Идеальный жених - Саманта Джеймс

Мысли вихрем закружились у нее в голове. А что, если она вообще ошибалась в нем? Что, если за маской негодяя и распутника, которую он являл свету, скрывался совсем другой человек? Возможно ли, что его надменность была всего лишь маскарадом, а его цинизм – своего рода щитом, скрывавшим его истинное лицо?

Впрочем, на то, чтобы гадать, времени уже не было. Возле них стояла вдовствующая герцогиня Каррингтон. С царственным видом она кивнула снежно-белой головой сначала в сторону Арабеллы, потом поприветствовала Джастина. Легкая улыбка тронула ее губы. Она заговорила прежде, чем Джастин или Арабелла успели что-то сказать.

– Я знала, – объявила она. Ее костлявые плечи с наброшенной на них шалью заходили ходуном от смеха. – Я знала это! С того самого дня, как я увидела, как вы двое танцуете у Фартингейлов, я уже догадалась, что так и будет!

Джастин вопросительно вскинул брови.

– Ваша светлость? – удивленно пробормотал он. Но старая герцогиня уже повернулась к Арабелле:

– Уолтер – это совсем не тот человек, который вам нужен, дорогая. Осмелюсь предположить, что он уже через месяц надоел бы вам до смерти.

Арабелла замерла в замешательстве.

Опираясь на свою палку, герцогиня невозмутимо продолжала:

– Но вы и Джастин... собственно говоря, я уже говорила об этом вашей тетушке. Вы чудесно смотритесь вдвоем. О-хо-хо, сдается мне, кому-то скоро зазвонят свадебные колокола!

Захихикав, как озорная девчонка, она повернулась к онемевшему Джастину. Смерив его взглядом, герцогиня подняла трость и шутливо помахала ею у него перед носом.

– Ну а теперь, юноша, – коротко заявила она, – осталось только отыскать подходящего человека для Джулианны. Да-да, правда, надо сказать, сама она проявляет удивительное упрямство на этот счет.

Арабелла лишилась дара речи. Герцогиня уже давно присоединилась к остальным гостям, а она все сидела, хлопая глазами, не в силах вымолвить ни слова. Но когда она наконец нашла в себе силы повернуться, то, к вящему своему изумлению, увидела, что в глазах Джастина пляшут веселые чертенята. Почему он смеется? Как он вообще может это делать, учитывая, что сказала герцогиня о свадебных колоколах?!

Но похоже, Джастин несколько иначе воспринял слова герцогини.

– Как вы только что могли убедиться, – мягко проговорил он, – герцогиня принадлежит к числу тех немногих женщин, которые искренне говорят все, что думают. И к тому же она давно уже убедила себя и всех вокруг, что у нее просто дар свахи.

Поверх головы Джеффри Арабелла бросила на него негодующий взгляд.

– Как она узнала об Уолтере? Вы же поклялись, что никому и словом об этом не обмолвитесь!

– А я никому и не говорил.

– Но тогда как...

– Моя дорогая Арабелла, вы меня просто удивляете! – Он покрутил головой. – Да ведь только слепой бы не заметил, что Уолтер сражен вами наповал!

Зато сам он, похоже, нет, уныло подумала Арабелла. Но тогда почему же герцогиня сказала?.. И почему сам Джастин даже не сделал попытки опровергнуть ее слова, когда они остались наедине? Святители небесные, но ведь и она тоже...

Арабелла смущенно отвела взгляд, не в силах больше смотреть в его смеющиеся глаза.

Сердце у нее замерло. Чувство беспомощности охватило ее. Она не может, не должна, не имеет права влюбиться в такого человека, как он.

И тем не менее странная мысль крутилась у нее в голове, не давая Арабелле покоя. Что, если уже слишком поздно?

За обеденным столом вечером все сидели в том же составе, если, конечно, не считать отсутствия Макелроя. Когда обед подошел к концу, джентльмены, как водится, остались в столовой за портвейном и сигарами, а дамы отправились в гостиную пить кофе. Арабелла не находила себе места. Они с Джорджианой ненадолго вышли в сад, а потом, вернувшись в дом, отправились в галерею, где вдоль стен длинной чередой висели семейные портреты, и принялись разглядывать их. Один за другим перед их взором проходили поколения Стерлингов. Сказать по правде, Арабелла почти не обращала внимания на беззаботную болтовню Джорджианы. Мысли ее блуждали далеко. Вдруг Джорджиана ахнула, и это вернуло ее с небес на землю.

– Посмотри-ка! Это ведь Себастьян! И Джастин с Джулианной!

Заинтересовавшись, Арабелла подошла поближе. Узнать всех трех отпрысков маркиза можно было без особого труда – собственно говоря, хотя прошло уже много лет, все они изменились очень мало.

– Ты только взгляни на Джастина! Как он похож на мать, правда? Просто потрясающе!

У Арабеллы перехватило дыхание. Джорджиана была права. Его мать была и в самом деле удивительно красива. Сразу стало понятно, что он пошел в нее. Та же стройность, то же изящество сложения, те же блестящие темные волосы, обрамляющие лицо, черты которого словно вышли из-под резца искусного скульптора. Но внимание Арабеллы привлекли глаза женщины на портрете. Увидев их, она застыла, словно пригвожденная к месту. Огромные, сияющие, похожие на влажные изумруды глаза, опушенные длинными черными ресницами, казавшиеся особенно яркими и живыми на фоне ее волос, просто притягивали к себе взгляд. Арабелле казалось, что она смотрит в глаза Джастина.

А вот их отец, прежний маркиз... Дрожь пробежала у Арабеллы по спине. Сухопарый мужчина с тонкими, злыми губами холодно и неодобрительно взирал на нее со стены... Арабелла сразу же решила, что он ей не нравится.

– Добрый вечер, дамы.

Они были так увлечены портретом, что от неожиданности подпрыгнули как ужаленные.

Это оказался Джастин. В строгом вечернем костюме он был так невероятно хорош собой, что у Арабеллы перехватило дыхание. Одно долгое мгновение он, казалось, смотрел только на нее. Потом перевел глаза на Джорджиану:

– Мисс Ларвуд, я пришел за вами. Вас ждут в гостиной. Кажется, там затевается нечто грандиозное, вроде игры в шарады.

Джорджиана радостно захлопала в ладоши.

– Обожаю шарады! – От радости позабыв обо всем на свете, она вихрем понеслась к двери. Потом, спохватившись, повернулась к подруге. – Арабелла, а ты?

Арабелла слегка покачала головой:

– Возможно, позже. – Ее взгляд обратился к Джастину, и она озадаченно нахмурилась. Что-то явно было не так. За обедом Джастин был очарователен, шутил, поддразнивал ее, и между ними установилась какая-то новая близость. Но сейчас все это исчезло без следа, и он снова казался чужим и далеким.

Сразу почувствовав себя неуютно, Арабелла лихорадочно гадала, как прервать затянувшееся молчание.

– Мы с Джорджианой как раз удивлялись, до чего вы похожи на свою мать, – наконец неловко пробормотала она.

– Да, я знаю. В конце концов, у каждого из нас свое проклятие.

Тон, которым это было сказано, иначе как ледяным нельзя было назвать. Впрочем, он был под стать лицу Джастина – холодному и неподвижному, словно маска.