опускается на стол для вскрытия. Ты знаешь, что мир вовсе не радужный, и я тоже это знаю.

— Так вот что нам приносит эта дружба, Энтони? Гибель и мрак?

— Я почувствовал тьму в тебе еще в первую нашу встречу. Она скрывается глубоко внутри, делая тебя той, кто ты есть.

Той, кто я есть. Королевой мертвых. Дочерью чудовищ. Тьма проникла глубоко в кровь, бегущую по ее венам, потому что та же самая кровь бежала по венам ее матери Амальтеи — убийцы, которая проведет остаток своей жизни в тюрьме.

Взгляд Сансоне был таким пронзительным, что Маура не смогла смотреть ему в глаза. Вместо этого она сосредоточилась на портфеле, который он поставил на стол. Они были знакомы почти два года, но одним только взглядом Сансоне мог вывести ее из равновесия и заставить чувствовать себя образцом под стеклом, который исследуют и изучают.

— Я здесь не для того, чтобы говорить о себе, — сказала она. — Ты обещал рассказать правду об Анне.

Он кивнул.

— То, о чем смогу рассказать.

— Вы знали, что ее пытали?

— Да. И мы знали, что за ней по-прежнему охотятся из-за того, что произошло в Аргентине с ней и ее мужем.

— Но ты все же ее нанял. Принял в штат консультантом по работе с уязвимыми детьми.

— Ее нанял школьный совет «Ивенсонга».

— Ты должен был одобрить это лично.

Он кивнул.

— Основывался на рекомендациях и ее университетском дипломе. На ее самоотдаче жертвам преступлений. И на том, что она была одной из нас.

— Членом общества «Мефисто»?

— Она тоже лично пострадала от насилия. Двадцать два года назад Анна и ее муж работали в Аргентине на международную фирму, когда их похитили. Ее муж, Фрэнк, был казнен. Убийц так и не поймали. Этот опыт научил Анну, что правосудие — вещь ненадежная. Что чудовища всегда скрываются среди нас. Она уволилась из компании, на которую работала, вернулась в аспирантуру и стала консультантом по работе с жертвами преступлений. Шестнадцать лет назад она присоединилась к нам.

— Вас уж точно не найти в «Желтых страницах»[145]. Как она узнала об обществе?

— Так же, как и все наши члены. Через посредника.

— Ее завербовали?

— Ее имя предложил обществу один из членов, служащий в правоохранительных органах. Анна привлекла его внимание своей прекрасной работой консультанта. Он знал, что она потеряла мужа в результате насилия. Анна наиболее эффективно работала с жертвами-детьми, имела связи в правоохранительных органах и агентствах по защите детей по всей стране.

Он поднял со стола портфель, принесенный в библиотеку.

— После того, как я узнал о ее смерти, то пересмотрел ее членское досье.

— На каждого члена заводится досье?

— Составляется во время рассмотрения заявки. Я отредактировал конфиденциальную информацию, оставив то, чем могу с тобой поделиться.

— Мне не доверяют настолько, чтобы допустить к полной версии личного дела?

— Маура, — вздохнул он, — даже если я и доверяю тебе, некоторая информация может быть предоставлена только членам клуба.

— Тогда зачем вообще мне это показывать?

— Потому что ты сама стала частью расследования. Ты присутствовала на вскрытии. Ты запросила комплексный анализ на токсины в крови Анны. Когда ты задаешь вопросы, я прислушиваюсь. Потому что знаю, насколько ты хороша в своей профессии.

— Я не располагаю доказательствами, подкрепляющими мои сомнения.

— Но что-то заставило твои инстинкты насторожиться. Что-то в твоем подсознании подметило детали, о которых ты пока еще не подозреваешь. Оно говорит тебе, что что-то не так. — Сансоне наклонился ближе, изучая ее лицо. — Я прав?

Маура подумала о пустой сахарнице. И непонятном телефонном разговоре между Джейн и Анной. Она опустила глаза на досье, которое Сансоне придвинул к ней, и открыла папку.

С первой страницы на нее смотрела фотография Анны времен, когда ее волосы еще не покрыло серебро. Она была сделана шестнадцать лет назад, когда доктора Уэлливер порекомендовали сообществу. Как всегда, на ней было надето скромное платье с длинными рукавами и высоким воротником — выбор гардероба, заставляющий ее казаться эксцентричной, но, как теперь поняла Маура, призванный скрывать следы пыток. Ничто в улыбке Анны и ее глазах не говорило о прежних муках или будущем самоубийстве.

Маура перевернула страницу с сухим описанием биографическим данных. Родилась в Берлине, в семье офицера армии Соединенных Штатов и его жены. Получила степень в области психологии в вашингтонском университете имени Джорджа Вашингтона и вышла замуж за Франклина Уэлливера. Вместе с мужем работала в международной хедхантинговой фирме[146], имеющей офисы в Мексике, Чили и Аргентине.

Она перевернула страницу и увидела газетные статьи о похищении супругов и последующем убийстве Франклина в Аргентине. Вторая газетная вырезка сообщала, что убийцы так и не были задержаны.

— Анна на себе испытала провал правосудия, — произнес Сансоне. — Это сделало ее одной из нас.

— Такого рода соответствие требованиям никто бы не захотел иметь.

— Никто из нас не присоединился к обществу, потому что захотел, вроде того, как хотят вступить в загородный клуб. Мы были вынуждены вступить в него из-за личных трагедий, которые оставили нас в гневе, безнадежности или отчаянии. Мы понимаем то, чего не понимают обычные люди.

— Зло.

— Это одно из слов, которыми его называют. — Он показал на папку. — Конечно, Анна понимала это. После смерти мужа она оставила свою работу и вернулась в США, чтобы возобновить учебу в аспирантуре. Получила докторскую степень в психологическом консультировании. Она пыталась бороться со злом по-своему, работая с семьями жертв. Мы предложили ей возможность изменить целое поколение жизней, что было еще эффективнее. Не только как консультант, но и как наш официальный рекрутер. С ее связями в агентствах по защите детей и в правоохранительных органах, она могла находить перспективных учеников по всей стране.