Пацаны. Ковенант - Сергей Извольский

автомат мой отлетел в сторону, только черная тень рядом мелькнула. Я невольно вскрикнул от боли — правую руку высушило болью до полной нечувствительности. Лицо мужчины исказилось, словно под ним скрывалась маска зверя — похоже, в момент использования силы он с трудом сохраняет человеческую форму. Но справился, остался в прежнем облике, только в уголках глаз тонкие черные прожилки под кожей появились.

Незнакомец, не глядя на меня, изучающе посмотрел сначала на Геру, потом на Василису. При этом он ни разу не моргнул, отчего лицо его выглядело еще более пугающим. Потом незнакомец что-то сказал на немецком, извиняющееся пожал плечами и продолжил на русском, поясняя уже для меня.

— Файн, файн, Морриган и Диспатер. Могло лучше, йа ждать фас больше. Из деффки быть хороший игрушка. Этот будет служить, или умереть, — показывая на Геру доверительно сообщил мне незнакомец. — А фот с ты нам над-до разобраться, — взгляд черных глаз уперся в меня и лицо незнакомца снова исказилось.

Мне показалось, что сейчас он от обращения не удержится — гримасничать во время длинной фразы начинал человек, а оскалился сейчас уже настоящий демон, так что рот начал превращаться в пасть с острыми зубами. Но все же не обратился, вернул человеческий облик, только теперь черные прожилки под кожей и в уголках рта проявились.

Справившись с заметно бушующей внутри него темной сущностью, незнакомец медленно двинулся в мою сторону, вернув на лицо вежливую, но абсолютно неживую улыбку. Так и не моргнув ни разу, он с видимым удовольствием смотрел, как я левой рукой пытаюсь достать револьвер из кобуры на правом бедре — правая рука так и висела плетью. Демон даже подождал немного, пока у меня получится, с показательным интересом заглянув в поднятый ствол.

В момент выстрела незнакомец вновь стремительным, нечеловечески быстрым росчерком перемещения оказался рядом — полыхнувший пламенем дульной вспышки револьвер отлетел далеко в сторону. В этот момент я и перевернул перстень внутрь, сжимая кулак и взмахнув мечом снизу-вверх.

Правая рука слушалась еще не в полной мере — чуть-чуть не попал, чтобы сразу наверняка. Отрубленная у самого плеча и брызнувшая жидкой тьмой рука демона упала на пол, а сам он с ударившим по ушам инфернальным визжанием мгновенно ощерился удлинившимися зубами. Сквозь седые волосы начали прорастать рога, ткань пиджака на спине затрещала, высвобождая костяные крылья, вот только досматривать трансформацию я не стал, рубанул еще раз наискось уже сверху-вниз, отделяя голову от тела.

Демон тоже успел. Взмах руки в этот раз мне был заметен — словно материализовавшийся меч придал дополнительных сил и возможностей. Удлинившиеся когти летели мне в шею, но я успел уклониться и закрыться левой рукой, ощутив, как когти легко разрывают непробиваемую для пистолетных пуль ткань.

По всему телу от предплечья сразу же пошла распространяться мерзкая волна отвратной тянущей боли, меня словно заполняло черной скверной. Но мгновенно навстречу ей, выжигая, активировалось живое пламя — в него, как показалось, преобразилась моя вскипающая кровь.

Яркая вспышка — глаза у меня сейчас явно горят пламенем как недавно у статуи Марса, и через миг я уже сижу на коленях, с трудом удерживаясь чтобы не завалиться на пол. Нет, не буду туда падать — там кровь и черная жижа, толчками вытекающая из разрубленных частей умирающего демона. Меча в руках у меня уже нет, надо снова заставить появиться, чтобы добить.

Левая рука, кстати, в порядке — только рукав оторван, а на коже даже шрамов не осталось, только цепь божественной метки едва заметно сияет. Меч вновь призвать у меня пока не получалось, тело слушается плохо — выжигая тьму шибануло меня внутренним огненным взрывом очень прилично. Состояние, как будто я едва очнулся от наркоза и сразу пальцы в розетку засунул.

Зато мысли текут удивительно чисто. Незнакомец ждал здесь идущих на выручку ковенантов, заманивая в ловушку с помощью живой внучки диктатора. Идиотом он не выглядел, чтобы просто сидеть и хрумкать орешки в темном зале, значит он как-то смотрел по сторонам. Только не своими глазами, а, например, глазами уничтоженной нами стаи демонов. Из этого следующий, логически связанный вывод: если бы уничтожая гоблинов я показал полностью свои способности — размахивая огненным мечом, например, демон бы или скрылся, не идя на риск, или не наслаждался бы своей победой так демонстративно, давая мне возможность себя убить.

Так что — повезло, сказочно. То ли моя скрытность помогла, то ли поцелуй Алисы на удачу. В принципе, не важно, главное результат, главное, что эту тварь я убил. Да, добивать демона не пришлось — каблуки перестали скрести пол и отовсюду раздался инфернальный, идущий как будто из-за кромки реальности хриплый вопль.

С противным чавканьем раскрылся кокон на потолке, раздался глухой удар и сразу болезненный вскрик. Бесчувственный Гера влетел в пол плашмя, заметно расколошматив себе нос, отчего сразу пришел в себя, застонав и пытаясь подняться.

Демон умер, но в этот раз нет никакой эйфории от прошедшей через тело энергии. Ко мне даже координация с контролем над телом возвращались постепенно, жахнуло все же так, что по классификации дядьки, наверное, это можно назвать «жмыхнуло». Из-за этого я не сразу понял, что негромкий звенящий свист, словно ветер сквозняком задувающий, звучит не только у меня в ушах. Причем свист постепенно становился все громче и мощнее, уверенно нарастая.

Жмурясь, все еще осматриваясь по сторонам словно упавший с Луны Лунтик, я увидел причину тряски мироздания — тьма, недавно медленно вытекающая изо рта посаженной на кол жертвы, сейчас втекала обратно. Более того, в окна и в открытую дверь начали просачиваться клочья тумана, двигаясь к расположенному на полу жертвенному колесу. Сама страшная конструкция уже пришла в движение — спицы из мертвых тел понемногу, но неотвратимо раскручивались, словно на реверсе понемногу втягивая обратно в себя сумрачную мглу.

Гера в полном недоумении так и стоял на коленях, то ли размазывая кровь по разбитому об пол лицу, то ли закрывая уши. А вот мне нарастающий свист помог прийти в себя.

— Гера, валим! — заорал я, стараясь перекричать нарастающий гул, который как-то вдруг усилился так, словно здесь прямо в зале паровозный гудок орет. Еще немного и у меня кровь из ушей пойдет, настолько нестерпимо воет пусть медленно, но все более ускоряющееся колесо, раскручивающееся в обратную сторону.

Немного шатаясь, подбежал к стене, правой рукой подхватил Василису за плечо, удивившись что у нее на спине еще винтовка держится. Похоже, когда летела развернулась и