Мир не меч - Татьяна Апраксина

– Ищи, – говорит Кира, – выслушивай ее. Здесь я почти бессилен.

Я прислушиваюсь – нет, нашей добычи на этой завесе нет. Она уже успела уйти, оставив за собой внушительную дыру в границе между слоями. Потом придется заделывать ее, чтобы никто не провалился туда или не попал выше, чем ему следует. Дева не умеет передвигаться по завесам мягко, она просто разрывает информационную ткань. Так сейф взрывают динамитом, чтобы добраться до содержимого.

Вот она-то видит все в истинном свете, вдруг понимаю я. Для нее Город – что-то совсем иное, не то, что для нас. Я хочу посмотреть ей в глаза.

– Нам выше, на вторую. Пойдем.

Беру Киру за руку, стараюсь осторожно пройти на следующий слой. Нет никакой необходимости рвать мембрану, если можно просто изменить себя, сделаться туманом, газом, взвесью молекул и проскользнуть в соседнюю клетку. Кира понимает меня без слов, делает то же, что делаю я, – ему тяжело, он не умеет так контролировать свое тело. Мне тоже невесело – знание пришло откуда-то извне и не стало навыком. Подсказка Города? Не знаю. Разбираться некогда – получается, и ладно.

Остальные передвигаются не так, я знаю это от Лаана и Хайо. Другие – и люди, и тенники, и смотрители – воспринимают уровни Города как слои в гигантском информационном пироге, а себя – как крошечного червячка, который умеет аккуратно продвигаться между пластинками теста. Нужно представлять себе какой-либо ориентир там, куда хочешь пройти. И хотеть оказаться там.

Для большинства достаточно захотеть оказаться в нужной точке и сделать шаг. Остальное сделает за тебя Город, главное – сосредоточиться, взять координаты объекта. Через границы между завесами Город проведет тебя сам. Тем, кто похуже владеет собственным сознанием, не умеет сосредоточиваться, помогают автобусы, поезда, лифты – все, что движется. Я знала одну девчонку снизу, которая переходила с завесы на завесу только посредством лифта. Впрочем, она и не умела управлять своими перемещениями и гуляла, где придется. Но это скорее исключение.

Второе исключение – наша дева. Она просто ломает вдребезги тонкие сети-границы, разделяющие уровни. Не знаю, как она их видит – как заборы или потолки или именно как информационные структуры, но суть в одном – она ломится, разнося преграды вдребезги. Сил ей не занимать. К этой бы силе – да немного соображения…

Вторая завеса несильно отличается от первой. Здесь самую малость легче дышать, но пейзаж не слишком-то отличается от предыдущего. Дома не покрашены побелкой, а покрыты причудливой радужной мозаикой – но и на ней отметились деятели с баллончиками, написав несколько раз слово из трех букв, а также формулы из серии «Оля + Коля = …». Чему только у них это не равно…

Мы садимся на лавочку, которую тоже не обошли стороной любители граффити. На спинке намалеван чей-то телефон, нарисована непристойная картинка. Варварство вечно, как говорила Витка. В некоторых отношениях тенники все же приятнее людей. К бессмысленному вандализму они не склонны.

– Где наша красавица? – спрашивает Кира, едва отдышавшись.

Она далеко, на другом конце Города. Мы идем осторожно и двигаемся вертикально вверх, она же прыгает из одной запомнившейся ей точки в другую. Сама, не полагаясь на Город. Бедный Хайо, думаю я. Ведь это ему придется заделывать большинство прорех, тех, что слишком велики, чтобы затянуться самостоятельно.

– Нам надо позвать Лаана и Хайо. Пусть присоединяются к облаве и поднимут кого смогут, – говорю я. – Иначе мы будем бегать за ней всю вечность.

– Не будем. Она скоро устанет, и мы возьмем ее голыми руками, – скалит клыки Кира, становясь похож на вампира, которые обитают парой завес выше.

Вампиры, вампиры… Что-то важное связано с ними. Ах да. Банда на третьей завесе, хулиганье, мешавшее историкам. Почему бы не подключить их к облаве? Перемещаться с завесы на завесу они умеют получше многих, а нахулиганить рады всегда. А уж нахулиганить по персональной просьбе одного из Смотрителей – самое то.

Хотя деве они, судя по всему, на один зуб. Стоит ли так их подставлять? С другой стороны – уж кто-кто, а они падения Города точно не переживут – тенники же.

– Размечтался. Скорее я устану тебя таскать, и мы застрянем где-нибудь, а она будет прыгать. Она, между прочим, слопала целую завесу – и не подавилась.

– Не слопала. – Кира на мгновение замолкает, взмахивает руками в воздухе, пытаясь объяснить что-то, что он видит, а я нет. – Откусила кусок того объема, что смогла проглотить, – а остальное ушло в Город. Иначе бы она уже тут все перевернула с ног на голову, понимаешь? Да и вряд ли Город устоял бы, если б она просто втянула в себя целую вуаль.

Кира прав, а я погорячилась и неверно оценила ситуацию. Вспоминаю, как сворачивалась завеса, и я тянула руки к Витке, а ее уносило прочь, и чувствую, что вот-вот расклеюсь окончательно. Забьюсь в дальний темный угол маленьким комком скулящего несчастья и буду оплакивать свои потери. Тенник безошибочно чувствует, что я на грани отчаяния, и не трогает меня. Прикоснись он сейчас ко мне, обними и прижми к себе – и я уже в норму не приду, буду плакать несколько часов.

– Я все-таки свяжусь с ребятами. Искаженной завесы больше нет, им ничто теперь не грозит. Предупрежу, объясню, что им делать. Мы не справимся без них. И еще кое из кого получатся неплохие помощники.

– Хорошо, – ворчит Кира, но я вижу, что он недоволен.

Вызвать всех Смотрителей на своеобразный «чат» – дело нелегкое, но сейчас их только двое, оба не спят, а Хайо к тому же совсем близко. Я еще не успеваю дозваться до Лаана, как он возникает перед нами в воздухе. Полынь и липа, длинная челка, почти закрывающая глаза, и полуоткрытый от удивления рот – Хайо всегда реагировал быстро.

Я чувствую, что Лаана не услышу – он слишком высоко, очень сильно занят чем-то исключительно важным, а после падения искаженной завесы в информационной сфере Города творится редкостный бардак. Мой вызов он чувствует, но этим все и ограничивается – мы не можем услышать друг друга. Ладно, пес со связью, Хайо ему все объяснит.

Но сначала приходится объяснять все Хайо – успев материализоваться до наличия голосовых связок, он начинает орать. Это настолько не похоже на рассудительного крепыша, что я понимаю, насколько он испуган.

– Где вас носит? Что тут творится? Где все? Почему я не могу дозваться ни до кого, кроме Лаана? Что вообще происходит?

Кира достает из кармана помятую пачку сигарет, протягивает Хайо, и тот берет. Что творится на белом свете – они же не курят, оба! Да и я этой привычкой никогда не страдала, только иногда баловалась – но я тоже тяну руку, беру дешевую папиросу без фильтра, прикуриваю. Табачное крошево сразу попадает в рот, дым кислый и горький, но дело не в качестве табака. Сейчас дело в самом магическом процессе ритмичного вдыхания дыма.

– Здесь творится ма-аленький такой апокалипсис, – усмехается Кира, показывая зазор не больше сантиметра между большим и указательным пальцем. – Вот такусенький. Сначала мы были на искаженной вуали, потом – в Гиблом Доме, потом здесь, внизу. Потом опять на искаженной вуали. Ее больше нет. А вас осталось трое – ты, Лаан и Тэри. И еще девица в непонятном статусе, которая все это и устроила.

Хайо краснеет, потом бледнеет, кашляет, подавившись собственным матом, делает глубокий вздох.

– Вашу мать! Я весь день пытаюсь понять, что происходит. Лаан вроде бы в порядке, но поговорить нам не удалось. Все разваливается на глазах – на первой завесе наводнение, река вышла из берегов, потому что рухнул метромост… Я попытался пойти наверх, чтобы оттуда починить хоть что-то, но ни пса у меня не вышло. Едва не влип в какое-то полное болото…

– Это та самая вуаль, вернее, то, что от нее осталось. Скоро можно будет пройти, я думаю.

– Жертв много? – спрашиваю я, представляя себе последствия падения моста.

– Полным-полно, – сплевывает себе под ноги Хайо. – Я там более-менее привел в порядок хотя бы основное, но работы еще навалом. Одному это разбирать…

Вот почему Хайо не нашел нас, когда мы выбрались из Гиблого Дома, начинаю понимать я. Сначала нас не было слышно, потом рухнул мост. Я тщательно давлю в себе мысль о прямой и непосредственной связи ритуала Кровавой Дорожки и этой катастрофой. Ведь мы тоже шли по мосту – и кто знает, как обряд повлиял на Город?

А Лаан выше искаженной завесы и сначала, наверное, просто не мог пройти, а потом начался бардак и на последней завесе. Лаану сейчас не до погонь за девой – он в одиночку подпирает собой структуру Города на управляющем уровне. Ему не позавидуешь.

– Хайо, как только сможешь – иди туда, к Лаану. Оттуда вы быстрее все почините… или хотя бы удержите часть. Это только начало – дальше будет хуже, – говорю я.

– Я уже понял. А… а что случилось с Альдо?

– Его убила дева, ну, эта чокнутая девка, которая все и заварила. Когда мы вырывались из Дома по Кровавой Дорожке. Мы уже почти вышли, он шел последним – и тут явилась она… ну и все, – коротко объясняю я.