Ангелы не плачут - Ирина Духина

не очень-то и хорошие ангелы-хранители. Ведь я допустила, что мой отец чуть не угодил под машину. Но ты спасла его, и я хочу поблагодарить тебя за это.

— Но ты же не только поблагодарить меня хотела? — усмехнулась Мира.

Черные пряди волос падали Диане на светло голубые с примесью зеленого глаза. Мира поежилась от этого взгляда, устремленного прямо на нее.

— Ты не вернешься к жизни, Мира, — ошарашила девушку собеседница.

Она сама знала это, просто не хотела думать об этом. Но теперь, когда Диана озвучила страхи Миры вслух, сердце как будто забилось сильнее, стало страшно.

— Никита может умереть, если ты очнешься из комы. Понимаешь, он должен доказать свою любовь и совершить поступок, который докажет Создателю, что он действительно любит тебя. Но Гавриил сказал мне, что Никита в таком случае может умереть. Я до сих пор не могу понять смысл его слов, но прошу, если ты хоть немного любишь моего брата, отступись. Он должен жить.

Миру словно ударили по голове. Уши отказывались слушать, и вымолвить она ничего не смогла. Девушка ничего не понимала, но чувствовала, что это правда. Ведь Гавриил тоже говорил про какой-то поступок и Создателя.

Ей очень хотелось жить. Хотелось понять, каково это, когда о тебе заботятся, как мамины руки обнимают, прижимая к груди, хотелось узнать вкус тех блюд, что она видела в кафе, пока ходила вслед за Никитой. А еще она хотела бы сходить с Никитой на свидание. В кино, в парк, в кафе — куда-нибудь, лишь бы он мог нормально разговаривать с ней, не боясь, что его примут за сумасшедшего. Но Мира была рада, что не помнит ничего из своей жизни, иначе бы решение далось ей труднее. Ведь тогда бы она помнила, каково это — жить.

В следующее мгновение Диана исчезла, а Мира вернулась в реальность, к Дмитрию Ларионову, который стоя на коленях возле ее тела говорил:

— Лучше бы, действительно, меня сбила машина.

А в следующее мгновение в палату ворвался Никита.

Услышав эту исповедь отца, парень испытал сожаление, особенно от последних слов. Он вдруг подумал о том, как бы чувствовал себя, если бы еще один член семьи погиб, и как чувствовала бы себя мама. И даже обида за измену отца отступила назад. Мира помогла понять ему одну очень важную вещь. Ты не виноват в том, кого выберет твое сердце, не виноват в том, кого полюбишь всей душой. Пусть то ангел или другой человек. Сам Никита пытался выбросить Миру из головы и сердца, ведь знал, что вряд ли сможет быть с ней вместе. Но разве он виноват в том, что именно эта девушка пробуждает в его душе такие теплые чувства? И отец наверняка в такой же ситуации оказался.

Парень представил на мгновение, что та машина сбила отца, и он погиб. Эта обида не имеет никакого смысла. Жить с обидами нет смысла, нужно уметь прощать. И Никита простил отца в одно мгновение, а затем сорвался с места и вбежал в палату, встав на колени рядом с отцом и обняв его.

— Ну чего ты, па?! — Голос Никиты дрогнул. — Не говори так. Мы бы с мамой не перенесли еще и твою смерть.

Ларионов-старший опешил от происходящего. Он сначала медленно поднялся с колен, наблюдая не верящим взглядом, как сын проделывает то же самое, а затем крепко обнял его.

— Прости, сын. За все прости, — залепетал мужчина, обнимая Никиту дрожащими руками. — Я бы хотел, чтобы все было по-другому, но я не мог больше так жить…

Юноша не дал ему дальше ничего сказать.

— Я понимаю, — произнес тот, крепко сжав отцовские плечи. — Не кори себя. Мира проснется, вот увидишь. Я все для этого сделаю.

— Но что ты можешь сделать? Разве ты знаком с ней?

Никита проигнорировал первый вопрос, и ответил только на второй, соврав:

— Да, мы познакомились с ней незадолго до аварии. Я…я…влюбился в нее, па. Она не должна…

— Никита, я рад, что ты говоришь мне об этом, ведь это значит, что я хоть немного заслужил твое доверие. Но, сын, я сделал все возможное для Миры, когда подключил самых лучших врачей, которые принимаются за такие случаи лишь за крупную сумму денег. Пришлось вызвать несколько отличных врачей из столицы, которых я знал. Ведь наш город слишком мал, хороших врачей очень ограниченное количество. Но мои усилия напрасны.

Никита понимал, что отец ничего не сможет сделать, ведь дело не в медицине и не во врачах. Это ангелы на небесах решили пошутить над ними, хотят увидеть, как они с Мирой выкарабкаются из этой ситуации.

Следующий час Никита с отцом сидели в его палате, и парень рассказывал, что с ним случилось день назад, как его избили, ни слова ни упомянув о том, кто именно это с ним сделал, хотя мужчина и выпытывал. Парень убедил его в том, что не знает хулиганов. Они разговаривали и о другом. О школе, его подготовке к экзаменам. Никита сказал, что будет поступать на программиста, и отец не сказал ни слова против. Наверное, это была самая откровенная беседа с отцом за всю его жизнь.

К тому моменту, как ушел Дмитрий Ларионов, солнце начало заходить за горизонт. Парень выглянул в окно. Мягкий свет проникал в комнату, через ветви деревьев, на которых набухли зеленые почки. Закат был безумно красивым: желтые с оранжевым оттенки освещали перистые облака, отчего небо перестало быть голубым, как днем. Никита добился от медсестры разрешения прогуляться во внутреннем дворе больницы, где росли лиственные деревья.

Он присел на одну из лавочек, продолжая наблюдать за закатом и мечтая о том, чтобы Мира сейчас сидела рядом и разговаривала с ним. Он дал обещание, что спасет ее, что сделает все возможное, но на самом деле не мог представить, как это сделать. Как доказать любовь? Это так глупо. Зачем доказывать любовь кому-то постороннему, если ты сам знаешь, что испытываешь это чувство. Почему он должен каким-то ангелам доказывать это?

— О чем думаешь? — спросила Мира, которая в следующее мгновение уже сидела с ним рядом.

— О том, как вытащить тебя из комы, — не стал врать он. — Еще денек, меня выпишут, и тогда я смогу заняться этим. Ведь и каникулы уже начались.

Он хотел еще сказать несколько слов, но Мира оборвала его.

— Мне нужно тебе кое-что сказать.

Интонация в ее голосе напугала парня, как будто сейчас ангел скажет ему что-то плохое. Он с любопытством посмотрел на нее,