Не заигрывай со мной - Алёна Май

— Ты куда пошла, дрянь! Поцарапала своими когтями Ванечку и сбежать собираешься? Я на тебя полицию вызову!

Мальчишка уже рыдал, кажется, не из-за царапины, а от визгов его мамки. Я же была на грани того, чтобы извергнуть из своего желудка содержимое прямо на схватившую меня женщину.

— Мне плохо. Отпустите, — произнесла дрожащими губами.

— Плохо ей! Точно наркоманка! Кто-нибудь, вызовите полицию, её надо сдать!

И за что меня постигло такое наказание? За то, что не ценила тихую и размеренную жизнь с Денисом? За то, что сбежала от матери, не дав ей даже возможности со мной связаться? За то, что завидовала Насте и её жизнелюбию? Или это было проклятие Кирилла?

Не суть важна первопричина, мне становилось с каждой секундой всё хуже.

Женщина до боли сжимала мое запястье, старушки верещали и причитали, молодые парни и мужчины постарше безэмоционально наблюдали за сценой и ничего не предпринимали. В момент, когда автобус остановился на остановке и открылись двери, я со всех оставшихся сил оттолкнула мамашку. Она покачнулась и разжала пальцы, ища опору. А я пулей вылетела на улицу и почти залезла головой в мусорное ведро. Меня почти вывернуло наизнанку — я опять лишь очень сильно закашлялась. От ароматов из мусорки я едва не вырубилась.

— Я ж говорю наркоманка! — кричали из автобуса мне в спину. — Вот молодежь пошла, а ведь вроде такая красивая и прилично одетая!

Мамашка вылетела следом за мной, не забыв своего отпрыска, который продолжал орать, и вцепилась мне в волосы. Я взвыла от боли и вцепилась в её руки, молясь уже о том, чтобы это всё прекратилось.

— Что здесь происходит?! — прозвучал до боли знакомый и очень злой голос.

Вот только этого мне не хватало! Точно, проклятье.

Кирилл оказался то ли как нельзя вовремя, то ли невовремя. Волосы — это было единственное, что меня волновало, потому что эта сумасшедшая явно хотела выдрать их с корнем.

— Отпустите её, — прогремел Кирилл угрожающе.

— Молодой человек, идите куда шли. Вас это не касается! — возмутилась мамашка.

— Я сказал, руки от неё убрали.

— Да что ты! Ай!

Я ощутила свободу и смогла выпутаться. Отскочила на несколько шагов и развернулась, в глазах стояли слезы отчаяния и безысходности.

— Так ты с этой наркоманкой, что ли, заодно? Я на вас всех ментов вызову!

— Послушайте. Забирайте своего отпрыска и валите отсюда.

Кирилл возвышался над ней на голову. Его голос прозвучал пугающе. От такого голоса коленки трясутся не от возбуждения, а от страха. Женщина продолжала стоять на своем и сыпала проклятиями. Кажется, она оплевала ему всё лицо. Благо, на остановке было совсем мало людей. Хотя уверена, что кто-то что-то да заснял и этот позор разлетится по пабликам: «Наркоманы дерутся с #яжмамкой за закладку».

— Эта тварь моего ребенка поцарапала!

— На тварь ты в зеркало смотришь, а девушка, я уверен, специально ничего не делала, — Кирилл опустил всякую вежливость, когда оскорбления перешли на новый уровень.

Мамашка потеряла дар речи. Кирилл присел на корточки перед мальчиком и приветливо улыбнулся. Тот сразу перестал плакать.

— Малыш, тебя, наверное, пугают кричащие дядьки и тетьки?

Мальчик едва заметно кивнул.

— Покажи мне ранку.

Мальчик неуверенно протянул свою ножку Кириллу. Он, не касаясь его, осмотрел едва заметную царапину и встал, выпрямившись во весь рост.

— Очень жаль, что у твоего сына такая неадекватная мать, — Кирилл достал из кошелька пятитысячную купюру и вложил в руки неадекватной. — Это на больничные расходы.

Мамаша фыркнула, но деньги взяла, а затем схватила своё чадо и, сыпля проклятиями, удалилась. Зеваки тоже разошлись, а Кирилл подошел ко мне. Я уселась на остановку, не в силах держать себя вертикально и вообще хоть как-то реагировать. Меня всё еще подташнивало и трясло.

— Как удачно я решил пройтись пешком, — он улыбнулся своей очаровательной улыбкой, а я лишь отвернулась, прячась за вздыбленными волосами. — Ну и что это было?

— Ничего, — проскрипела сквозь сжатые зубы.

— Настолько ничего, что тебе пыталась выдрать волосы какая-то незнакомая женщина?

Он попытался открыть моё лицо, убрав прядь волос за ухо, но я оттолкнула его руку. Я сидела на остановке в испачканной юбке, с макаронной фабрикой на голове, а пахло от меня мусором и невесть чем ещё. Такая принцесса только Шрека могла бы привлечь и то, он бы еще подумал несколько раз: а не оставить ли её дракону?

— Ладно. Не хочешь, не говори, — Кирилл взял мою сумку и перекинул себе на плечо. — Ты идешь? Или так и будешь тут сидеть?

Я нехотя встала и поплелась за ним, уткнувшись глазами в асфальт. Сердце билось в ребра, слезы беззвучно текли по щекам, ноги не слушались. Но Кирилл не стал давить, и это ещё сильнее выбивало из колеи. Лучше бы он продолжил шутить свои пошлые шутки, и вообще вел себя как обычно. А он просто либо молчал, либо что-то насвистывал под нос.

Я подняла глаза и гипнотизировала его спину. Сегодня он был одет во всё чёрное. Мой темный рыцарь, защитивший от женщины с ребенком. Какой позор! И я не была уверена, с какого момента он вообще наблюдал эту прекрасную картину.

Мне хотелось до него докоснуться. Хотелось, чтобы он обнял меня и погладил по голове. Такое детское и искреннее желание. Мне было так обидно за себя и за это утро. Не смогла оплатить проезд, не смогла возмутиться, когда меня облапал мужик в автобусе, не смогла справиться с маленьким ребенком, а потом и с его мамашей. Я была абсолютно бесполезным и неприспособленным к этому миру человеком!

Да, я и раньше пользовалась общественным транспортом и любила его своей особой любовью, но последние дни каждая неудача особенно сильно била по самооценке. Сбежавшая дочь, неблагодарная девушка, несостоявшаяся балерина, великовозрастная начинающая танцовщица и этот список можно было продолжать бесконечно. Кем я была для Насти? Бедной «родственницей», что приютили, пожалев?

— Считаешь меня жалкой? — вдруг произнесла вслух и резко остановилась.

Кирилл обернулся и недоуменно посмотрел на меня, будто и забыл, что я шла за ним всё это время. Да, я как комар, только всем мешала и приносила проблемы.

Не выдержала его взгляда и посмотрела в сторону. Мимо проезжали машины, доставщики на велосипедах, самокатчики-самоубийцы по версии Кирилла. Люди шли по своим делам, пока я разрушалась внутри.

Кирилл сократил расстояние между нами в два шага и внимательно посмотрел на меня сверху вниз.

— Ты не жалкая, Майя. Просто иногда у людей бывают чёрные полосы, — Кирилл