Дневные - Рэйчел Кейн

Фэллон заметил движение.

Его глаза расширились, и он указал на одного из своих Дневных охранников в черной куртке, который пересек атриум, склонился и схватил ее за руку.

Клэр была готова.

Она выпрямилась, бросаясь на него со всей яростью, что накопилась внутри нее, пока она смотрела, как Фэллон обходился с Евой и Майклом, и она так сильно стукнулась затылком об его нос, что из глаз полетели искры. Он отпустил ее и отшатнулся, и она кинулась вперед, внезапно и с ледяным спокойствием, Шейн научил ее захвату, когда ее жизнь была на волоске. Она пригнулась, уворачиваясь от неистового кулака мужчины, пока второй рукой он зажимал кровоточащий нос, и развернулась, словно танцовщица, проходя его защиту и еще раз ударяя локтем в уже поврежденное ею место. Он закричал - пронзительный крик, в котором было как удивление, так и боль - и тяжело опустился вниз. Он корчился, пытаясь добраться до чего-то похожего на тазер, но Клэр добралась до него первым, выдернула и нашла выключатель. Она ударила его током, оставила его истекающим кровью и дрожащим на полу и пошла к Фэллону.

В руке он держал пистолет. Клэр резко остановилась, глаза расширились, и убрала палец с кнопки тазера. Угрожающий и утешительный треск затих.

- Опусти на пол, - произнес Фэллон. Он был спокоен и доволен. - Вы, дети Стеклянного дома, злобные, когда всполошены, не так ли? И для чего, для защиты вампиров? Маленькая девочка, ты действительно не имеешь ни малейшего представления, что ты защищаешь, правда? То, что они? Что они делают?

- Я знаю, кто вы, - сказала она. - Я видела, что вы делаете. Этого достаточно.

- Когда ты борешься со своими врагами, нужно стать как они или даже хуже. Это то, как выигрываются войны, маленькая девочка, хотя я не жду, что ты поймешь это в твоем возрасте. - Он казался таким осторожным и правильным, но теперь все, что она могла видеть под высокомерием - чистый, тошнотворный фанатизм. - Ты не сможешь бороться со злом миром и любовью.

- Я думала, ты религиозный человек, - парировала она. - Я уверена, это именно то, что проповедовал Иисус.

- Иисус был распят, и я не намерен так же страдать. - Он махнул пистолетом. - Предупреждаю последний раз. Брось игрушку.

- Или что? Выстрелишь в меня? Я думала, защита людей для тебя превыше всего.

- Ты только технически человек, если сотрудничаешь с врагом.

Она поняла, что улыбается. Без понятия почему; это явно не время улыбаться, но опять же, ею двигало не счастье. Скорее всего, она выглядела не самым приятным образом.

 - Так начинается война, - тихо сказала она. Теперь она поняла, что Джесси имела под этим в виду. - Ты готов убивать невинных людей, чтобы спасти их. Звучит как настоящий крестовый поход, не так ли?

- Замолчи, - сказал он. Он казался особенно сердитым. - На колени. Живо. Руки за голову.

Она подчинилась, потому что ни к чему хорошему ее смерть не приведет, но она продолжала улыбаться, потому что это бесило его.

Она продолжала улыбаться, даже когда они схватили ее за запястья и надели на нее наручники - во второй раз за день - и подняли на ноги.

- Ты проиграешь, - сказала она ему.

- Уведите ее отсюда, - сказал он и на этот раз заставил себя улыбнуться. Это не выглядело убедительно. - Для ее же блага, конечно.

- Увести ее куда? - Она едва могла расслышать голос охранника; он звучал гневно и глухо, его нос, вероятно, сильно болел. Она почти почувствовала укол вины. Почти.

- Куда и ее подругу, - сказал Фэллон. - Скажи доктору Андерсон, что эту тоже надо перевоспитать. И, Клэр? Я сровняю с землей ваш Дом Основателя. Вам будет некуда вернуться. Считай это жизнью с белого листа.

Он бы все равно это сделал, сказала она себе просто чтобы сдержаться и не наброситься на него. Это неважно. Мы найдем способ остановить его. Мы должны найти способ.

- Это просто дом, - сказала она и продолжала улыбаться. - И мы никогда не позволим тебе победить.

Но она знала, что первое предложение было ложью. Стеклянный дом никогда не был просто домом.

Не для них.

Глава 9

Охранник посадил за руль друга, так как его глаза отекли, а лицо было месивом крови. Его нос, подумала Клэр, был похож на грим какого-нибудь монстра, который отвергли как "слишком жуткий". Удивительно, как сильно она его покалечила, и она все больше чувствовала себя виноватой. Как она думала, в этом была разница между ней и Шейном; она не наслаждалась насилием. Но было хорошо знать, что она может защитить себя, когда это было необходимо.

Охранники с ней не разговаривали. Она думала, они были слишком злыми, чтобы попытаться быть вежливыми, но если честно, она не хотела с ними разговаривать. Она была занята поиском пыльной трещины между сиденьем и спинкой сиденья, пытаясь найти, если кто уронил туда что-то полезное. Она нашла скрученную трубочку, на ощупь похожую на сигарету, но скорее всего менее законную, и оставила там. Только она собиралась сдаться, как ее пальцы коснулись чего-то металлического. Она схватила это и поняла, что это скрепка, большая и крепкая. Она медленно ее вытащила и попыталась придумать, как бы спрятать. Она поместила ее в потрепанные джинсы, в которых она была, и прикрепила к тонкой белой тесемке так, чтобы она болталась с внутренней стороны. Скрепка могла выпасть, но это все, что Клэр могла сделать, если ее будут обыскивать.

Недолгая поездка в полицейской машине - Ханна, очевидно, позволяет использовать служебные машины частным охранникам, что показалось Клэр плохой идеей - прежде чем они остановились перед железными воротами старого дома, который выглядел своего рода крепостью. Узкие решетки на окнах, неприступные двери в готическом стиле. Вывеска над дверью гласила "Морганвилльский центр психического здоровья". Явно не подает надежды.

Полностью остановив машину рядом с входной дверью, охранники развернулись, чтобы посмотреть на нее.

 - Не доставляй нам больше хлопот, - сказал тот, которому она не ломала нос. - Я не люблю бить тощих девчонок, но если ты выкинешь подобный трюк снова, обещаю, я, не колеблясь, свалю тебя на землю.

Другой одобряюще что-то пробормотал, но с его переполненным кровью носом и плохим настроением Клэр ни в чем не могла быть уверена. Она сидела тихо, когда нетравмированный мужчина открыл дверь, и позволила ему помочь ей вылезти, так как связанные за спиной запястья делали это в десять раз тяжелее (в чем, вероятно, и была вся соль). Каменистая серая масса здания - психушки - нависла над ней, словно хотела раздавить и захоронить ее, и она задрожала от страха, представив свое будущее. Нет, мы выберемся отсюда, подумала она. Я и Ева, мы разнесем это место и спасем Стеклянный Дом, Майкла, Оливера и Мирнина, и снова все будет хорошо.